Николай подошел к ребятам и передал системный блок. Пацану помогли все отнести к столу и подключить. Когда загорелся монитор ботаник уже стучал пальцами по клавишам и кликал мышкой. Несколько раз поправил очки.
— Э-эти д-данные з-защищены, — пролепетал он. — Взлом? Это же не законно.
— Сёма, — повернулась Шальная — не нервируй меня. Кто тебя вытащил из той передряги?
— В-в-в-ы-ы-ы. — проглотил пацан и тут же застучал пальцами.
— Какой умница. Голова. Редкий специалист, — дала оценку очкарику женщина. — Плохо, что у него слабость ко взломам всяких систем. Но ничего я с ним еще поработаю. Мы договорились на пятьдесят на пятьдесят? — вкрадчиво поинтересовалась Шальная.
Я медленно повернулся к ней:
— Нет.
— Ну что ты… — она игриво провела пальцем по моему плечу. — Ты только что заработал целое состояние на усадьбе Осокиных. Неужели жалко сто десять тысяч красивой женщине? К тому же партнёру?
— Изольда, — произнёс я, глядя ей в глаза. — А ты тут причём?
Она вздрогнула от моего тона. Улыбка медленно сползла с её лица, когда она встретилась с моим холодным взглядом.
— Территорию я тебе подарил. Вопрос с Черепом решил. Где твоя работа?
Она открыла рот, но я продолжил:
— Правильно, пока ничего нет. А ты уже хочешь мои деньги. Ты получишь лишь то, о чём договаривались. И мой тебе совет — не считай чужое.
В воздухе повисло напряжение. Гвардейцы у стен незаметно положили руки на оружие.
Шальная вдруг расхохоталась, разряжая обстановку:
— Попытка не пытка!
«Точно Гера», — подумал я. — «Такая же хитрая и коварная. Своего не упустит».
Князь Огонь-Догоновский и Граф Уваров-Орлов.
Ресторан «Эрмитаж» дышал роскошью старого Петербурга. Темные дубовые панели на стенах, тяжёлые бархатные портьеры, хрустальные люстры под лепным потолком. В углу негромко играло фортепиано. Пианист исполнял, что-то из классики.
Князь Василий Сергеевич Огонь-Догоновский сидел за отгороженным от посторонних глаз столиком у затемнённого окна, и небрежно покачивал в ладонях бокал с коньяком. Его военная выправка никуда не делась даже в расслабленной позе. Глаза цепко следили за Дмитрием Юрьевичем Уваровым-Орловым, который как раз промокнул губы белоснежной салфеткой.
Официант бесшумно забрал тарелки после горячего. На скатерти остались только бокалы и ваза с живыми цветами.
— Ты решил поиграть со мной? — голос князя прозвучал негромко, но в нем явственно слышался металл.
Дмитрий Юрьевич поднял брови. Его полное лицо приняло удивленное выражение, но глаза оставались холодными и расчетливыми.
— Что? О чем вы? — он слегка подался вперед, всем своим видом изображая недоумение.
— Зачем ты приехал сюда? — Огонь-Догоновский поставил бокал на стол. Янтарная жидкость качнулась, отбрасывая тень на скатерть. — Хочешь получить мой приз себе?
— Нет! — Дмитрий Юрьевич вскинул руки в защитном жесте. На его пальце блеснул перстень с родовым гербом. — Я просто хотел спутать карты Бестужеву. Показать хорошие отношения с сыном, чтобы он начал сомневаться, подозревать…
Огонь-Догоновский смотрел на собеседника, как удав на кролика. Его пальцы едва заметно постукивали по ножке бокала.
— Красиво говоришь, — отрезал он. Свет люстры отразился в его глазах холодным блеском. — Ты же помнишь, кто помог тебе победить Орловых? Ты получил многое после той битвы. Моё условие было четким — наследие старика моё.
— Конечно-конечно, — Дмитрий Юрьевич расплылся в угодливой улыбке. — Я все помню, и ничего не изменилось.
«Еще посмотрим, кто получит этот приз, — мелькнуло в его голове. — Ты слишком самоуверен, князь. А я не тот безродный юнец, каким был двадцать лет назад. За это время многое изменилось».
«Решил сам получить то, что моё? — Огонь-Догоновский отпил глоток коньяка. — Большая ошибка. Ради этого, наше государство может лишиться еще одного молодого рода».
Они улыбались друг другу через стол. Со стороны могло показаться, что беседуют старые друзья или, по крайней мере, деловые партнеры. Дмитрий Юрьевич что-то рассказывал, активно жестикулируя. Князь благосклонно кивал, время от времени вставляя короткие замечания.
Но в глазах обоих тлела холодная расчетливость. Каждый выискивал в словах собеседника скрытый смысл, подвох, угрозу. Два интригана, привыкшие плести заговоры и предавать союзников, разыгрывали очередную партию в своей бесконечной игре.
Пианист закончил играть очередную мелодию. В наступившей тишине особенно отчетливо прозвучал звон бокалов, когда они произнесли традиционный тост за успех общего дела. Каждый при этом думал о своем — как устранить противника и заполучить приз себе. Оба поняли, что правила игры поменялись.