"Баскетбол?" - спросил Наталью вожатый, высокий мускулистый грузин по имени Гога, едва ее увидел. Наталья же обдала его волной презрения - обращение "баскетбол" ей явно не понравилось. "Натерпелась она, наверное, за всю жизнь со своим ростом", - думала Лерочка. - "В школе таких, как она, всегда выделяют. На физкультуре, на линейке - по росту. Вон та же Алина, не успела с Натальей в поезде познакомиться, так та ей сразу "дылда" и "каланча". Ой, я же сама ее назвала про себя "гулливером", - Лерочка устыдилась. О талантах новоприбывших вожатые часто знали заранее, наверное, из сопроводительных документов или какого-то своего секретного вожатского радио - на лучших налетали как коршуны.
Алину тоже определили в спортсменки - выходит, она не врала насчет своих цирковых "выступлений", и слава ее опережала.
- В "Морскую" нас с "дылдой" сватают, - сообщила Алина Лерочке. - Ой, чувствую, наплачусь я еще с ней - приставили конвоира.
Лерочку же хотели определить в "Озерную" - ведь какие у нее особенные таланты? Стенгазетчица, декламаторша, затейница - стишки, заметки, вырезки, викторины, таких здесь вагон с тележкой. А отличники здесь все, наверное, кроме Алины.
- Еще чего! - заявила Алина на это. - Вы себе как хотите, а я с ней не расстанусь. Мы теперь подруги навеки. Пожалеете! - пригрозила она вожатым.
Наталья же, видимо, простив мускулистому Гоге оскорбление "баскетболом" (ее только что избрали отрядным председателем при явной Гогиной поддержке), отошла с ним в сторонку и о чем-то шепталась с серьезным видом, поглядывая на Лерочку с Алиной.
- "Дылда" на нашей стороне, - предположила Алина. - За тебя словечко говорит. Ну, нет худа без добра. Хоть какая-то от нее польза.
Она уже не была накрашена, как вульгарная женщина - хотя... еще утром, в поезде, проснувшись, подвела ресницы, но губы красной помадой не красила - вместо этого достала из косметички другую, бесцветный блеск, подвела. Называется, привела себя в порядок - честно говоря, такой она Лерочке больше нравилась. От туфлей же на каблучищах не отказалась - пробежалась в них от вагона к встречавшему их лагерному "икарусу", нужно ведь было произвести впечатление и на этих, местных, не все только Веру Александровну шокировать. Вера же Александровна, передавая детей из рук в руки лагерным вожакам, все же на минутку отозвала в сторону Наталью. "Я на тебя надеюсь..." - всего-то услышала Лерочка из их разговора. То же самое, наверное, услышала и Алина, потому что тут же подмигнула ей заговорщицки.
В автобусе Алина сидела рядом с Лерочкой и, конечно же, у окна...
***
- Не сдавай одежду, - сказала Алина Лерочке. - Все, впрочем, отдай, а платьечко вот это... - она ткнула пальцем в открытый Лерочкин чемодан, заметив то самое прекрасное платье в горохи, - ...прибереги. А то мало ли...
Девочки стояли в раздевалке, переодеваясь в только что выданную им лагерную форму - шорты, рубашки, пилотки, панамки. Свою же одежду полагалось сдать в камеру хранения.
- А куда же я... - начала Лерочка.
- Давай сюда, - не дав ей договорить, Алина сама вытащила Лерочкино платье из чемодана и переложила его в маленькую холщовую сумочку, туда же спрятала и свое, модельно-мешковинное. - Каблы сдам, пожалуй, - сказала она, подумав. Видно, туфли эти были предназначены только для того, чтобы произвести первое, вокзальное, впечатление, сразить всех наповал, а ходить в них все же было нелегко - еще в автобусе Алина переобулась в шлепанцы. - Нет, не сдам, - у Алины было больше, чем семь пятниц на неделе. - Деньги есть у тебя? - спросила она вдруг.
- Есть, - призналась Лерочка. Ей почему-то показалось, что Алина сейчас затребует ее деньги так же, как раньше брошку-кораблик, и спрячет их к себе в сумочку, в компанию к платью в горохи. - Немножко, - добавила она.
Но денег Алина не потребовала.
- Спрячь хорошо, - сказала она вместо этого. - И никому про них не говори. И не показывай, - сама же достала из саквояжа толстый рулончик, перехваченный резинкой в точности, как та путевка, что Штольц совал на вокзале Вере Александровне. И Лерочке показалось, что тот рулончик скручен из красных "десяток". Во всяком случае, сверху точно была десятирублевка. Рулончик тоже проследовал в холщовую сумочку. Туда же - пачка сигарет "Мальборо", косметичка. - "Дылде" тоже не говори, - добавила Алина, подумав. - К ней еще надо приглядеться... Пилотка - ништяк вообще шиково, куда панаме?!
***
- Забор - ерунда, - тихо, чтобы ее не услышала Наталья, шептала Алина, лежа на кровати, подперев голову рукой, вполоборота к Лерочке. - Перемахнуть можно в два счета... Но я, конечно, попытаюсь на всякий случай с этим Гогой дружбу свести - думаю, ему голову обкрутить ничего не стоит. Чтобы, чуть что, покрыл нас...