- Как ты это делаешь? - спросила Наталья.
- Что? - Алина улыбнулась.
- Ты не касаешься ногами земли. Ты летишь. Ты - бегущая по волнам. Фрези Грант.
- Фрезия. Дэйзи я, - Алина хихикнула, и смех ее рассыпался колокольчиками, тысячью маленьких веселых колокольчиков. Она прекратила наконец дурачиться и прикидываться, что не умеет летать, притворяться, что идет по земле - взлетела выше лавочки.
- Ах, вот в чем хитрость, - обрадовалась Наталья - она увидела за спиной Алины прозрачные хрустальные крылышки - точно, как у стрекозы, в темноте их не видно, а как только Алина взлетела над лавочкой, крылышки осветило фонарем, так они сразу и засверкали, засеребрились, забирюзились, залазурились, зазолотились, за....
- We all live in a yellow submarine, - пропела Алина, и Наталья вдруг поняла, что это означает: "Тоже хочешь полететь?" В школе нас учили совсем неправильно, обиделась Наталья - совсем другому английскому языку. Ну как можно не слышать, как можно не понимать? Они же поют: "То-же, то-же хочешь по-лететь, хочешь полететь, хочешь полететь?"
- Полететь желаете? - перед ними на асфальтовой дорожке стоял Михал Григорыч Полетыка, завхоз, почему-то одетый в полосатую санаторную пижаму и тапочки на босу ногу. И тут же Наталья увидела, что это не Михал Григорыч, завхоз, а - хряк. Вместо носа у Полетыки появился курьезный морщинистый пятачок; каракулевая прическа, превратившись в острую черную щетину, покрыла всю его спину и уши - длинные, свиные лопухи. Куда-то пропала санаторная пижама - хряк-завхоз стоял абсолютно голым, и только на его задних ногах-копытах все еще смешно болтались мягкие тапочки, передними же он потешно вертел перед собой, будто зазывая.
- А, черт с тобой, Полетыка, - залихватски крикнула Наталья, с разбега запрыгнула на хряка-завхоза, который нарочно для этого встал на четвереньки, и схватила его за щетинистые уши. - Полетели!
Хряк-завхоз с сидящей на нем верхом Натальей взмыл в воздух как фронтовой истребитель Миг-21, потеряв на взлете один тапочек, сделал несколько кругов над парком, корпусами, амфитеатром, после чего вдруг спикировал на здание крытого бассейна. Как ни странно, Алина от них не отставала - появлялась то тут, то там, то снизу, то сверху, то справа, то слева - вертолетиком, стрекозой, дюймовочкой, трепыхала серебристыми крылышками. Подлетев к бассейну, хряк на полном лету нацелился в окно, Наталья закрыла глаза, ожидая, что они вот-вот врежутся, но оконное стекло, будто сделанное из воздуха - пропустило их, не разбившись.
Залетев внутрь, хряк приземлился на кафельном бортике - так, что Наталья чуть было не слетела с его спины и не нырнула в бассейн. Разозлившись, она хлопнула хряка-завхоза по уху, и тот обиженно взвизгнул. Наталья спешилась и...
Она не узнала бассейна. Все было то же самое - плавательные дорожки с поплавками, бортики, тумбы, прыжковые вышки, но... как будто все это украсили к празднику Нептуна - на каждой тумбе стояла огромная ваза с цветами, на окнах развешены яркие ленты и серпантин, с потолка на веревочках спускались воздушные шарики и змеи, а самое удивительное - вода в бассейне подсвечивалась, переливалась всеми цветами радуги, всюду били ажурные фонтанчики, и играла приятная музыка - Наталья не очень разбиралась в джазе, но мелодию она узнала - оркестр как раз начал играть: "Pardon me, boy, is that the Chattanooga choo choo?" Невидимый оркестр, вначале подумала Наталья, но потом оказалось, что оркестр совсем не был невидимым - очень даже заметные музыканты стояли на дальней трибуне и воодушевленно жарили джаз.
- Королева доставлена! - вдруг провизжал завхоз, чем отвлек Наталью от музыки и оркестра. Сделав такое странное объявление, хряк попятился, поднялся в воздух, потеряв при этом второй тапок, и вылетел задом в окно, на этот раз высадив стекло спиной - стекло, однако, не раскололось, не упало со звоном, а превратилось в миллион мелких хрустальных мошек, которые тут же роем вылетели наружу, следом за хряком. И вот только сейчас Наталья огляделась по-настоящему, интересуясь, кому же хряк объявил о доставке какой-то королевы, и что это за королева такая?
Она сразу поняла, кому предназначалось объявление - здесь нельзя было ошибиться. У вышки для прыжков в воду, украшенной, как и все вокруг - лентами, цветами и серпантином, стояло большое кресло с фигурными железными ножками, похожее на трон, а в кресле сидел мужчина в бархатном синем халате с нашитым на груди золотым трилистником "Adidas". Из-под халата виднелись его голые ноги, безволосые, с поджарыми икрами, обутые в шлепанцы, через дырки шлепанцев торчали длинные узловатые пальцы - средние длиннее больших, заметила Наталья. Мужчина выглядел солидно, внушительно - густые брови, тонкий волевой рот, глубокие, как ножом вырезанные, морщины на лице, черные с проседью волосы, зачесанные назад. Мужчина в халате, несомненно, был здесь главным - кроме прочего, он держал в руке, как скипетр или жезл, тяжелую черную трость с золотым набалдашником в виде головы мертвого Ленина. На стеклянном столике перед троном стояла бутылка коньяка "Арарат" и шампанское "Абрау-Дюрсо".