Артем очень живописно перекрестился и покивал, сочно переплюнул через плечо, недалеко зашвырнул донку.
– Сак достань! – сказал Петьке. Отправил следом вторую донку, чуть правее за первой. «Забросить не успел, а уже сак ему подавай!» Петька вытащил за палку из-под сидений большой сачок и примостил его поверх борта.
Долгожданный лещ не шел. Артем ждал рыбу, переминая, стряхивая с сухих пальцев остатки пищи. Петька заскучал. Он поглядывал на понурое, в морщинах, похожее на заброшенную избу лицо старика. Только серые глаза Артема, как зашторенные окошки, тускло светились на бескровном, потрескавшемся лице. Без показного ухарства старик показался Петьке страшно уродливым. В молчаливой тишине реки он действительно походил на замшелого колдуна, стылым взглядом притягивающего поживу. Но вот морщины деда обозначились отчетливее, острее, и тут ожило лицо, напряглось, разнеслась кровь по бледным щекам, вспыхнули ярко глаза, старик подсек и рванул леску. От неожиданности Петька зажмурился и, распахнув глаза, увидел Артема, проворно накручивающего леску на локоть согнутой руки. Он выбирал леску сосредоточенно, будто выполнял привычную работу, и только сверкающие торжеством глаза и раскрасневшееся дряхлое лицо показывали, что старик испытывает радость. Петька же, быстро привстав с сиденья, окунул в воду сачок. Вытащив леща, дед заставил его глотнуть утреннего воздуха, и рыба без намека на борьбу, как обрезок толстой доски, очутилась рядом с лодкой. Петька взметнул сачок вверх, лещ слегка саданул хвостом по ободу и, вздернутый телесами в воздух, оказался в лодке.
– Хвалю! – сказал Артем. – Эдак мне без тебя не совладать, – польстил мальчишке.
От удовольствия и похвалы Петька, если бы был воздушным шаром, обязательно лопнул бы.
Старик, сунув большой палец лещу в круглый рот, другим надавил на цевье крючка, освобождая его. Лещ тут же воскрес, пнул хвостом бадейку, отчего та зазвенела, как от удара молотка.
– Ах, поганец! – Артем прижал леща к доскам. – Еще звонарь нашелся!.. То один рыбу пужает, то другой... Я тебя, поганца, угомоню! – он отправил леща в ячеистый садок.
Рыба в воде застучала снизу по борту, не желая смириться с необходительным обращением со своей деликатной особой.
– Кхе... – удовлетворенно прикашлянул Артем. – Ишь, лещачью фисгармонию устроила... – взглянул на конопатого Петьку, улыбающегося во весь рот. – Не таких артистов видывали...
Старик, ощутив еще один толчок, не успел продолжить, потянул леску от второй донки. Снасть натянулась, что-то тяжеленное, будто тонущее, поволокло ко дну запас лески.
Дед округлил глаза:
– Ну, Петька!
Петька подскочил как ужаленный. Через мгновение старик самообреченно заахал, не успевая задержать убегающую леску.
– Давай, деда!.. Давай, миленький!
– Та-ащу! – стервенел Артем. –Дылда попалась!
– Давай!! – позабыв обо всем, закричал мальчишка.
– Тащу!.. – вторил Артем. – Тпру!.. Стой, зараза!
Петька, приноровившись, тоже впился пальцами в леску, и они вдвоем умудрились-таки подтащить рыбину. При виде ее Петькина душонка заметалась, как будто кто-то выворачивал ее, маленькую и азартную, наизнанку.
Огромный, в четверть лодки, лещ, из тех рыб, какими, бывало, похвалялся старик на пристани, появился из глубины и словно не замечал, что его подтягивают к лодке. Петька видел, как пошевеливается его широкий хвостовой плавник, которым он нехотя огребал воду. Мальчик оставил леску Артему и схватился за сачок, подлаживая обруч под лещачью голову. Артем вытащил леску. И тут уж восстал, пробудился от спячки лещище! Пристегнутая к толстой леске огромная рыба необъезженной лошадью бросилась к лодке, будто собираясь протаранить ее и пустить ко дну. Секунда – раздался глухой, тугой удар, и лещ соскочил с привязи.
– А-а-а!! – ошалело заголосил Петька. – А-а!! – размахнувшись, саданул сачком по воде, словно этим можно было задержать, остановить улепетывавшую скакуном рыбу. – А-а-а!..
– Чего ор...р...решь?! – пристукивая зубами, выговорил Артем. – Рыбы не видал?!.. Чего горланить?! Много лещей-то! – Артем успокаивал заодно и себя. – Лещ как лещ! Навалом лещей...
– Такого теперь не поймаем!.. – всхлипнул Петька.
– Ну вот, заморосил носом... Чего о рыбе плакаться?.. На то и рыбаки, чтоб рыба с крючка удирала и хвост нам показывала... Она стрекача, а мы ее ловить сызнова!