13
Размышления Миркина разбивали мои устоявшиеся ментальные конструкции, с которыми я вполне успешно жила много лет, но при этом не создавали новых. Мысли были разрозненными, они не только не желали выстраиваться в единую линию, а наоборот, как насекомые, то бегали друг от друга, то скапливались в каком-то месте и грозили куда-то двинуться всей не стройной толпой. Это раздражало меня, так как не позволяло прийти к какому-то знаменателю. А сделать это было необходимо в самое ближайшее время.
Все мои мысли кружились вокруг Анжелы. Я ясно стала осознавать, что от принятого мною решения будет в немалой, а может и в решающей степени зависеть ее судьба. И это жутко меня беспокоило, меня страшила такая ответственность.
Если я разрешу ей сделать то, чего она хочет — отправиться в Москву к отцу, поступить благодаря его протекции в театральный вуз, затем сниматься в сериалах, есть большая гарантия того, что ничем хорошим для моей девочки это не кончится. Если я всей этой цепочке событий дам свое материнское благословение, то рано или поздно ее затянет в себя сериальный вертеп. Я хорошо знаю ее характер, уже сейчас она часто ведет себя легкомысленно. Будучи самой красивой девочкой в классе, у нее нет отбоя от поклонников. Они постоянно ей звонят, встречают у подъезда, приглашают на пикники и бог знает еще куда. Иногда я себя спрашиваю: при такой интенсивной жизни, при таком внимание со стороны противоположного пола, сохранила ли она девственность? Возможно, в наше время этот вопрос звучит чересчур архаично, но мне очень бы не хотелось, чтобы это уже случилось. Ни к чему хорошему ранняя половая жизнь не приводит. Лично я вышла замуж девушкой и ничуть об этом не жалею.
Хочу, чтобы меня вы поняли: я совсем не считаю, что лишиться девственности до брака, катастрофа, вроде землетрясения и цунами, что-то жутко неприличное и ужасное. Вовсе нет, в наше время обычное дело. Но девушка должна блюсти себя, сохранять свое достоинство, иначе есть все шансы, что ее жизнь превратится в бесконечную череду случайных связей и романов. И приведет к разочарованию, а то и депрессии.
Говорю это потому, что своими глазами видела немало подобных разбитых, как стеклянный сосуд, судеб. Некоторые кончали плохо, вплоть до самоубийства. Одна моя хорошая знакомая именно так и завершила свой земной путь. И когда я думала о том, что может поджидать Анжелу, в груди возникало тревожное напряжение.
Был и другой аспект вопроса. Мне очень не хотелось, чтобы дочь повторила судьба отца. Ну, какой по большому счету Илья артист, он красивый образ, некая функция, которая бесконечно воспроизводит саму себя. Правильно говорит Яков Миронович, искусство должно направлять людей в сторону развитию, иначе оно теряет свой сакральный смысл. А без него превращается в ремесло. Тогда так и следует писать в дипломе: не «артист», а «ремесленник артистического жанра».
Я пришла домой, вся королевская рать моей семьи меня уже поджидала.
— Где ты была так долго? — поинтересовался Эрик.
Я знала, что мой ответ ему не понравится, но врать мне совсем не хотелось.
— Была у Миркина, — кратко ответила я, надеясь, что других вопросов на эту тему мой гражданский муж задавать не станет. Но я ошиблась.
— Что ты там делала? Ты уже ходила к нему, пользы никакой. На кой черт снова к нему таскаться?
— Я сварила ему суп.
От изумления у Эрика даже не сразу вернулась такая полезная функция организма, как речевая.
— Я правильно тебя понял: ты варила ему суп.
— Больше некому, сын за границей, других родственников нет, а сам он варить суп не в состоянии.
— Ты-то ту причем. Пусть наймет домработницу.
— Он живет на одну пенсию, ему это не по карману.
— Это его проблемы. Ты будешь варить суп, а он будет писать про наш театр разгромные статьи. Я верно понимаю, что воздерживаться от них он не обещает.
— Верно, — подтвердила я.
— Марта, у тебя мозги на месте? Он наш враг! Понимаешь, самый настоящий враг. После каждой его статьи у нас становится меньше зрителей.
Еще никогда я не видела Эрика в такой ярости, он буквально, словно чайник, весь кипел от нее.
— Его статьи тут ни причем, просто зрителям не интересны наши постановки, — возразила я.
— Разумеется, а как иначе, ведь это я ставлю большинство спектаклей. Значит, это моя вина, я бездарный режиссер. Это он внушает тебе такие мысли?
— Нет, это ты сам так говоришь. Человек хотя бы раз в жизни должен сказать о себе правду.
Едва из моих уст вылетела эта фраза, как я тут же сильно пожалела о ней. Если до этой минуты Эрик кипел как чайник, то теперь — как ядерный реактор.