Ленни провел его на второй этаж здания и открыл дверь под номером четырнадцать. Мортон увидел десять двухъярусных коек, ряд крючков для одежды на одной стене и ряд шкафчиков - вдоль другой.
- Как я уже говорил, нас здесь только десять, так что живем вольготно, без соседей на верхнем ярусе. Вообще-то к нам приписан Дэви, но он сюда редко заходит, ночует в госпитале. Вон та койка твоя, - Ленни махнул рукой на свободную. - Простыни в ящике внизу. Свои вещи можешь держать в этой ячейке, - он приоткрыл шкафчик под номером десять и спохватился: - Ах да, у тебя нет вещей. В общем, когда появятся, положишь сюда. Ячейки не запираются, комната - тоже. Здесь не принято воровать, да и брать особо нечего. К тому же, парни из личного состава Адри частенько устраивают тихие аккуратные обыски, пока мы на работе - на всякий случай, знаешь ли, вдруг кто-то возненавидел всех своих товарищей по несчастью и прячет под матрацем самодельную бомбу, - Ленни приоткрыл соседний шкафчик и выругался. - Что за?.. У меня тут была пачка сигарет! Куда она делась?
- Говоришь, что здесь не принято воровать? - ухмыльнулся Мортон.
- Да так все говорят. Это местный неписаный закон! Что за крыса у нас завелась?
- Может, парни из личного состава Адри во время аккуратного обыска сперли твои сигареты.
Ленни со злостью захлопнул шкафчик.
- Да нет, вряд ли. У них хватает курева. Знаешь, по-моему, это Митч. Вчера Лэнсинг тоже не мог найти что-то из своего барахла. Я пока никому не говорил, и ты тоже помолчи. Надо разобраться, понаблюдать.
Мортон прошелся по комнате. Два больших окна, на широких подоконниках - какие-то растения в горшках. Местные? Нет, похожи на земные.
- Ага, есть тут у нас садоводы-любители, - лениво сообщил из своего угла Стривер. Сбросив ботинки и куртку, он завалился на койку. - Дэви, например. Да и Лэнсинг иногда поливает эти цветочки. Думаю, что остальным зелень тоже нравится, ведь человеку хочется иной раз посмотреть на что-то помимо серых стен и рож своих товарищей по несчастью.
Между цветочными горшками без всякого видимого порядка расположились крошечные разноцветные старинные автомобили. Мортон взял один и поднес к глазам. А, так эта игрушка каменная! Надо же, какая тонкая работа.
- Это Мик развлекается, - пояснил Ленни. - Он работает в камнерезке. В шахтах часто встречаются красивые разновидности берилла - изумруды, аквамарины и прочее, так вот Мик и его группа режут из них заготовки для ювелирных украшений, бижутерию и прочую ерунду, которая идет на Землю. А в свободное время он вырезает автомобильчики и рюмки. У него пунктик на эти две вещи.
- Я не вижу здесь рюмок.
- Вторую коллекцию он держит у себя в мастерской, чтобы никого не дразнить - пить-то из рюмок нечего, в «Артроподе» сухой закон.
Мортон отвернулся от окна.
- Ты покажешь мне что-нибудь еще, кроме этой комнаты?
- Да, но попозже. Сейчас закончилась смена, скоро ужин, не стоит нам никуда уходить. Заодно поглядишь на соседей, они уже идут. Только на Барти Лэнсинга сильно не пялься, он этого не любит.
Мортон хотел спросить: «А почему я должен на него пялиться?», но не успел. Он услышал шаги и голоса в коридоре и внутренне подобрался. На Земле он сидел в одиночной камере, в которой раньше дожидались казни смертники, гулял под присмотром охранников и не сталкивался с другими заключенными. Черт знает, как тут принято встречать новичков, Стривер об этом ничего не рассказал.
В комнату вошли восемь человек, и Ленни сел на койке и громко объявил:
- Это Стэн Мортон, его сегодня выпустили из больницы.
Вошедшие посмотрели на Мортона. Стривер скороговоркой перечислил имена сокамерников. Юного Джека Митча Мортон узнал сразу. Резчик Мик оказался рыжеватым парнем с любопытным живым взглядом и огромным уродливым шрамом на щеке. Пятеро остальных сокамерников мало чем отличались друг от друга, да и сами тоже посмотрели на Мортона совершенно равнодушно. Последним, сильно шатаясь и хватаясь за стенку, вошел высокий старик с орлиным носом и черными волосами с сильной проседью. Лицо, шея и руки у него были сплошь усыпаны синими рябинами. Он усмехнулся, разглядывая Мортона:
- А, еще один на половинном окладе!
Мортон понял, что это и есть Барти Лэнсинг. Интересно, что за болезнь закидала его такой сыпью?
Джек, грустный и потерянный, хлюпая носом и ни на кого не глядя, поплелся к своей койке, сел и уставился в пол, но тут в комнату стремительно вошел Питфилд, и все вскочили по стойке смирно. Чен подошел к Джеку и схватил его за воротник. Митч громко заплакал.
- Кретин, - шипел Питфилд. - От тебя одни проблемы. Давай, шевелись! Ну, пошел! Сейчас с тобой поговорят... - он выволок Джека в коридор, и плач Митча затих в отдалении.