- Если ты ещё хоть раз по злобе или скудоумию попробуешь хоть кого-то необоснованно обвинить, ты умрёшь, это я тебе обещаю!
По мере того, как я говорила, лицо Марианы всё больше бледнело и вытягивалось, но обратила я на это внимание только когда слова уже прозвучали. Внезапно я поняла, что больше мой взгляд не прикован к наглой обманщице и посмотрела на родных.
- Ты… Ты меня прокляла?! - прозвучал растерянный голос со стороны двери, а я недоумённо нахмурилась и посмотрела на бабушку. По её щекам текли слёзы.
- Да, она сделала именно это, видимо, одна из способностей моей внучки – стихийные проклятия. Как ты знаешь, маги, наделённые этим даром, невиновных никогда не карают, в этот момент их устами говорят высшие силы. Видимо, твои действия совсем вышли за рамки разумного, но тебе дали второй шанс, так что, если хочешь жить, то работай над собой, возможно, ты ещё сможешь измениться. - еле слышно произнесла бабушка, глотая слёзы, а я вообще ничего не понимала, я прокляла Мариану???
Перевела взгляд на отца, тот кивнул, и, поднявшись на ноги, заключил меня в объятия. А в моей душе в этот момент царила звенящая тишина. Я… ПРОКЛЯЛА… СОБСТВЕННУЮ… МАТЬ…
Глава 4
Пусть она далека от идеала, да и хорошим человеком её назвать сложно, но всё же эта женщина подарила мне жизнь! Мне было плохо до тошноты, до головокружения, тело дорожало, как в лихорадке, я готова была разрыдаться, но слёз не было, а в голове бился только один вопрос: "Как я могла?!" Отец ласково поглаживал меня по спине, шепча что-то, но я не слышала слов, но, постепенно шок проходил, и в голове начали появляться связные мысли.
Как я вообще смогла это сделать, ведь до сегодняшнего дня у меня не проявлялось никаких способностей, помимо иногда предупреждающей интуиции, и бабушка сказала что-то про силы, да, я действительно даже не думала, когда всё это говорила, и почему она сказала, что особенность одна из? В голове царил сумбур, вопросы проносились в голове вереницей и не давали покоя, и я решила расспросить отца поподробнее, на бабушку я боялась даже посмотреть.
- Как я смогла это сделать? - наконец выдавила из себя.
Папа подхватил меня на руки и снова сел на подушки, устроив меня на своих коленях, протянул бокал вина, который я с удовольствием осушила. Стало немного легче, но напряжение не отпускало, я так и сидела, опустив голову, боясь увидеть, что бабушка меня осуждает, если не хуже, но о последнем я старалась не думать вообще. Когда исчезла Мариана, я даже не заметила.
- Алиса, не нервничай, всё хорошо… - начал было он.
- Хорошо?! Что хорошего?! Я только что прокляла человека! Да что я вообще такое?! - здравствуй, истерика, давно не виделись, ещё век бы тебя не видать! Слёзы, наконец, полились из глаз, причём непрерывным потоком, быстро намочив майку.
Внезапно почувствовала, что на плечи легли маленькие, но такие тёплые и родные ладони. С души будто свалился не камень, а целая горная гряда, что погребла меня под собой, когда услышала о проклятии, дрожь постепенно унималась, но остановить поток слёз я не могла. Почувствовав, что я немного успокоилась, бабушка обошла нас и, присев напротив моего лица, взяла меня за руки. Когда я так и не решилась поднять на неё взгляд, раздался спокойный голос.
- Ты действительно не виновата. Сегодня через тебя своё слово сказали высшие силы, пробившись даже в этот мир, хотя обычно они или активизируют проклятие, или нет. Эти слова шли не от тебя, позже ты поймёшь разницу. Видимо, мы знаем далеко не всё об интригах Марианы, и она действительно это заслужила, в противном случае пострадало бы много других людей. - она замолчала и поглаживала мои руки, углубившись в свои мысли.
- Алис, таких, как ты, способных передать волю высших сущностей, немного, - продолжил за бабушку папа, - это один из способов поддержать порядок в нашем мире, не дать его обитателям заиграться и разрушить мир, в котором они живут. Эта способность активизируется в двух случаях – или если поступок проклинаемого может повлечь за собой глобальные последствия, такие как расовые войны, грозящие истреблением одной из сторон, разрушения, изобретения, способные погубить много живых существ и так далее, причём проклинаемый это прекрасно осознаёт и преследует именно эту цель – уничтожить, а не защитить. Или когда кто-то уже принёс много горя другим и останавливаться не собирается, продолжая разбивать судьбы людей. Учитывая нашу продолжительность жизни, число искалеченных судеб может быть неисчислимо. Более того, если тот, кого проклинают, не виноват, его просто оклеветали злые языки, а он ничем не может доказать свою невиновность, а такое тоже бывает, то проклятие не срабатывает, если просто шло от души, а не было навеяно высшими силами, как сегодня. Когда вернёмся домой, я скажу, чтобы тебе более подробно осветили этот вопрос.
Я немного приободрилась. Судя по словам отца, проклинала не я, а какие-то высшие силы, да и невиновного это не коснётся, даже если я, повинуясь эмоциям, что-то такое скажу, уже легче. Но меньше вопросов не становилось. Бабушка, наконец, вынырнула из своих мыслей и пристально на меня посмотрела.
- Ты не сердишься на меня? - робко спросила её, со страхом ожидая ответа. А вдруг…
- Нет, конечно. Всё случилось правильно, её давно пора было остановить. От тебя там было только желание наказать за слова и поступки, сама форма проклятия от тебя не зависела. Да, я, несмотря ни на что, люблю дочь, и мне её жаль, но всё справедливо, она должна понести наказание за свои поступки, если не сможет измениться. - заметив, что я хочу задать ещё вопрос, она продолжила, - мне кажется, на сегодня достаточно разговоров, предлагаю отправиться спать, а оставшиеся вопросы ты задашь завтра. Дитмир, предлагаю тебе устроиться в комнате Алисы, а на мою поставь, пожалуйста, дополнительную защиту.
- Так она поэтому не могла переступить порог?! На комнате стояла защита? - сама не поняла, как вопросы сорвались с языка, и получила два осуждающих взгляда. - Эм, извините, но я пока к такому не привыкла. - развела руками, мол, я не виновата, и скорчила жалобную моську.
- Да, поэтому. Пойдём спать, только подожди немного, я заберу матрац. - папа улыбнулся и отправился в зал, а я повернулась к бабушке и крепко её обняла.
- Доброй ночи. Спасибо тебе, за всё спасибо, ты самая лучшая! - поцеловала её в щёку и сбежала, уже в коридоре меня догнали слова.
- Доброй, солнышко.
Я счастливо улыбнулась, бабушка редко меня называла солнышком, именно этим такие моменты дороже. А из зала тем временем донёсся звук удара, а потом бьющегося стекла, но звук резко оборвался, и вновь наступила тишина. Не сдержав любопытства, я чуть приоткрыла дверь и увидела, что осколки любимой бабушкиной вазы покрывают ковёр, всё, что можно было разбить – разбито, всё, что можно было бросить – брошено. Даже телевизор пострадал, упав на пол и рассыпав вокруг себя осколки экрана, по всей видимости, от хрупкой женской руки, не думаю, что папа бы такое сотворил. Книги были скинуты с полок, и многие лежали, раскрыв страницы, словно приглашая их прочитать, к счастью, Мариана не решилась порвать или выдернуть страницы, иначе я бы сама её прибила, милые сердцу безделушки валялись где попало, надувной матрас, сдутый, лежал на полу, сверкая лохмотьями, словно раной. Посреди всего этого безобразия стояли двое и, видимо, ругались, хотя слов я не слышала, наверно, очередная волшебная примочка. Женщина, похоже, кричала, размахивая руками и топая периодически ногой от злости, вся растрёпанная, раскрасневшаяся, она не вызывала никаких чувств, кроме брезгливости, а вот мужчина стоял спокойно, словно скала, и не обращал внимания на крики, но стоило только ему заговорить, как собеседница замерла, а потом бросилась перед ним на колени и попыталась обнять его ноги. Упс, не получилось, я не смогла сдержать довольной улыбки. Похоже, отцу концерт надоел, и он, схватив останки матраца и выделенное постельное бельё, предварительно стряхнув с него мусор, бросил фразу через плечо и направился к двери. Я быстренько добежала до своей комнаты и бросилась расправлять кровать, как будто сразу направилась сюда и никуда не выходила.