Если бы речь шла не о Лансе, я бы не задумалась ни на минуту. А сейчас мне остро требовалось отвлечь чем-то Керен от моего смятения, пока она не начала делать выводы.
— Я думаю закрыть «Веточку омелы» на пару дней, — сообщила я. Подобное заявление от меня звучало совсем нездорово: упустить момент, когда по Арвиали толпами шатаются охочие до развлечений туристы?! — и Керен с недоумением вскинула брови. — Отпразднуем там, в холле как раз хватит места, а если не захочется тащиться через весь город домой после гулянки — на втором этаже можно переночевать. Позовешь Тайла, устроите себе выходной…
С той секунды, когда прозвучало имя Тайла, Керен вдруг стала удивительно напоминать грозовую тучу над морем. Я почувствовала себя расчирикавшейся птичкой и затихла, пытаясь отделаться от ассоциации с зарождающейся воронкой урагана в центре шторма.
К счастью, Марк успел взять себя в руки и включил обаяние на максимум. По нему горько рыдали театральные подмостки. Нужно было видеть, как он отреагировал на упоминание другого мужчины — и с какой надеждой смотрел на Керен, когда понял, что она не слишком рада о нем слышать.
— Вы так и не помирились? Прости, я не хотела…
По мне, увы, театральные подмостки даже не вздыхали, но сейчас мне было действительно стыдно за свои слова. Да и Керен была слишком занята собственными переживаниями, чтобы обратить внимание на фальшь.
— Забудь, — велела я. — Главное — приходи сама. Брианна обещала испечь пирог с яблоками и корицей, как ты любишь.
Несколько секунд женская гордость Керен боролась с профессиональной неприязнью к талботам. Победила гордость.
— А вы, Марк? — Керен нацепила на лицо самую обольстительную из своих улыбок.
Я стушевалась, на этот раз — вполне искренне: озвучить приглашение талботу я так и не удосужилась. Его, похоже, смущало примерно то же самое.
— А я случайно встретил Лави, когда направлялся сюда, — виновато улыбнулся он в ответ, указав глазами на букет, и тут же «спохватился»: и как влюбленному парню, и как работающему над делом талботу ему полагалось с энтузиазмом набиваться в гости. — Но если вы сочтете мою компанию приемлемой, я с радостью присоединюсь к вам на празднике. Вы же не будете против, Лави?
Прежде чем ответить, я наградила Керен долгим взглядом, но она смущаться не торопилась.
— Конечно, буду рада вас видеть, — кивнула я и поднялась. — Завтра Витор отнесет бумаги в канцелярию и узнает точную дату. Я еще позвоню, но о платье пора задуматься уже сейчас. И, кстати, Керен… — я дождалась, пока она перестанет кусать губы, и поинтересовалась: — С чем был кофе?
— Попробуй — узнаешь, — непробиваемо отозвалась Керен.
Я покосилась на Марка, страдальчески заглянувшего в свой стакан, и предпочла невежливо отказаться, а потом и вовсе сбежала, оставив талбота на растерзание подруге.
Теперь мне нужно было на другой конец города, в самый дорогой и респектабельный район Арвиали, где располагались особняки и курортные дома знати. Я бывала здесь крайне редко. Проникновением в аристократические гнезда заведовал Ланс, во дворец запросто проходила Элиза, а если требовалось что-то экзотичное, в игру вступала Эва и ее несравненный талант в каждом доме найти слабое звено, которое выболтает все если не в постели, то после нее. Мне не было никакой нужды приходить сюда. Все кафе и рестораны — с заоблачными ценами, все сады и живописные клумбы — за высокими оградами, и даже собственный пляж Верхнего района был обнесен внушительным забором, чтобы никто из простолюдинов ненароком не увидел леди во время купания.
А вот белоснежным бельведером с видом на Летний дворец и затихший под жарким солнцем залив владел еще один злостный конкурент, и я так и не смогла понять, что же Керен в нем нашла.
Тайл Малли-Тар был под стать своим гостям — изнеженный, манерный, слишком светлокожий для арвиальца; его отличала неспешная речь, дорогая одежда и готовность продать собственную бабушку, если уважаемый покупатель правильно оценит ее внушительный жизненный опыт и бесподобные блинчики. Я подозревала, что почтенная госпожа Малли-Тар все еще оставалась в своем доме только потому, что Тайл выставил ее на аукцион и никак не мог остановиться, наращивая цену.
Меня он встретил без особой радости: тоже не понимал, почему Керен продолжает со мной общаться. Но выгонять с порога не стал — разве что поторопился увести из респектабельного зала, чтобы не мозолила глаза поредевшей высокородной публике. Я не возражала. Меня небольшой кабинет тоже устраивал.
— Есть работа, — без предисловий сообщила я, усаживаясь в кресло для посетителей.