– Ага, – я согласно кивнула головой, будто бы веря его словам. – И еще. «Клешни». Я уже привыкла к ним, – пошевелив руками и ногами, в подтверждение, что железяки уже стали как родные, с задумчивостью посмотрела на собеседника. – Есть же что-то необычное, что я могу с ними делать? Ну, в том плане, что есть же что-то такое о чем нельзя подумать, что с ними такое можно сотворить.
Коротышка слегка наклонил голову и едва заметно улыбнулся. Он отрицательно покивал головой. После все же молча пошел к выходу. В дверном проеме он разминулся с Маратом, который недобрым взглядом окинул некроманта. Вслед за ним ступал Люций, а мне как человеку, который практически не слазит с койки, это было хуже поперченой редьки.
– За что ты так доктора не любишь? – только коротышка скрылся за дверью, спросила у приближающегося Седьмого.
– Когда-то сама поймешь, – бросил короткую фразу, а после с нетерпением стар потирать ладошки. – Я разработал программу тренировок для тебя, – его глаза блестели. – Сегодня ты начнешь с Люция, – блестели дьявольским огнем.
26
Прошло почти два месяца с тех пор, как Седьмой стал тренировать меня. За все это время коротышка интересовался моим самочуствием всего три раза. Как будто канул в Лету. И это при том, что на тренировках порой меня избивали вхлам. Тоже мне, доктор. Одно сплошное расстройство.
Собственно о расстройстве...
– Тринадцатая! – в комнату залетел громила Саша и грубо разбудил меня. – Генерал отписал нам важное задание!
Одеяло, слетевшее на пол, не так сильно расстроило, посравнению с тем, что меня, сонную, еще ничего не понимающую, перекинули через плечо и понесли прочь от тепленького, любименького ложа. При этом "добрая душа" что-то втирала мне о задании, а свой взгляд я пыталась сконцентрировать на зомбоСаше, который покорно следовал за нами. Сконцентрироваться не получалось и через несколько секунд тряски, а именно мое туловище бросало как вареную колбаску по всей ширине спины громилы, меня начало подташнивать. Пока я волновалась о том, как бы не захлебнуться своей же рвотой, вдруг такой казус все же случится, махина для убийства внесла меня в темную комнату и поставила на ноги.
– Пришли? – голос трухлявой Смерти звучал, как я успела запомнить, хрипло и будто бы лунал с того света. – Смотрю, Тринадцатая уже обжилась у нас, – насмешка в его интонации была полностью оправдана, ведь потирая заспанные глазенки, я стояла в зеленых лосинах в крупную клубничку и в сиреневой кофте со "стреляной" дыркой прямо над левой сиськой.
За весь период я столько наслушалась об неординарности всех предыдущих полководцев, что решила выделиться тем, что мне более всего свойственно – пофигизмом. А о наличии у меня такого качества никто не решался спорить. Среди всех собравшихся, единственная, кто одет веселее клоуна.
– Я наслышан о проблеме, которая может повлиять на качество твоего служения, – вот эта фраза уже прозвучала с нотками сожаления, словно меня готовы списать со счетов. – Но тем не менее, ты так и останешься Тринадцатой, – как-то от души отлегло, ведь два месяца именно моя боевая десятка выбивала из меня все дерьмо. – Третий сегодня отправляется в пустошь. Северные волки спустились с гор и сейчас воюют с местными саламандрами. Его задание изловить в горах Ракшас, а твое, Тринадцатая, проследить, чтобы все прошло гладко и без потерь.
– Ага, без потерь, как же, – громила Саша не стал произносить это во всеуслышанье, но я все-таки услышала.
– Все, что тебе нужно знать, объяснят по пути. Последнее время нечисть стала более буйной и непредсказуемой, так что будьте внимательны, – последняя реплика генерала и все стали расходиться.
Меня принесли прямо к окончанию мероприятия. Можно было бы, в принципе, просто поставить перед фактом, что я иду, но видимо для большего официоза, или может даже устрашения, это должна была услышать именно от генерала "Смерти". Ну ладно. Все равно в этот раз оспаривать ничего не собиралась. Пора уже проверить в бою полученные навыки на тренировках.
– Ун моменто, – подняв указательный палец вверх, обратилась к Третьему, только мы покинули то мрачное помещение. – Я накину что-то и отправляемся.
Саша вдогонку что-то проворчал, но мы со спортсменом уже успели отойти от него, чтобы не слышать высказываний в свой адрес. Только вошла в спальню, сразу посмотрела в окно. Полдень. Ели все также покрыты снегом, а белки, привыкшие к этой вечной мерзлоте, продолжают бегать по ветвям, перенося шишки с нычки в дупло. Как же уже надоел этот вид. Сколь не прекрасна картинка, ее неизменность со временем надоедает. Именно, только естественная природа прекрасна в своей неизменной изменчивости. Сейчас, собираясь на задание, слушая лязг металла моих "клешней" я вспоминала свои мысли о смерти. В чем суть бытия? Этот вопрос комом стал в горле и я все никак не могу его прочистить. Но точно помню единственный момент умиротворения. Тогда я подумала, что не хочу ни рая, ни ада, ни очередного перерождения. Я всегда хотела летать. Но думая о смерти, не думала о крыльях. Думала о бестелесном ветре. Никаких рамок и лишь чистая энергия, которая кочует с места на место, так и оставаясь в своей неизменной, незримой и мягкоощутимой форме.