Глава 1. Рефрен
Утро. Снова это ненавистное время суток, когда надо вставать и идти куда-то. Но куда, а главное зачем? С такими мыслями парень со светлыми, серыми, как утреннее небо, волосами начал новый день. Он неспеша встал с постели, неспеша принялся за завтрак. Прямые растрепанные локоны так и норовили залезть в яичницу. И так день за днем. Снова.
— Я ушел! — крикнул он, закрывая дверь, хотя знал. Дома только его любимый черный кот.
Прошел уже год с тех пор, как вся его семья окончательно и бесследно исчезла. Сначала все было безобидно. Отец уехал в командировку. Так частенько бывало, а на столе, как и всегда, обнаружилась записка: «Приеду через неделю. Берегите себя и не расстраивайте маму!». Но прошла неделя, затем месяц. Мать обила все пороги. Больницы, полиция, морги. Его не было нигде, а как оказалось позже, командировки тоже не было. И, хотя она старалась не показывать, как горюет, это прослеживалось в ее слабой улыбке и растерянности. Он хорошо запомнил ее неловкость при вопросах об отце и легкое дрожание губ. Так их и осталось трое.
С матерью все произошло иначе. Работая теперь уже за двоих, она редко бывала дома, но на столе каждый день чудесным образом возникал завтрак, белье становилось свежим и выглаженным, а Инспектор (так в шутку она называла кота) никогда не выглядел голодным. Это не могло продолжаться вечно и, конечно, мама заболела. Тогда, еще в 15 лет, парень нашел свою первую подработку, чтобы содержать сестру и себя. В больнице успокаивали, обещая, что вот-вот, что совсем скоро, что еще немного потерпеть и выписка. Казалось, все это будет тянуться вечность. Больница, в качестве передачки — пакет мандаринов, подгоревшая курица в духовке и лапша быстрого приготовления, чтобы все успеть. Успеть сбегать хотя бы на урок в школу, успеть помочь сестре с домашкой, успеть расклеить листовки. Успеть, успеть, успеть. И вот наконец-то случилось. Выписали. Квартира вновь наполнилась такими родными запахами свежеиспеченных пирогов, только что стиранного белья и ароматом женского парфюма. Все опять шло своим чередом до того момента, пока мама без каких-либо предупреждений и, даже не сделав свой фирменный завтрак, уехала. На столе была только записка: «Мои дорогие! Уехала отдохнуть в санаторий. На следующих выходных уже буду дома. Не забывайте кормить Инспектора и не ложитесь слишком поздно! Люблю вас». Тогда он впервые заподозрил неладное. Мама никогда так не делала. Ладно еще отец, которому могли внезапно дать работу в другом городе, но, чтобы она куда-то так резко уехала?
Он старался не подавать виду, хотя на душе скребли кошки. Сестренка Ната была абсолютно спокойна и ничуть не удивилась, узнав, что мама уехала. Во всяком случае, она не показывала своего волнения, в этом они были похожи. Выходные наступили, деньги, скопленные с тех, что выдавались на карманные расходы, были потрачены. Парень отправился на вокзал, но ожидание оказалось напрасным. Просидев с утра до позднего вечера, он вернулся домой ни с чем. Тоже самое случилось на следующий день и через неделю. Юноша ждал ее каждые выходные, оставаясь на вокзале даже ночью, если на это хватало сил. Но спустя месяц надежды рухнули окончательно вместе с нормальной жизнью, которую и без того трудно было назвать беззаботной. Вечная гонка за деньгами, чтобы прокормиться, за учителями, чтобы не выгнали из школы, стали обыденностью. Еще один близкий человек как сквозь землю провалился, а о поисках думать уже было некогда. В полицию решили не идти: под угрозой была их совместная жизнь с сестрой, не хватало еще и того, чтобы их разлучили эти «органы потехи». Это тоже когда-то придумала мама. Она часто зловеще и в то же время смешно приговаривала, когда кто-то из детей бедокурил: «Вот придут органы потехи и защекочут вас до смерти!». Тогда это казалось хорошей шуткой, но теперь было совсем не до смеха. Со звонками же было покончено почти сразу: мамин телефон остался дома, но уж лучше бы он пропал, чем она.
— Алан! Алан! — повторяла Ната своим звонким голоском, стаскивая с брата пальто.
— Что такое? Макароны на второй полке в холодильнике, Инспектора я покормил. — пробормотал он. После очередной смены сил осталось настолько мало, что их не хватило даже на то, чтобы раздеться, прежде чем лечь в постель.
— Когда мама уже вернется?
Этот вопрос, наполненный детскими слезами, до сих пор звенит у него в ушах. С исчезновения Наты прошел год. Алан, по обыкновению, пошел к ней в школу перед работой, чтобы занести только что приготовленный обед. Пройдя пост охраны, он зашел в класс, но сестры, которая обычно сидела дожидаясь его, не было. Учительница сказала, что девочка ушла после первого урока, сославшись на головную боль. Только вот домой она не возвращалась, это юноша знал наверняка, ведь и сам совсем недавно ушел оттуда. «Неужели разминулись? Или…», - Аллан отогнал от себя назойливые мысли и поспешил обратно.