— Зачем? — недоумённо воззрился я на близняшку.
— Потому что стиль! — наставительно покачала мне пальчиком лоля. — Стиль превыше всего! Некто могущественный и опасный не должен выглядеть как оборванец! Это вопрос самоуважения! Да и если рассматривать с любимой моей сестрою практической точки зрения — облик оборванца равного или более могущественного воина не обманет, а впечатление подпортит!
—…Это ты сама до такого дошла? — осмыслил я сказанное. Про самоуважение вроде верно сказала, ибо мне не пофиг на мнение окружающих, античные люди не в счёт, но вот то, как она это сказала…
— Не-а. К сожалению. Но наша наставница мудра! — гордо покивала эта энергичная особа.
— Герои из эпоса не должны выглядеть как последние оборванцы. — согласно кивнула синеглазая, с намёком посмотрев на меня.
Ну да, тоже логично. Если в своём эпосе я буду выглядеть как какой-то нищий… Нет, есть конечно всякие герои-аскеты, но я не из таких извращуг.
— Ладно, закроем эту тему. Вы наверняка хотите узнать, как прошли наши пятнадцать лет?..
Хуа. Около двух недель спустя.
Нежась в объятьях Винлина девушка совсем не хотела вставать.
Даже когда снаружи дома раздались какие-то многочисленные голоса, уж точно не принадлежащие её подругам-близнецам.
— Что за дегенераты припёрлись в такой момент… — проворчал Вили, положивший подбородок на её плечо. Судя по этому действию, её мужчина также не располагал желанием куда-то двигаться.
— Не стоит так выражаться… — без особого запала пробормотала сероволосая, облокотив собственную голову об голову соратника. — Но, наверное… Стоит встретить гостей…
— Да какие из этих наглецов и глупцов гости… — проворчал темноволосый. — Знают же прекрасно, сколь мы могущественны в сравнении с ними… Но всё равно полезли. — вздохнул он, явно припоминая в этот момент близняшек, затеявших распространение легенд среди смертных.
— Но всё же… Даже если они недобрые гости, они всё ещё остаются гостями. Правда, в этом случае я не могу гарантировать, что хозяева их встретят благосклонно. — неожиданно для самой себя, Хуа ощутила небольшой гнев в сторону посетивших их мидгардцев.
Последние, конечно, занимательные создания, если верить рассказам Нуйсинь… Но даже это не даёт им право столь бесцеремонно прерывать столь… Приятное… Времяпрепровождение. Винлин обозвал его странным образом — обязательными для любого уважающего себя мужчины ухаживаниями… Хотя ранее ни о чём таком она не слышала. Может ей заглянуть в ту часть литературы, что оставил ей отец? Раньше она считала эти работы слишком вульгарными, но сейчас…
— О! — тут же взбодрился и обрадовался Винлин, сверкнув бирюзовыми глазами, начавшими чуть светиться — верный признак испытываемых им сильных эмоций. — Наконец-то. А то я думал, что ты окончательно втюрилась в непосредственность людей, как наши близняшки.
— Ничего подобного. И что ещё за втюрилась? — озадаченно покосилась на соратника девушка, поднимаясь на ноги.
— Это значит влюбилась, м-м-м, в переводе с одного малоизвестного языка смертных. — чуть задумался и запнулся парень, после чего извиняющимся тоном продолжил: — Прости, я даже название той расы вспомнить не могу.
— Что-ж, это и не важно. — поправив растрепавшуюся одежду и волосы, Хуа направила свои стопы к выходу из здания, и вскоре они вдвоём оказались снаружи.
— Фью-ю-ю! Немало они притащили. — присвистнул Винлин, оглядывая не особо стройные ряды нескольких сотен или даже тысяч человеческих воинов. Наверное, Нуйсинь ещё что-нибудь бы сказала по этому поводу, но они сейчас отсутствовали. Решили проверить какие-то странности у побережья.
— Схватить их! — не став церемониться, рявкнул один из людей позади этой толпы, коя тут же бросилась в движение.
Наверное, со стороны это выглядело односторонней битвой. И для ванов, и для людей. И победитель был бы тоже для каждой стороны очевиден.
Покачав головой, Хуа печально вздохнула, однако это не помешало ей прямым ударом раскрытой ладони откинуть одного воина, и цитируя Винлина, любящего изучать иные смертные расы галактики, как кегли сбила и других нападавших.
— Глупый смертный владетель напал на бессмертных, и те повергли его воинство, да покарали самодовольного наглеца… Неплохо вписывается в героический эпос! — рассмеялся сражающийся рядом парень, откровенно играясь с человеческими воинами.
Но обвинять его в непочтении к воинской чести Хуа не стала. После многих лет с Винлином она стала снисходительно относиться к этому понятию. К тому же они сами виноваты, раз не могут оценить разницу в силах. Эти люди даже не защищают свои семьи, свою землю или свою расу, а потому в их мотивах для сего сражения нет особой чести.