Аш. Книга 1 Глава 1 Малый крейсер прорыва ‘Атха’ вывалился из гипера в системе NPQV-6440-
FDKW
. Капитан ‘Атхи’ Кнарп наблюдал за тактическими экранами на своем месте в корабельной рубке. Приятно, когда ты сидишь на возвышении в ложементе, внизу перед тобой голоизображение звездной карты, спереди и по бокам – несколько тактических экранов, но главное, в соседнем ложементе навигатора сидит чертовски симпатичная бабёнка, и она – твоя. Кнарп мельком взглянул на МейЛи. Уже почти десять лет, как он вывез её с одной из систем Оширского Директората, попросту похитив молоденькую ‘ночную бабочку’, так приглянувшуюся ему во время отдыха в одном их тамошних борделей. Роль исключительно капитанской грелки МейЛи выполняла недолго – девчушка оказалась неглупой, её АйКью был 138, и она упросила Кнарпа поставить ей нейросеть навигатора, настойчиво учила базы и скоро смогла занять место навигатора в корабельной рубке рядом с ним. Впрочем, имплант ‘Деличе’, установленный ей в борделе, МейЛи сохранила. В итоге половой вопрос на борту корабля для Кнарпа был решен. Во время отдыха на космических станциях он отрывался с проститутками в борделях, лояльно относясь к тому, что МейЛи тоже спускает пар на стороне. Однако девчушка и тут показала свою пользу. Не раз, снявшись в баре капитану или навигатору какого-нибудь торгового транспорта и выжав из него все соки в номере близлежащего отеля, МейЛи умудрялась добыть информацию о ‘жирных грузах’, которые те везли, и о маршрутах следования. Не раз уже такие наводки приносили хороший куш команде ‘Атхи’. Вот и сейчас, хорошо покувыркавшись с навигатором одного из транспортов, она вытянула из того сведения, что транспорт отправляется со дня на день в сторону Урканы, везя очень дорогой груз. Путь туда шел по одному маршруту, через несколько систем ‘подскока’. Вот в ближайшей из них, системе NPQV-6440-
FDKW
. ‘Атха’ должна была перехватить торговца. – Капитан, – подала голос МейЛи. – Есть отметка корабля в системе. Прятался за одним из спутников газового гиганта. Корвет проекта ‘Джаляб’, Империя Арвар, название и принадлежность скрыты... Курс на пересечение с нашим... – Рейдер арварский, – скривился Кнарп – и чего этим крысам здесь надо? Ладно, не обращай на него внимания. В этот момент с рейдера пришел вызов. ... – Гуча! – на экране показался арварец, одетый в блестящий, золотого цвета бронескаф, на шее у чернокожего висела толстая золотая цепь. – Тормози свою лохань! Мы придём и убьем тебя быстро, ты даже не почувствуешь боли! – Ты что, шмурдяк чернозадый... – чуть не поперхнулся от такой наглости Кнарп. – Совсем рамсы попутал? Вали отсюда! – Ты сделал свой выбор, белозадый – арварец улыбался во все тридцать два зуба. – Я, Лумба, клянусь, что засажу в твои кишки свой жезл! – и арварец захохотал. Кнарп прервал связь и объявил общую тревогу по кораблю. – Капитан! – МейЛи обратила его внимание на тактический экран. С другой стороны появилась отметка второго корвета. Дело принимало странный оборот. Нападать двумя рейдерами на малый крейсер прорыва было просто самоубийством. – Ракетная атака с обоих рейдеров! – МейЛи была абсолютно невозмутима – Время подхода две минуты...Запускаю перехватчики. Время сближения двадцать секунд... десять секунд... есть поражение! Кнарп стряхнул наваждение и быстро скомандовал: – Орудия главного калибра! Цель – рейдер-два. Огонь по готовности. Летная палуба! – Капитан... – ответил бывший там инженер Крэн. – Абордажной команде занять два бота, остальным быть в готовности. В этот момент оба плазменных орудия выплюнули в сторону второго рейдера сгустки плазмы. Преодолев расстояние, разделяющее ‘Атху’ с рейдером, они точно поразили последний, полностью сбив на рейдере силовой щит и поразив место размещения генераторов. Может рейдер был полное барахло, а может удача от него окончательно отвернулась, но от попадания генераторы сдетонировали, распылив рейдер по космосу. – А этот – брать на абордаж! – рявкнул Кнарп. Для того чтобы этот рейдер не постигла судьба его напарника, обстрел осуществляли автоматическими кинетическими пушками SW-12 (арварскими, кстати – вот ирония!). Когда сбили силовой щит рейдера, огонь был направлен на его маршевые двигатели. – На абордаж! – и абордажные боты сорвались с летной палубы ‘Атхи’. Буквально через На первом рейдере слишком поздно поняли, что надо убираться. К тому времени, как рейдер стал делать попытки изменить курс, его двигатели были уничтожены. Видимо, тот капитан решил биться до последнего, и автоматические пушки рейдера начали изводить весь имеющийся запас снарядов, поразив один из ботов и просаживая силовой экран ‘Атхи’. В этот момент искин зафиксировал запуск нескольких десятков ракет – видимо, рейдер выплюнул весь имеющийся у него запас. МейЛи скомандовала искину запуск противоракет, большая часть ‘посылки’ была перехвачена, но семь ракет прорвались, уничтожили силовой щит и пробили борт в районе жилых кают абордажников. Первый абордажный бот, словив несколько снарядов, сбился с курса, из его пробоин утекал струйкой воздух. Шесть отметок бойцов погасли. Кнарпа распирала злоба – его абордажная команда еще не вступила в бой, а уже сократилась на шесть бойцов. Второй бот удачно влепился в стенку трюма рейдера, пробив ее. – Начинаем высадку, – пришел сигнал от бывшего на боте сержанта. – Капитана брать живьем! – эту мразь Кнарп сам хотел порезать на лоскутки. – Капитан... А что такое ‘гуча’? – спросила МейЛи. Таким отвлеченным вопросом она хотела хоть немного его успокоить. – Для арварцев все нечерные не люди. Так, мясо... Рабы. Так вот ‘гуча’ – это ‘пока-еще-не-мясо’. – ответил Кнарп, злобно сплюнув. ... Абордажная команда, высадившаяся на арварском корвете, встретила бешеное сопротивление. Капитан рейдера укомплектовал команду рабами с установленными рабскими нейросетями. Сейчас эти почти уже не люди бросались с ожесточением в контратаки, не щадя себя – так их принуждали поступать рабские нейросети, полностью подавляя самостоятельное мышление. Тем не менее, абордажники с ‘Атхи’ были лучше экипированы и вооружены, и за четверть часа пробились к корабельной рубке, где прятался понадобившийся капитану арварец, хотя это стоило им одного боевого дроида и жизней четверых бойцов. Два бойца уже устанавливали шнур для подрыва люка, ведущего в корабельную рубку, как тот открылся сам – арварец, оставшийся один, предпочел сдаться. Тем временем Крэн сел в универсальный ремонтный бот ‘Аракат’ и направился ловить первый абордажный бот. Тот успел по касательной удариться о корпус корвета, что лишь снизило его скорость, и сейчас, вращаясь, улетал вдаль от рейдера. Его нужно было немедленно перехватить и вернуть на ‘Атху’, так как дела у еще двух бойцов находящихся в нем бойцов были скверные. ... ‘Аракат’, управляемый Крэном, притащил на летную палубу покореженный и пробитый снарядами абордажный бот ‘Брун’. Здесь его уже ждали техники и МейЛи с несколькими гравиплатфомами – выживших абордажников нужно было срочно определить в медбокс. Срочности, впрочем, уже не было – к тому времени как ‘Аракат’ захватил ‘Брун’ для транспортировки, оба бойца с критическими ранениями уже умерли. Через полчаса на летную палубу сел ‘Валк’, и из него стали выходить абордажники, таща с собой трофеи, что смогли найти в каюте арварского капитана. Их встречал почти весь экипаж ‘Атхи’. – Вот, капитан, смотри! – сказал сержант, выводя из бота ящера Аш-Камази, с закованными у того передними лапами. – Тоже нашли на корабле, решай сам что с ним делать... – Порочный!!! – вдруг взвыл командир всех абордажников галифатец Харшап, доставая кинетический пистолет. Свою любимую ‘Корзу’ производства Ошира он всегда носил с собой. – уничтожить отродье!.. – он не успел договорить. – Молчать!!! – заорал Кнарп. – Здесь я решаю! Что! С кем! Делать!!!! Еще раз повторяю, Харшап! Здесь ты стреляешь, лишь если я скажу... Харшап, налившись красным, спрятал ‘Корзу’, а Кнарп повернулся к сержанту: – Он чего, с этими вместе был? – кивнул он на ящера. – Нееее... В клетке сидел. Говорит, выкуп за него должны были внести, вот и возили в клетке. – Ну так и посадите его в клетку. – На рейдере? – спросил другой сержант, тоже, как и Харшап, галифатец. – Нет, идиот! – Кнарп уже устал общаться с этими убогими – У нас на второй палубе клетки стоят, туда его и посадите! Да, для тех, кто не понял – выкуп заплатят тоже нам, а не этим арварцам. Сколько кстати за него обещали? – Говорит, три корпа! – Воот! – поднял Кнарп палец вверх – а вы говорите стрелять... Двое бойцов повели ящера на вторую палубу, располагавшуюся выше лётной. Ящер шел с каким-то внутренним достоинством, как отметил Кнарп, даже оплеухи бойцов не вывели его из равновесия. – Капитан, а это специально для тебя – сказал первый сержант, прищурившись – и двое его бойцов вытащили из бота на летную палубу избитую, в кровоподтеках, скулящую черную тушку. ... – Гуча! – шепелявил разбитыми губами арварец. Позолоченный бронескаф с него уже содрали, и он стоял в повседневной одежде – наборе кожаных ремешков, не скрывающих вываливающегося из них его естества. Спесь его, видимо, так же ‘снялась’ вместе с бронескафом – Лумба тебе правду говорит, мы не тебя ждали. Мы ждали транспортник. Жирный груз, много кредитов. Как тебя с ним спутали – Чомба нам разум смутил. Нам тут сказали быть и перехватить транспорт, задержать его, двигатели отстрелить, а потом прибудет группа загонщиков, они и возьмут его на абордаж. – Какая группа загонщиков? – вдруг напрягся Кнарп. – Обычные, – охотно стал тараторить чернокожий. – На маршруте следования транспорта в четырех системах ‘подскока’ ждут группы по два рейдера, чтобы перехватить транспорт, не удается одним – перехватят вторые, не перехватят они – перехватят третьи... – Короче, – прорычал Кнарп, – что там про загонщиков? – Так я и говорю, одни перехватывают, и ждут, а по следу транспортника идет группа кораблей с абордажными командами и они-то и будут штурмовать торгашей. – Ты хочешь сказать, что скоро здесь будет пачки рейдеров вашего клана? – Не только нашего, еще два клана вписались под такое дело – почему-то радостно ответил чернокожий. – Так что в группе будет не меньше дюжины рейдеров. С допросом можно было заканчивать. – Харшап! – обратился Кнарп к командиру абордажников и махнул рукой. Тот молча достал ‘Корзу’ и вышиб черному мозги. – Поняли, что произошло? – обратился ко всем Кнарп. Никто, естественно, ничего не понял. – Объясняю. Эти придурки – махнул он рукой на тело арварца – посчитали, что мы и есть тот транспорт, который мы же и собирались перехватить! И теперь в систему вот-вот ввалится дюжина арварских рейдеров. И что увидят эти обезьяны? Две разбитые их лохани, и мы рядом. Даже если они и не спутают нас с этим гребаным транспортом, то все равно набросятся на нас. Так что сваливать надо отсюда, уважаемые. – Подожди, капитан! – выдал Харшап. Мысль о том, что солидный куш пройдет мимо носа, была ему невыносима. – А может дождемся транспортника, ломанем его и тогда свалим? – последняя мысль была сказана с надеждой. – Ты идиот??!! – заорал Кнарп. – Как мы будем штурмовать этот транспорт??? Мы уже потеряли четверть абордажников! Хаким насупился. Как ни грустно признавать, но капитан прав. – Еще раз. Валим отсюда. Всем готовиться к переходу – положил конец пересудам Кнарп. Развернувшись, он отправился в корабельную рубку. ... Развернутая в центре зала голограмма звездной карты пополнялась различными отметками – Кнарп продумывал варианты куда бы свалить. Дальше по системам ‘подскока’ нельзя – там уже ждут группы перехвата. Назад... – это даже не смешно. Валить надо с трассы. Но там могут тоже искать. Взгляд зацепился за систему, находящуюся всего в одном прыжке. Система NPQV-1949-
GWLK
, подсказал корабельный искин. Абсолютно пустая, куча пылевых облаков, радиационные пояса – ни один идиот туда по собственной воле не полезет. Кнарп удовлетворено хмыкнул. Уже этим выбором он уменьшил вероятность их поимки. Искин оперативно просчитал маршрут – путь туда займет четыре дня. Вот и отлично, подумал Кнарп, путь туда, за декаду-другую неспешно починят ‘Атху’ – и тогда можно спокойно оттуда убраться. Передав указания МейЛи, Кнарп отправился спать – устал он за сегодняшний беспокойный день. А ‘Атха’ набрала скорость и через три часа ушла в гипер. Глава 2 Безжизненные газовые гиганты и пылевые облака – вот, пожалуй, и все, что было в системе NPQV-1949-
GWLK
. Никаких малых планет, никаких спутников, никаких даже небольших астероидов – ничего, что могло представлять хоть незначительный интерес для шахтеров. Добыча газа из газовых гигантов так же не представляла для них интереса, так как газовые гиганты не были редкостью, и их было предостаточно в системах, что были гораздо ближе к обжитым мирам. Как систему ‘подскока’ её не использовали пилоты и навигаторы – многочисленные пылевые и радиационные пояса, постоянно меняющие свое положение, усложняли навигацию в её пределах. Вот и получалось, что хотя система NPQV-1949-
GWLK
и находилась в одном прыжке от системы ‘подскока’ NPQV-6440-
FDKW
, занимавшем четыре дня, но даже этих дней до неё никто никогда не тратил. Лишь однажды, в рамках проекта по картографии данного сектора космоса в неё вошел один дальний разведчик Гардаррской Империи. Составив в течение нескольких часов общую, хотя и довольно точную карту системы, с ориентировочным указанием радиационных и пылевых поясов, он отбыл дальше по определенному ему маршруту – таких систем на его пути было несколько десятков, а у капитана разведчика было лишь одно желание – поскорее вернуться с этого задания домой. ‘Атха’, вывалившаяся из гипера, была первым кораблем, посетившим эту систему за последние несколько десятков лет. Из имеющихся данных звездного атласа можно было считать достоверными только орбиты трех газовых гигантов, поэтому вести корабль ближе к звезде было довольно рискованно. Перед Кнарпом стояла задача спрятать ‘Атху’, так, чтобы они могли спокойно починить её, и, отсидевшись хотя бы декаду, спокойно вернуться в обжитые миры. А пока стоял вопрос, где им ‘припарковаться’ – с одной стороны, радиационные пояса сильно усложняли работу корабельных сканеров, с другой стороны, силовой щит корабля испытывал от радиации сильную нагрузку, что в случае его выхода из строя могло сказаться на безопасности экипажа. То же касалось и пылевых облаков. Нужно было найти некую оптимальную точку, где нет ни тех, ни других, но при этом их близкое присутствие дало бы дополнительную возможность для маскировки корабля, и для ее поиска ‘Атха’ отстрелила дюжину зондов, чтобы провести более полное сканирование системы. Через шесть часов Кнарп рассматривал на большом тактическом экране расположение наиболее опасных для корабля областей, а так же подсвеченные области, удовлетворяющие заданному им критерию. Наиболее перспективным выглядело место за орбитой последнего газового гиганта – но именно его Кнарп и отбросил. Считать противника тупее тебя – самая большая ошибка, чему он неоднократно убедился во время службы в Гардаррском Иностранном Легионе, и если это место так приглянулось ему, то и те, кто могут прилететь за ‘Атхой’, будут его искать в первую очередь именно в самом удобном месте. Осмотрев остальные предложенные варианты, Кнарп выбрал вариант размещения на гелиоцентрической орбите рядом с первым газовым гигантом. Место было не самым удобным для обзора системы, но чрезвычайно удобное для маневрирования. Передав указание МейЛи по прокладке курса, Кнарп просто отдыхал. Не зря его учил сержант – ‘Что можешь перепоручить другим – перепоручай другим’. Через восемь часов замысловатых маневров ‘Атха’ встала в определенной ей точке. Все. Теперь зализывание ран – ремонт и отдых. ... Зонды, разбросанные по всей системе, выдавали близкое присутствие аномалии. Недолгие расчеты корабельного искина показали, что ее максимум находится где-то в районе второй планеты, газового гиганта с вращающимся вокруг него большим пылевым кольцом. Никаких неотложных дел на корабле не было, времени до вечера было много, поэтому изучение района аномалии МейЛи решила провести сама, и, уведомив Кнарпа, она отправилась на вторую палубу, где размещался внутрисистемный бот ‘Аракат’. На палубе никого не было, если не считать ящера, сидящего в клетке в самом конце палубы. Загрузив на борт ‘Араката’ комплект оборудования для изучения аномалий и установив на внешней подвеске два зонда, МеЛи наконец уселась в пилотский ложемент. Активация челнока... – коды доступа... – подтверждение на вылет. Включив маршевые двигатели, челнок плавно проскочил силовой щит и выскочил в космос. На экране бота отобразился рекомендуемый маршрут до яркой точки газового гиганта, и, получив подтверждение, ‘Аракат’ стал набирать скорость. ... Проведя облет второй планеты, МейЛи изучала данные с анализаторов. Аномалия была где-то здесь, около планеты. Наложив показания анализаторов на трассу облета планеты, МеЛи заметила закономерность – влияние аномалии росло от экватора планеты к её полюсам. Ей пришла мысль – необходимо дать еще несколько витков на высокой полярной орбите с постепенным уменьшением её высоты. Бортовой искин ‘Араката’ исправно выполнил данный маневр, после чего ‘Аракат’ завис над одним из полюсов планеты. ... ‘Аракат’ висел над полюсом странного газового гиганта. Прямо под ним циклоны образовывали ‘шестигранник’ – картинка на экране показывала, как идут потоки газа, формируются и распадаются облака, но при этом сам шестигранник словно стоял на месте, не меняя своей формы. Аномалия была прямо по центру шестигранника, об этом сообщали приборы, взятые МейЛи на борт, но она и сама видела небольшое черное пятно. Приблизив ‘Аракат’ к черному пятну на расстояние в десятитысячную световой секунды, МейЛи взглянула на анализатор – все точно, анализатор подтвердил – впереди ‘червячный проход’. На подвесках бота уже располагались два зонда, предназначенные для изучения ‘червоточин’, как их на сленге называли пилоты. Не в первый раз она сталкивалась с ними, и каждый раз её завораживал сам проход через них. Буквально мгновения – и ты за десятки, а то и сотни прыжков обычным гипердрайвом от того места, где вот только что был. МейЛи залила программы в зонды и отстрелила их поочередно в сторону ‘червоточины’. По заложенной в них программе зонды должны пройти ‘червоточину’, определить ее стабильность, сколько времени ей осталось до схлопывания и какой максимальный класс корабля может пройти через нее. Выйдя наружу, по карте звездного неба определить место положения системы выхода, осмотреть систему выхода, и развернувшись на 180 градусов, снова войти в червоточину, чтобы вернуться. На все операции было запланировано около трех часов, МейЛи заложила такое время с двойным запасом. Вот зонды поочередно исчезли в черном пятне – отсчет времени пошел. ... Через два часа с четвертью оба зонда вернулись, что уже было удачей. С трудом дождавшись их стыковки с ‘Аракатом’, МейЛи чуть ли не дрожавшими руками запустила команду на прием информации. С каждой строкой лога зондов её настроение все более и более поднималось. Оба зонда, с незначительным разбросом показаний, определи, что ‘червоточина’ стабильна, время до схлопывания вычислить не удалось, но ориентировочные оценки обоих зондов давали ей не менее десяти лет жизни. А самое главное, червоточина могла без нарушений её внутреннего механизма существования пропускать большие корабли, не менее среднего транспорта. Много времени у зондов заняло определение нахождения системы выхода. ‘Червоточина’ уводила на край одного из рукавов галактики, система располагалась почти в ста тридцати прыжках от их нынешнего положения. Далековато... МейЛи приступила к изучению снимков и составленной карте системы выхода. Второй конец ‘червоточины’ был в точно таком же газовом гиганте, снимки зондов показали точно такой же ‘шестигранник’ с небольшим черным пятном по центру, а вокруг газового гиганта вращалось громадное пылевое кольцо. Звезда в системе выхода была класса Y2, вокруг которой вели свой путь четыре малых планеты и четыре газовых гиганта, а между малыми планетами и газовыми гигантами располагался астероидный пояс. Перейдя к снимкам планет, сделанным с максимальным увеличением, на которое были способны зонды, МейЛи отметила третью от звезды планету. Судя по спектру прошедших через её атмосферу лучей, она была кислородной, как раз для существования на ней жизни. На планета находились источники слабых электромагнитных излучений, при этом имевших ярко выраженную нешумовую природу. МейЛи сидела и смотрела на экран, на котором отображался ‘шестигранник’. Перед ней была ее мечта – пройти через функционирующую ‘червоточину’, и что-то вроде как её держало. Страх смерти?.. Нет, смерти она не боялась. Страх разочароваться в мечте? Она не знала. ‘Ну же, ты же синтонка. Не отступай!’ – сказала она сама себе. Решение было принято – и МейЛи уверенно направила ‘Аракат’ прямо в черное пятно. ... Проход через ‘червоточину’ все же немного пугал, но оказался абсолютно незапоминающимся событием. Вот челнок зашел в черное пятно, бортовой искин выдал сообщение о потере связи с ‘Атхой’ и сбое сенсоров – и через мгновение ‘Аракат’ вынырнул из черного пятна в абсолютно другой звездной системе. Сенсоры снова пришли в норму, но связи с ‘Атхой’ так и не было. МейЛи развернула ‘Аракат’ и тот снова нырнул в черное пятно, через мгновение вернувшись в систему NPQV-1949-
GWLK
. Сразу пришел вызов от Кнарпа: – МейЛи, детка, мы потеряли тебя! – голос его был явно взволнован. – Все нормально, тут аномалия, могут быть нарушения связи. – решила она пока не сообщать об открытии. – Я тут еще несколько часов её поисследую... – Ну поразвлекайся, поразвлекайся... Поисследует она...- буркнул Кнарп и отключился. Настроение МейЛи было на подъеме – первый раз в жизни пройти через ‘червоточину’! Когда еще выдастся такой случай? И с этой мыслью она снова направила ‘Аракат’ в центр ‘шестигранника’. ... Пройдя несколько раз туда-обратно, сделав массу голозаписей (себе на память, перед Кнарпом похвастать, выложить в ‘Гало’... да мало для еще чего?), МейЛи решила, наконец, посмотреть систему выхода. Первый газовый гигант как объект исследования сразу отпал – он был окружен сильнейшим радиационным поясом, пребывание в таком и ‘Атха’ с трудом выдержит, а для ‘Араката’ это был путь в один конец. Третий и четвертый газовые гиганты не вызвали у нее вообще никакого интереса – шары с газом, ничего необычного. Из малых планет первая – раскаленный шарик, последняя – пустой мир с жалким подобием атмосферы. МейЛи решила посмотреть на третью планету с кислородной атмосферой, и заложила новые координаты в бортовой искин. Путь до третьей планеты занимал чуть больше двух часов, которые она собиралась потратить просматривая сделанные ‘селфи’, однако за минут двадцать до подлета к расчетной точке искин заорал благим матом. – Священный Урш...- У МейЛи заколотилось сердце, когда она посмотрела на экран, отображавший сейчас третью планету в увеличении. Вокруг третьей планеты вращался объект, который искин при приближении уверенно идентифицировал как боевую станцию Предшествующих. Сейчас этот объект уходил за планету, и по расчетам бортового искина, у нее есть от силы пара часов, чтобы подлететь к планете, быстро осмотреть и еще быстрее, насколько возможно, смыться оттуда. Сейчас ей в кровь впрыснулась ломовая доза адреналина – сердце стучало, пульсировали кровеносные сосуды у висков, а главное, у нее появился азарт. И МейЛи не раздумывая направила бот к ночной стороне планеты. Планета росла перед глазами с каждой минутой, вот уже видны омываемые океанами два континента, вот на континентах стали видны светящиеся пятна, соединяющиеся иногда такими же светящимися линиями. Искин сообщил об огромном количестве каких-то искусственных объектов на геостационарной орбите. Все говорило о том, что планета обитаема, и ее население находится не на последней ступени цивилизационного развития. Где бы посадить челнок? С одной стороны, нужно бы поближе к поселениям, с другой стороны неизвестно чем это чревато. Недолго думая, МейЛи наугад ткнула пальцем на развернутую карту левой части самого крупного материка. А что? Вроде неплохо, рядом с крупнейшим мегаполисом в центре континента. Включив режим маскировки ‘Араката’, она повела его на снижение в планетарную атмосферу. ... Челнок пролетел над залитым светом мегаполисом, прошел над менее подсвеченными городами, и теперь висел над небольшим поселением, в котором вдоль жилищ светилось несколько огней. Пока челнок пролетал над мегаполисом, камеры в увеличении показывали снующих местных жителей. Очередная удача – это были люди! Вот на окраине поселения дюжина их сидит около открытого огня -огню, что ли, поклоняются? Анализаторы уже собрали большой массив информации, можно и возвращаться. МейЛи вспомнила, что на ‘Ахте’ имеется недобор персонала. А почему бы не прихватить этих? Недолго думая, она направила установленный на ‘Аракате’ станер на сидевшую группку. Транспортный луч бота вытянул поочередно в трюм двенадцать тел, бывших в отключке, и ‘Аракат’, взмыв вверх, покинул планету, направляясь обратно к ‘червоточине’. Глава 3 Этот выходной ничем не отличался от предыдущих. Утром Сашка приехал на строящуюся дачу, чтобы завершить последнее крупное дело перед переездом сюда на все лето. Дом был уже готов, но на участке оставалась приличная гора земли, оставшаяся после того как откапывали яму под цокольный этаж. Она уже год пролежала на участке и занимала место, которого и так было мало. Пока шло строительство дома, Сашка не обращал на нее внимания, да и просто не до нее было, теперь время пришло. Договорившись с фирмой, занимавшейся вывозом земли, Сашка заказа два ЗИЛа для ее вывоза, а с экскаватором обещал помочь Ленька, местный из соседней деревни. Из фирмы отзвонились, сообщив, что машины будут где-то через пару часов, и Сашка спокойно отправился к экскаваторщику. Дома того почему-то не оказалось, его жена сказала, что с работы вчера Ленька не вернулся, видимо остался у друзей, так что Сашке не стоит рассчитывать на его помощь, так как Ленька, судя по всему, на неделю ушел в запой. Что такое ‘не везет’ и как ч ним бороться, думал Сашка, возвращаясь в дачный поселок. Давать отбой машинам? По пути он позвонил в фирму, у которой вначале хотел заказать экскаватор, но там его обломали – заказывать нужно было заранее, на сегодня вся их техника расписана. В доме были еще какие-то телефоны, так что может не все еще потеряно. – Насялник! – окликнули его сзади. Сашка повернулся. Так и есть, джамшут на велосипеде объезжает поселок в поисках работы для себя с своих архаровцев. – Есть работа, насялник? – догнал его джамшут. – Даже не знаю – Сашка изобразил сомнение в голосе. – Работа вроде есть, да работаете вы плохо... – Насялник, мы харасо будем делать, – с нотками жалости в голосе стал его убеждать джамшут. – Разве что землю копать – сказал Сашка, и тут же пояснил – землю с участка в ЗИЛы накидать. Другой работы нет. И плачу как одному экскаваторщику – поставил он точку, озвучив сумму. – Насялник, накинь денег. Мы тогда быстро сделаем – джамшут попытался выторговать большую сумму. – Хорошо. – поразмыслив, согласился Сашка. Кто его знает, сколько с него за срочность слупят в других фирмах, а может и не согласится никто. В конце концов, джамшуты – тоже вариант. – Через два часа приедут машины, так чтобы были как штык. И еще – плачу только за всю работу. Никакой частичной оплаты. Сказав номер дачи, Сашка снова направился к своему дому, а джамшут, усиленно крутя педали, покатил за своими земляками. ... Через два часа все были в сборе – и два ЗИЛа, и одиннадцать джамщутов. ‘Футбольная команда, в сборе’ – глядя на них, подумал Сашка. Главный джамшут – Хаким, как понял из их разговоров Сашка, – разделил своих земляков на две группы по пять человек, и те начали одновременно загружать оба ЗИЛа. Видя, что его присутствие не требуется, Сашка пошел в дом, заварил чайку, и уселся в кресло на веранде. По-хорошему он даже сам себе не мог ответить, зачем ему вообще эта дача. Наверное, её строительство было тем, что занимало его последние два года, внося хоть какое-то разнообразие в его жизнь. Кто он? Мужик чуть слегка за сорок, с типичной биографией – школа, институт, затем следовали различные работы. НИИ, завод, различные фирмы по продажам всего и вся. Потом снова завод, различные командировки по стране. Были и сокращения, когда и сам уходил, но, как правило, работа все же находилась. Симпатичная девочка, которую встретил после института, шоколадно-конфетный период, вот и свадьба – он действительно был счастлив тогда. Рождение дочки, бессонные ночи у её кроватки. Вот её первые шаги, детский сад, уже её школа. Смерть отца, потом мать покинула этот мир. Может, именно тогда в его душе что-то надломилось. С женой к этому времени все чувства окончательно умерли. Они не скандалили, не били посуды и не устраивали мордобои – просто в один момент оба поняли, что устали друг от друга. Развелись они спокойно, культурно, даже остались в дружеских отношениях. Дочка выросла, учится в институте, скоро у неё самой будет свадьба. Все вроде нормально, не хуже чем у всех. Оставались немногочисленные друзья, кто с института, а кто со школы, те, на кого действительно можно было положиться, с кем при редких уже встречах в ресторанчиках можно действительно поговорить откровенно, а когда и излить душу. Самое главное, у него появилось свободное время, но не было никаких мыслей, как его заполнить с пользой. Дача стала своего рода той целью, что позволила ему занять себя последние два года. – Насялник! – окликнул его Хаким, выведя из размышлений. – Сделано! Сашка вышел из дома и осмотрел результаты работы. Она, мягко говоря, не впечатляли. ЗИЛы стояли заполненными наполовину. Джамшуты, сняв верхушку с кучи, слегка разровняли остаток, смотревшийся на участке как ‘вздутие’. – Вы чего, – спокойно спросил Сашка – совсем охренели? Я же говорил тебе, что оплачу только полностью выполненную работу. – Насялник! – к нему подошел один джамшут, – у меня мама балная.. Ей дэньги нужна лэчить... – Так в чем проблема? Докидывайте землю в ЗИЛы, и будут вам деньги, как договорились, и лечи маму сколько ей нужно. Пробурчавшись на своем языке (видно, проклинали жадного гяура), джамшуты обреченно взяли лопаты и снова принялись кидать землю. – Хаким! – сказал Сашка – пока не загрузите машины, меня не беспокойте. ... Почти до ночи шла загрузка машин, но Сашка особо не волновался. Машины он заказал на целый день, так что это теперь не его проблема. Под вечер захотелось посидеть у костерка. Сашка уже определил место, где у него будет стоять мангал, и даже вымостил камушками вокруг этого места. Высыпав туда пакет с древесным углем он не спеша развел небольшой костер. Вот уже и темнеть начало... Раздался окрик Хакима: – Все, насялник, прыхади сматри! Сашка удовлетворенно оглядел участок работ – вот теперь вся земля была убрана. Водители ЗИЛов получили причитающиеся им деньги, сели в свои машины и укатили. Остались джамшуты. – Вот, как и договаривались, – сказал Сашка, передавая Хакиму деньги. Как тот будет делить их среди своих соплеменников, Сашку абсолютно не интересовало. Он был готов к тому, что джамшут начнет выклянчивать еще денег, но тот почему-то не стал. – Спасибо, насялник! А можно нам у костра немного посидеть? – Просто посидеть? – Да. Мы просто погреемся и пойдем к себе. – Сидите. Если хотите, у меня картошка есть, можно запечь. Джамшуты радостно загомонили, видимо есть им хотелось. Картошка отправилась в угли, Сашка принес из дома хлеб и пару банок солений, захватил еще и две бутылки водки, которой собирался рассчитаться с Ленькой. Оставлять водку в доме на неделю не хотелось, лишняя вероятность, что в дом за ней залезут. А так джамшуты всем в округе разнесут, что Сашка хороший человек, деньги платит честно, картошкой накормил, да еще и последние бутылки водки отдал. – Хаким, водку будете? – спросил он, в принципе зная уже ответ. – Будим, насялник! – радостно заорал Хаким. Сашка передал тому обе бутылки, хитро спросив: – А как же Аллах? – А что Аллах? – радостно загомонил Хаким, откупорив одну бутылку – Ночь сейчас. И Аллах там... – Хаким, указав пальцем в небо, хотел добавить ‘не видит’. Но в этот момент прямо над ними, будто из ничего, возник огромный объект. Сверху вниз ударил зеленый луч света, и Сашка провалился в небытие. Глава 4 В трюме ‘Араката’ лежали вперемешку тела ‘диких’. Глядя на них, Кнарп не мог для себя определить, кого они больше напоминали – то ли галифатцев, то ли оширцев... -Значит, в наличии есть двенадцать ‘диких’... – прищурился Кнарп. – А у нас как раз не хватает ‘мяса’ в абордажной команде. Молодец, девочка! Вот что, – он повернулся к МейЛи – возьми обучающие обручи и залей им всем ‘стандартоязык’. – Может, вначале им установить ошейники? А то вдруг очнутся раньше времени.. – спросила МейЛи .- Нет, Харшаповы головорезы их быстро успокоят, но к чему лишние проблемы? Вдруг посходят с ума от таких перемен, и получается, я зря слетала... – Ставь. Кстати, сколько там у нас обручей? – Три. – Вот и отлично. Ставь сразу все три. А заодно пропустить их через медкапсулу, снять каждому ФИП. Кто знает, может кто-то из них способен стать техником? ‘Мясо’ в крайнем случае наберем по возвращении на базу. И – вот еще. Никто не должен знать про ‘червоточину’. Ты просто исследовала аномалию. Для всех ты нашла этих ‘диких’ в криокапсулах, которые кто-то сбросил около той планеты. И времени поэтому у тебя столько ушло – ты летала и ловила каждую капсулу. А голозаписи удали, такая информация, если вдруг куда просочится, будет стоить нам жизни... ... Проверка ФИП у ‘диких’ занимала по полчаса на каждого. Харшап, узнав, что у него будет пополнение личного состава, и то, что скорее всего это его земляки-галифатцы, выделил в помощь МейЛи трех бойцов-абордажников. МейЛи установила всем ‘диким’ рабские ошейники, трем установила на головы обучающие обручи. Бойцы поочередно клали оставшиеся тела в медкапсулу, а МейЛи запускала тест. Результаты проверки коэффициента интеллекта были предсказуемы – минимальный 89, максимальный 101. Видимо, ‘дикие’ все же галифатцы – те никогда не страдали от избытка интеллекта. Подошла очередь на установку обучающих обручей следующей тройке. Трое прошедших запись ‘стандартоязыка’ теперь оставались последними на проверку ФИП. У первого из оставшейся тройки медкапуса определила коэффициент интеллекта 102, у второго – 97… Вот последний из захваченной партии уложен в капсулу, крышка капсулы закрыта, тест запущен. Вроде все... ... МейЛи всматривалась в цифры последней проверки и не могла понять – где здесь ошибка? Сбой в медкапсуле? Кнарп никогда не экономил на здоровье, по крайней мере своем и её. Медкапсула на корабле стояла 5-го поколения, производства Конфедерации Делус. Никаких нареканий за пару лет использования она не вызывала и работала безотказно. На всякий случай МейЛи решила запустить самодиагностику медкапсулы, но проведенный тест не выявил никаких отклонений в функционировании. МейЛи задумалась – может, у медкапсулы сбилась калибровка? Запуск перекалибровки с последующим, запуском проверки дали тот же результат. И его нужно было просто принимать как факт, как бы это не было невероятно – у последнего из захваченных ‘диких’ интеллект составлял 202 единицы. Больше, чем у любого члена экипажа их корабля. Да что там ‘Атха’ – вряд ли вообще найдется корабль, где в экипаже будет человек с природным интеллектом выше 200. Если, конечно, это не корабль меньше тяжелого крейсера прорыва, или авианосца, а упомянутый член экипажа – не командир этого корабля... Только теперь МейЛи пригляделась к ‘дикому’. Пока бойцы Харшапа укладывали поочередно ‘диких’ в капсулу, она смотрела исключительно в диагностический экран. Очередное ‘мясо’, что на него смотреть. Сколько его было, сколько еще будет. Теперь же она внимательно осмотрела тело, извлеченное из медкапсулы и помещенное на последнюю гравиплатформу. Белая кожа, светлые волосы, прямой нос, глаза серого цвета – последний ‘дикий’ скорее походил а гардаррца или делуссца, нежели на галифатца. С оширцами – так вообще ничего общего не было. Священный Ушр знает как он оказался в одной компании с дикими галифатцами. Что с ним делать, было непонятно, поэтому МейЛи отправила по сети запрос Кнарпу – пусть он принимает решение. А пока пусть ‘дикий гаррдарец’ сидит с другими ‘дикими’. И с этой мыслью она отправила графиплатформу с телом на вторую палубу. ... Сашка очнулся от того, что кто-то сильно пинал его в бок. Открыв глаза, он увидел Хакима. – Ты, Хаким? – прохрипел Сашка, оглядываясь вокруг. Он лежал на полу в большой клетке, рядом сидели насколько его джамшутов. Все были догола раздеты. – Здаствуй, насяльник! – лыбился Хаким. – Где мы?.. А где остальные – Не знаю, насяльник! Вот остальные – рядом, в соседней клетке...- и из соседней клетки радостно загомонили... Почувствовав что-то на своей шее, Сашка попытался это снять. – Ни пробуй, нясяльник... Ошейники у нас. Вот Мурад попробовал снять – его током ударило, а потом два шайтана пришли, и еще молнией его ударили... – Вы давно очнулись? – Сашка уселся поудобнее. – Мы уже давно. Потом тебя привезли. Шайтан-арба без колес привезла. А потом ты проснулся. Насяльник, а когда нас отпустят? – Да откуда я знаю? Я же сижу вместе с вами. А видел и того меньше – зеленый луч накрыл нас сверху – и затем ты меня в ребра толкаешь... Кстати, тут кормить будут? – Пока не кормили – грустно сказал Хаким и уселся в позе лотоса. Делать было нечего, и Сашка тоже уселся в медитативную позу. Разглядывая помещение, ему вдруг пришла в голову странная мысль – он не на Земле. Все вокруг- стены, клетка, упомянутая ‘арба без колес’ – просто орало об уровне технологий, недоступных в настоящее время на Земле. ... Через полчаса или час по субъективному времени стены помещения, где находились их клетки, засветились ровным мягким светло-бежевым цветом. Из-за поворота в закуток, где стояли их клетки, заехало несколько ... мозг сам подсказал -‘гравиплатформ’. За ними неспешно следовали несколько ‘инопланетян’. Выглядели они как обычные люди, отличием были только серые комбинезоны, чем-то напоминавшие скафандры, в руках их – явно оружие – были какие то стержни из мутного стекла. ‘Инопланетяне’ подошли к клеткам, один из них подошел к гравиплатформе и раскрыл контейнер. Ноздри защекотал моментально разнесшийся запах еды. В этот момент произошло то что никто не ожидал – ‘инопланетянин’ заговорил, заговорил на неизвестном языке, и этот язык почему-то Сашке был понятен. Судя по лицам джамшутов, они тоже поняли говорившего. – Сейчас вы получите еду – вещал ‘иноплаетянин’. – Но перед этим я объясню вам, где вы, кто мы, и ваше место. Я – Кнарп, капитан малого крейсера прорыва ‘Атха’. А вы – мои рабы. И это все, что вам пока нужно знать. Вы уже обнаружили у себя на шеях такие замечательные кольца? Вижу, что все обнаружили. Но пока никто не знает, что это такое. Не буду лить слова в вакуум, лучше вы сами прочувствуете... В этот момент Сашку словно ударили электрошокером – боль была жуткая, и Сашка заорал. Он был не одинок – его крик влился в синхронный хор воплей и визгов джамшутов. Все пленники повалились снопами на пол клеток. А ‘инопланетянин’ спокойно продолжал. – Это гарантия вашей покорности и послушания. Ну а теперь вы выходите по одному из клетки, называете свое имя, получаете свою порцию еды. Сашка оказался последний в очереди. Когда очередь дошла до него, он взглянул в лицо их новообъявленного ‘хозяина’ – европейское лицо, чем-то на скандинава смахивает. Или на немца. – Имя – спросил ‘немец’. – Александр, – видя, как ‘немец’ поморщился, Сашка добавил – или просто – Саша. – Будешь – Аш – сказал ‘немец’ по имени Кнарп и указал Сашке на гравиплатформу. Там оставалась последняя порция еды... ... После еды всех пленников отконвоировали в другой отсек, выдали комбинезоны, чем-то похожие по фасону на имеющиеся у Кнарпа и других, как выяснилось, людей из экипажа его корабля. Комбинезоны были одного размера, и на всех пленниках висели мешком. Однако через пару минут Сашка почувствовал, что комбинезон ‘ушивается’ под его обладателя, плотно облегая его тело. Сашка заметил, что если Кнарп был ‘европейцем’, то его помощники скорее походили на ‘арабов’. После переодевания в новую униформу, Сашку и джамшутов загнали в очередной отсек, напоминающий блок тюрьмы с камерами на двух ярусах. Камеры представляли собой двухместные кубрики, и полки, на которых можно было лечь поспать. К Кнарпу присоединился еще один ‘араб’ – и стал пристально изучать пленников. Кнарп прервал молчание: – В общем так. Это – Кнарп указал рукой на ‘араба’ – Харшап, командир абордажной команды нашего крейсера. Сейчас у него есть несколько вакансий на должность абордажника. Так что у вас есть шанс стать свободным. И то – не у всех. Харшап сам отберет тех, кого он может сделать настоящими бойцами. Но те, кого он выберет, получат свободу – с ними будет заключен контракт на три года, им будет установлена нейросеть. Им будут платить жалование. А при боевых операциях будет выплачиваться доля от захваченного. Есть вопросы? – А что будет с теми кого не выберут? – послышался голос Мурада. – Ничего не будет. Так и останутся рабами. По прибытии на Хаар-Махрум будут проданы. Там черные установят им рабские нейросети, и через пять-семь лет они превратятся в ‘овощи’. Правда, эти годы они плодотворно поработают на благо тех, кто их купит. Наступила гнетущая тишина. Никто не знал, что такое Хаар-Махрум, но перспектива превратиться в ‘овощ’ через пять лет никого не прельщала. – Итак, кто хочет пополнить ряды наших абордажников? – спросил Кнарп. Все как один пленники заголосили – оставаться в рабстве никто не хотел. – Ну тогда пусть Харшап выбирает себе бойцов. – Уже выбрал – произнес молчавший все время ‘араб’ – всех беру. Кроме вон того – и ‘араб’ показал на Сашку. – Остальные – следуйте за мной. Развернувшись, ‘араб’ пошел на выход из отсека. Джамшуты ушли вслед за своим новым ‘насяльником’, даже не взглянув на Сашку. Ушел и Кнарп с сопровождающими его ‘арабами’. А Сашка остался один. Он попробовал пойти следом за всеми, но слабый разряд из ошейника отбил желание проявлять любопытство. Недолго думая, он зашел в ближайший кубрик. Вот так... Появился шанс – гнилой, иллюзорный, но все же шанс обрести свободу – и облом. Причем именно у него. Впрочем, решил он, от самокопания легче не станет. Когда-нибудь ему точно должно повезти. И мысленно плюнув на все, Сашка уселся на койку и заснул. ... Вернувшись в корабельную рубку, Кнарп наконец открыл сообщение отМейЛи. Оширка редко его беспокоила по пустякам. Прочтя его, Кнарп чуть не осел на пол – из двенадцати ‘диких’ один был с действительно высоким интеллектом – целых 202 единицы. Это когда у самого Кнарпа было 143. И по иронии, это именно тот, кого ‘забраковал’ Харшап. Впрочем, понять мотивы Харшапа было нетрудно – в остальных ‘диких’ он увидел своих земляков галифацев, тех, кто всегда нутром чувствует силу, и преклоняется перед ней. Галифатцы тупы, но религиозные фанатики легко заводят их, и тогда в бою им нет равных – но лишь до тех пор пока не схлынет наваждение. Харшап знал все их слабые стороны – а потому прекрасно представлял, как управлять ими. Не подходил по этим критериям Аш, как назвался ‘дикий’. Что же с ним делать? Вначале были планы продать всех ‘непристроенных’ рабов арварцам. Черные живут работорговлей, вся их экономика на этом базируется. После идиотской ‘победы’ в системе NPQV-6440-
FDKW
Кнарп собирался пополнить абордажную команду на Хаар-Махруме – там можно купить ‘тушку’ с интеллектом ‘до ста’ за 50 тысяч кредитов. Так что даже установив простейшие одноранговые нейросети одиннадцати ‘диким’, он сэкономил почти полмиллиона кредитов. А вот что делать с Ашем? Пока Аш считается рабом – он вещь, имеющая свою стоимость. По возвращении из рейда вся добыча выставляется на торги, после чего идет дележка вырученных кредитов среди экипажа. Так или иначе, но свою долю, хоть и мизерную, получают все члены экипажа, даже абордажники. На Хаар-Махруме можно было не только купить раба, но и продать. Понятно, что арварцы скупали рабов по цене в полтора, а то и в два раза меньше чем сами продавали. Тех же ‘диких’ можно было продать там за 30 тысяч кредитов каждого. Если бы у кого-нибудь из диких был интеллект около 130 единиц, что позволяло бы ставить им нейросети пилотов и техников, то и закупочная цена на них была бы 100-150 тысяч кредитов. Если интеллект у ‘товара’ был от 160 единиц, что позволяло ставить инженерные нейросети, то цена поднималась уже за полмиллиона. При интеллекте в 180 единиц, позволяющем установку нейросетей класса ‘Ученый’ цена товара поднималась до пары миллионов кредитов. Сколько стоит раб с интеллектом за 200 единиц – страшно было подумать. Даже на Хаар-Махруме такие сделки, как правило, не афишировали. Можно было только предполагать, что самый минимум это десяток корпов. Как правило, арварцы выступали в качества перекупщиков, продавая такую ‘продукцию’ изготовителям планетарных искинов – либо из Конфедерации Делус, либо из Хакданского Ордена. Хакданцы имели тесные связи с Галифатом, и часть грязных производств (и в физическом, и в этическом плане) они размещали именно там. Поэтому организовать продажу ‘тушки’ на изготовление планетарного искина можно было в центральной системе Галифата – Медоне. Именно там размещался производственный центр одной из хакданских компаний-производителей искинов. При этом цена за раба была в Медоне как минимум в два раза выше, чем на Хаар-Махруме. И вот тут была загвоздка. Кнарп, глядя на цифры в ФИП Аша, четко осознавал – он не хочет делить с экипажем 20 корпов, которые он выручит за Аша в Медоне. Решение быстро возникло в голове и обрело вид четкого плана. Перед Кнарпом отобразилась голограмма МейЛи: – Да, мой капитан? – МейЛи, этот ‘дикий’, про которого ты отправила сообщение... Исправь данные в его ФИП. Его коэффициент интеллекта должен быть ... пусть будет 135… – Ясно. ... Уже сделала... – И никому не говори об этом. Слышишь? Вообще никому. – Ясно, капитан. Никому. Что делать с остальными ‘дикими’? – Сейчас их к тебе приведет Харшап. Поставишь им нейросети ‘Инфантер-1А’. Они приняты в команду. Да, ошейники с них пока не снимай. Вот нейросети встанут, тогда и посмотрим. – Голограмма погасла. Первый элемент плана Кнарпа был воплощен. Затем, когда они отремонтируют ‘Атху’, направятся на Биржу Наемников сторону Свободных Миров Армарры – путь туда как раз пролегает мимо миров Галифата. Немного отклониться от маршрута и посетить Медону захотят многие члены экипажа. Вот там Кнарп и продаст Аша хакданским живодерам. За 20 корпов. А экипажу скажет, что Аш был выкуплен за 300 тысяч кредитов – их-то и можно будет щедрым жестом отдать экипажу. Глава 5 Через несколько часов, ближе к ‘вечеру’ (когда свечение основных стен отсека начинало уменьшаться вплоть до полной темноты) вернулись джамшуты. Весело гомоня, делились между собой первыми впечатлениями. Судя по их рассказам, им поставили в мозг нейросети – какие-то импланты, как понял Сашка. До завтрашнего дня эти нейросети должны были развернуться, а пока джамшуты отдыхали. Кто-то обсуждал прелести корабельной медсестры МейЛи и позы в которых он поимел бы её; кто-то уже подсчитывал, как он разбогатеет через три года, и купит в Галифате себе двух жен. Кто-то делился тем что он выяснил у ‘старых’ абордажников – какая дурь стоит дешевле, а ‘забирает’ сильнее... И никто не интересовался, как вернуться домой. Как опять же выяснилось из разговоров, это жилой отсек для заключенных, в котором они будут несколько дней, пока не произведут ремонт в кубрике для экипажа, пострадавшем в ходе последнего боя. В то же время Сашка заметил, что ошейники никому из джамшутов не сняли – видно, не доверяли. На Сашку джамшуты не обращали внимания от слова ‘совсем’, да и он сам не проявлял желания пообщаться. И так слишком много произошло за последнее время. ... На следующее ‘утро’ (стены камер опять стали наливаться светом) Сашку разбудил гомон джамшутов – у них развернулись нейросети. Видимо, им пришел вызов – джамшуты дружно вышли из кубриков, построились в колонну по двое и ушли из отсека. В ‘обед’ в отсек зашел один из членов экапажа, и сказал Сашке следовать за ним. Пройдя пару отсеков, они вышли на летное поле – там стояли три космических корабля, у самого крайнего кипела работа – вокруг корабля возились пятеро ремонтников, лежали снятые части обшивки, стояли какие-то механизмы. Сопровождающий подошел к одиноко стоящему в стороне и наблюдающему за процессом ‘европейцу’: – Привел. – произнес всего одно слово и покинул их, направишись к ремонтникам. – Слушай сюда,- не глядя на Сашку, выдал ‘европеец’, продолжая наблюдать за ремонтом. – Я инженер корабля, у меня в подчинении шесть техников. Было семь, один погиб во время последнего боя. Я видел твой ФИП, 135 единиц – на техника потянешь. Кнарп против того, чтобы тебе ставили нейросеть, да еще и тратились на базы знаний, и считает, что лучше тебя так продать. В то же время следить за тобой определил почему-то меня и моих ребят. Мне лишние руки не помешают, так что я буду настаивать, чтобы тебе установили нейросеть техника. Ну а пока на тебе простая обязанность – кормить гулгра минимум два раза в сутки, чтобы мои парни не отвлеклись на это дерьмо, самому не отсвечивать и не отвлекать ни меня, ни моих парней. Понял? – Да.. Один вопрос... – Что там еще?!! – чуть не прорычал инженер. У Сашки было множество накопившихся вопросов, но по виду инженера было ясно как божий день, что шанс получить ответ без последующих неприятностей есть только на один. Сашка не рискнул спросить, что же такое нейросеть, базы знаний и кто такие гулгры, а задал вопрос, непосредственно относящийся к поставленной задаче: – Где взять еду и куда ее отвезти? – Гравиплатформа слева от тебя. Следуй за ней. Пройдешь в столовую, в пищевом синтезаторе наберешь заказ номер 13-45, погрузишь на гравиплатформу, отметишь о выполнении заказа, следуешь за ней. Дальше сам разберешься. В этот момент стоявшая слева от Сашки тележка без колес ‘поплыла’ на выход из летного поля, все больше набирая скорость. Пришлось бегом догонять ее. ... ‘Проплыв’ через несколько отсеков, гравиплатформа наконец остановилась. Это была корабельная столовая. Все основное пространство занимали десятка три столиков, за некоторыми сидели и ели члены экипажа. У стены располагались агрегаты, напоминающие кофе-машины. Сбоку гравиплатформы засветилась голографическая надпись – ‘Подтвердите загрузку’. Сашка подошел к аппаратам у стены. В развернувшемся у ближайшего аппарата голографическом меню набрал номер заказа и нажал подтверждение. Аппарат стал выгружать контейнеры, которые Сашка переложил на гравиплатформу, и нажал на кнопку подтверждения. Голограмма гравиплатформы погасла, и последняя снова стала набирать скорость, идя по одной ей ведомой маршруту. Следуя за ней, к Сашке в голову пришла мысль, что нужно было вначале заказать еды себе. Впрочем, что заказывать себе, Сашка не знал. ... Гравиплатформа приехала в тот же самый отсек, в котором Сашка очнулся вместе с джамшутами. Платформа проехала клетки, в которых они сидели, и, завернув за угол, поехала дальше вглубь отсека, после чего остановилась у такой же одиноко стоящей клетки. Сашка подошел к клетке – и чуть не сел. В клетке сидел, глядя на него умно-грустным глазами, крокодил. Даже не так – ‘крокодил Гена’. – Твою мать... Крокодил... – слова сами вырвались от перебора эмоций. – И твою мать также, обезьяна – привстав и учтиво поклонившись, ответит ‘крокодил’. – Ты.. кто...? – БарХаш. Имя у меня такое. А еще гулгра. Вы нас так называете. Ну а сами мы себя называем Избранным народом Аш-Камази. Впрочем, тебе это, наверное, неинтересно, да и мне на голодный желудок распинаться не хочется. Ты еду привез? Передавай. На деревянных ногах подойдя к клетке Сашка стал механически передавать через прутья контейнеры с гравиплатформы. Мысли вихрем крутились в голове. Вот что такое ‘гулгра’. И понятно, что ремонтники не особо желали лишний раз кормить ‘Гену’ – кто знает, что ему взбредет в голову – возьмет да оттяпает конечности. Тем временем ‘крокодил’ вскрыв контейнеры, быстро умял содержимое и высосал жидкость из пакета. Повернувшись, он спросил: – Ты можешь попросить, чтобы еду привозили дважды в день? – Теперь это моя обязанность кормить тебя. Два раза в сутки. – О! И за какой проступок тебя так наказали? – Слова ‘крокодила’ стали сопровождаться свистом. – В рабстве я, у капитана этого корабля. Похитили с планеты, очнулся – на шее ошейник, бьющий разрядом, И Кнарп, сказавший что мы его рабы... – Ты сказал – ‘мы’? Тебя не одного похитили? – Нет. Всего двенадцать человек. Я и мои наемные работники. Вот только всех их взяли в абордажники, а меня оставили в рабах... – Не расстраивайся. – ‘Крокодил’ уселся на пол – еще неизвестно кому повезло больше, тебе или им. Абордажники – это ‘мясо’. Гибель среди них доходит обычно до четверти от всего состава. Бывает, что и все гибнут. Впрочем, что это все о грустном. Расскажи лучше о себе. Если, конечно, у тебя есть время. – Времени – полно. Мне дано два задания – ухмыльнулся Сашка – Кормить тебя два раза в сутки, и не отвлекать и не попадаться на глаза инженеру и его техникам. ... БарХаш оказался очень интересным собеседником. Как оказалось, он был ученый-ксенолог, и всю свою жизнь посвятил изучению различных форм негуманоидной разумной жизни. Жил в Свободных Мирах Армарры, трудился в местном университете. История, как он оказался в клетке на этом корабле, заслуживала бы её экранизации Голливудом. По приглашению университета столичной планеты Конфедерации Делус он летел на пассажирском лайнере на научную конференцию. На лайнер напали пираты. Но пираты оказались то ли новичками, то ли просто идиотами. Выдернув лайнер из гиперперехода, они забыли блокировать гиперсвязь. Вспомнили об этом, когда штурмовой отряд уже вовсю шерстил каюты с пассажирами, согнав в трюм всех пассажиров и членов экипажа. Капитан пиратского рейдера решил вначале забрать с лайнера контейнеры с имуществом пассажиров, потом, если останется время – переместить на рейдер пассажиров, чтобы потом затребовать у родственников выкуп. До капитанской рубки абордажники добрались в последнюю очередь, и вот там-то выяснилось, что все время, пока они неторопливо и основательно собирали и подсчитывали честно награбленное добро, работал передатчик гиперсвязи, оравший о нападении на корабль и передававший их координаты. Стало ясно, что надо экстренно сваливать, и довольствоваться лишь тем, что уже успел вывезти на рейдер. Пока забивали трюмы рейдера добром – из гиперперехода появился крейсера патруля Конфедерации Делус. Капитан рейдера дал приказ на эвакуацию. Но не зря говорят – жадность фраера погубит. Эвакуацию решили сделать в два захода – челноки должны были перевозить на рейдер половину абордажников, и половину пассажиров. Капитан рассчитывал, видимо, что наличие пассажиров остановит патруль от активных действий. К лайнеру в этот момент был пристыкован всего один челнок. Вот в него и загрузилась часть абордажников, и в качестве живого щита несколько пассажиров, в том числе и БарХаш. Их челнок без происшествий долетел до рейдера. А те, которые летели в сторону лайнера, были все уничтожены ракетами патрульного крейсера. Капитан рейдера сделал единственную умную вещь за весь рейд – поняв, что оставшимся на лайнере абордажникам никак не помочь, он бросился в бегство. Патрульный крейсер не стал преследовать рейдер, пустив вдогонку за ним несколько ракет. Видимо, капитан крейсера решил, что освобождение лайнера более важная задача. Как бы то ни было, но рейдер ушел из системы. Абордажники, брошенные на лайнере, приняли бой со штурмовой группой патруля. Понятно, что силы были несоразмерны, и абордажников в конечном счете унасекомили. А заодно и немало пассажиров, просто попавших под руку. По прибытии на станцию одного из Независимых Миров всех захваченных пассажиров отпустили – за них очень оперативно внесли выкуп их семьи. Остался только БарХаш. Капитан рейдера неплохо реализовал награбленное имущество, но все ушло в уплату за долги. А тут нарисовалось предложение – на пару с другим рейдером поучаствовать в загоне транспорта с ‘жирным’ грузом. Капитан рейдера решил, что сгоняет на очередное дело и вернется, а там и выкуп придет за чешуйчатого пленника, поэтому БарХаш так и остался на рейдере. Вот только дело не выгорело – по иронии судьбы вместо ‘жирного’ транспортника двух рейдеров угораздило нарваться на малый крейсер прорыва, под командованием такого же пирата как они. Один рейдер был полностью уничтожен, а второй взят штурмом в ходе контрабордажа. Команда рейдера была вся уничтожена, а БарХаш сменил клетку в трюме рейдера на клетку на второй палубе малого крейсера прорыва. И вот уже несколько дней как сидит в одиночестве. ... Сашка не заметил, как за разговорами прошел почти целый день. Стены отсека снова стали темнеть, и БарХаш ненавязчиво напомнил, что неплохо бы поесть. Сашка почувствовал, что он тоже голоден. Тем не менее он проделал путь до столовой, загрузил гравиплатформу продуктами и снова отвез их к БарХашу, а передав контейнеры, спросил, чем питался гулгра. – Ем мясо харшей. Пью воду – сказал гулгра, уминая содержимое контейнеров. – А мне ... можно это есть? – Можно – засвистел Бархаш, – не умрешь точно. А может и понравится. Только никому не показывай, что ты ешь то же, что и я. Ну ладно, что-то я сегодня разболтался. Спать буду. До завтра! – До завтра! – сказал Сашка. Активировав ‘тележку’, он погнал ее туда где утром ее получил. – на летную палубу. Как ни странно, там все еще шли работы. Его появления никто не заметил, или не захотел заметить, поэтому, оставив платформу, Сашка направился в свой кубрик. Глава 6 Следующим утром все повторилось – джамшуты построились и ушли, а Сашка направился на летную палубу. Вопросов ему никто не задавал, поэтому Сашке оставалось только взять гравитележку и отправиться по проторенному вчера маршруту в столовую. Только в этот раз он заказал двойную порцию еды, с расчетом и на себя – жрать хотелось, и сильно. БарХаш уже проснулся и ждал его. В этот раз завтрак получился совместным – Сашка и БарХаш молча уминали еду за обе щеки. Поев, Сашка почувствовал – приспичило. – БарХаш, ты не знаешь, как тут испражняются? – В комбинезон, он все переработает. Ну а картриджи комбинезона меняются. Вот так, космические технологии. Делать было нечего, и снова пошли неспешные разговоры. Сашка рассказывал БарХашу про Солнечную систему, планету Земля, ее континенты, океаны, горы, моря. Рассказал и о сложившемся на планете государственном устройстве. Какие есть страны, какие в них проживаю народы. Гулгра очень удивился, что на одно планете могут жить представители разных рас. – Не встречал я в наших мирах такого – задумчиво говорил он. – Вот смотри. Есть арварцы. Они контролируют несколько звездных систем. Не понимаешь кто это? Да такие же люди, как и ты, только с черной кожей. Так вот, на их планетах исходно жили только они, арварцы. Люди с черной кожей. Есть миры, которые контролируют галифатцы. Тоже люди. Командира абордажников видел? – Сашка кивнул, вспомнив ‘араба’. – вот он галифатец. На планетах их миров живут только ‘галифатцы’. Капитан здешний – из Конфедерации Делус. Там вообще ‘культ расовой чистоты’. Все белые... Так вот, о чем я... Нет ни одной планеты, чтобы там исходно жили независимо друг от друга разные расы. И никогда не было. Да и спутник вашей планеты какой-то странный. Говоришь, его масса составляет шестую часть от массы вашей планеты? Это не может быть... – Это да. Читал в разной литературе, что, Луна себя странно ведет. И орбита ее точно не просчитывается, и две особенности есть – к нам повернута только одна ее сторона. Всегда... – А вторая особенность какая? – спросил БарХаш. Было видно, что ему очень интересно. – А вторая – это то, что угловой размер Луны практически полностью совпадает с угловым размером нашего Солнца. – Кажется, кое-что мне уже ясно. Не знаю, что такое ваша планета, но видимо что-то очень уникальное. Не зря же ее охраняет боевая станция Предшествующих. – Какая станция?... На Луне есть боевая Станция?... – Глупый тсой..- из глаз БарХаша полились слезы. Гулгра смеялся. – Вся ваша Луна – это и есть боевая станция Предшествующих. Оттого она и ведет себя так странно. Вы пытаетесь вычислить поведение пассивного объекта, куска камня – а это устройство с источником энергии и двигателем. Ему задали орбиту – оно и корректирует ее постоянно. И период вращения вокруг своей оси, и расстояние до вашей планеты. Да и сам подумай. Если бы Луна весила, как ты говоришь, как шестая часть вашей планеты, то эллиптическое движение по орбите вокруг вашего светила совершала бы не ваша планета, а центр масс между Землей и Луной. А планета постоянно колебалась бы около этой эллиптической орбиты. Но ведь этого нет. А почему? А потому, что Луна не весит и сотой части того что вы ей насчитали. И гравитации на её поверхности практически быть не должно. – Но ведь на поверхность Луны приземлялись несколько экспедиций астронавтов. И даже видеосигнал оттуда пересылали на Землю.- начал неуверенно Сашка. Простые факты, все время бывшие у него (как, впрочем, у всех жителей Земли) перед носом, сложились в абсолютно новую картину. – – Я не знаю, что вам рассказывали ваши правители, и какое шоу показывали – хрюкнул БарХаш, – но если бы эти экспедиции только попытались бы приземлиться на поверхность боевой станции, их бы моментально и без разговоров уничтожили. И к чему я это говорю – мне страшно подумать, что же это за планета, если её охраняет такая боевая станция... ... БарХаш рассказал, что такое нейросети. Оказывается, исходно технология нейросетей уходит в глубокую древность, во времена Предшествующих. Это устройство, как понял Сашка, было далеким потомком смартфона – интегрированное в человеческий мозг, оно выполняло функции сопряжения мозга с различными устройствами, обеспечивало связь с ‘Гало’ (был тут свой инопланетный интернет), да и просто позволяло людям общаться между собой. Человек без установленной нейросети считался ущербным, так как был полностью выброшен из социума. А как иначе? Счет в банке был привязан к нейросети, аккаунт в ‘Гало’ – тоже. Заключение договоров так же подтверждалось с помощью нейросетей. Запись, сделанная нейросетью ‘под протокол’, считалась доказательством в любом суде. При этом и для получения работы так же нужно было обладать нейросетью – прямой физической работы практически не осталось, а для управления механизмами (БарХаш назвал их ‘дроидами’) опять-таки нужна была нейросеть. При этом, чтобы оперировать различным оборудованием, существуют базы знаний. Они записываются в память нейросети, после чего шло их изучение. Изучение шло подсознательно, все время – неважно, работаешь ли, отдышаешь, бодрствуешь или спишь – шло изучение баз. Вот так – не нужно в школы ходить, учебники читать – установил нейросеть, залил базы знаний, изучил – и можешь приступать к работе. Были тут, правда, свои подводные камни. Во-первых, нейросеть можно было устанавливать только с восемнадцати лет, то есть когда мозг уже сформировался. Поэтому до восемнадцати лет детишки просто ‘гоняли балду’. Это не значит, что дети были полностью оторваны от социума – для выхода в тот же ‘Гало’ и для совершения покупок можно было использовать модули с искусственным интеллектом, или ‘искины’, внешне напоминавшие известные Сашке ‘планшетники’. В 18 лет детишки проходили исследование в медицинских центрах, им официально выписывали карту физико-интеллектуального потенциала, или просто ФИП. Это и была основа для дальнейшего планирования жизни – какую нейросеть поставить, какую профессию выбрать. Во-вторых, нейросети отличались возможностями – производительностью например, а их возможности были напрямую связаны с возможностями человеческого мозга. Чем выше был природный коэффициент интеллекта носителя, тем более высокоранговую нейросеть возможно было установить человеку. При этом, чем больший ранг был у нейросети, тем больший прирост коэффициента интеллекта она обеспечивала носителю. А чем больше оказывался коэффициент интеллекта, тем быстрее шло усвоение баз знаний. Естественно, что чем выше был ранг у нейросети, тем и стоила она дороже, и стоимость с каждым рангом росла в геометрической прогрессии. В третьих, под каждую профессию все равно выпускались специализированные нейросети, а не использовались универсальные, что в принципе было не удивительно – слишком разные требования предъявляли к человеку разные профессии. От пилота космического истребителя требовалась скорость реакции – и пилотские нейросети использовали свою информационную шину под увеличение скорости прохождения сигналов, обеспечивающих максимальную реакцию. Работа ремонтника требовала доступ к дронам – для этого требовалась реализация многозадачности, чтобы как можно большим количеством дроидов мог одновременно управлять техник или инженер. Но инженер мог не только производить ремонт – он мог создавать новую технику или оборудование, выполняя роль проектанта – так что ему требовалось так же иметь высокий интеллект. Поэтому инженерные нейросети ставили как правило тем у кого интеллект был не ниже 160 единиц. Если основной задачей на работе был анализ и обработка большого массива информации, то устанавливалась нейросеть аналитика – там требовался уровень интеллекта от 180 единиц. При этом такую сеть могли ставить и ученому, и высокоранговому юристу, и иногда корабельному навигатору – задачи разные, а требования для их решения – одни и те же. В принципе, как понял Сашка, все крутилось вокруг трех человеческих параметров – интеллекта, памяти и реакции. Все же реализации нейросетей просто давали возможность усилить какой-то параметр в ущерб остальным. И, в-четветых, нейросеть обеспечивала возможность подключения к ее шине дополнительных модулей, к примеру, модулей памяти, или модулей увеличения интеллекта, или ‘имплантов’. Но стоимость таких модулей – а это были по сути суперкомпьютеры, бравшие на себя часть нагрузки на мозг – была многократно выше стоимости нейросети. Большинство жителей как правило довольствовались одной нейросетью. Если ты имеешь высокий уровень интеллекта, ты можешь заключить контракт с корпорацией, тебе установят высокоранговую сеть, зальют необходимые базы, и ты десятилетие будешь отрабатывать в корпорации их стоимость. Твой уровень жизни при этом будет значительно выше, чем у простых работяг с одноранговой сетью. Можешь выплачивать с зарплаты больше, отказывая себе во всем – тогда расплатишься за три-четыре года, а потом будешь копить кредиты на дальнейшие улучшения. Так оно выглядит в идеале. Но как правило, разумному существу нужно и отдохнуть, и пар спустить – поэтому жить годы затянув пояс могут не все. А потом жизнь берет свое – половой вопрос, поиск своей половины, появляются дети... В общем, накоплением средств на импланты большая часть населения не заморачивается. Иное дело корпорации – перспективным работникам нередко предлагают увеличить свои возможности установкой дополнительного импланта, что даст возможность перейти на более высокооплачиваемую должность. Тогда, как правило, работники соглашаются. Долг перед фирмой растягивается еще на десяток лет – при большей величине долга и зарплата становится тоже больше. Впрочем, видов имплантов, как узнал Сашка, было больше, чем три уже известных, -и на усиление мышечной и костной ткани (такие как правило ставили армейцы и частные военные структуры своим ‘коммандо’), и на расширение количества одновременно управляемых дронов (любили такие импланты техники). Были даже такие ‘экзотические’, как импланты ‘ДеЛиче’ – каждая ‘ночная бабочка’ (и этого добра в том мире было навалом) мечтала стать обладательницей такого, ибо он поднимал ее ‘профессиональные качества’ на недосягаемую высоту. Но Сашку заинтересовал из перечисляемых имплантов только один – имплант типа ‘Эспер’, усиливающий экстрасенсорные способности носителя. К сожалению, именно по нему БарХаш ничего рассказать не мог. ... А еще БарХаш рассказал Сашке, в какой мир его вырвали из маленького планетарного мирка. Обжитых звездных систем было несколько тысяч, и практически все они объединялись в Содружество. Но Содружество не было государством. Его даже нельзя было назвать надгосударственным объединением типа земного ООН. А вот государства как таковые были. Одних населенных людьми было несколько десятков, с широким спектром форм правления, да еще и под полсотни негуманоидных образований. В каждом были свои законы – то, что в одном государстве было распространенным явлением, в другом могло активно порицаться, а в третьем за это могли вполне убить. Тем не менее, торговля вносила свою лепту в культурный обмен, поэтому у всех входящих в Содружество государств была хотя бы одна космическая станция, открытая для всех, где действовали стандартные правила. Такая станция пользовалась экстерриториальностью – и суд, и органы правопорядка там выбирались из постоянно живших на ней. Многие крупные государственные образования допускали распространение таких правил на ту планету, около которой находилась данная космическая станция. Но в любом случае спуск на планету был сопряжен с определенной опасностью, связанной с незнанием местных негласных законов. Поэтому все посещающие ‘внутренние’ миры получали уведомление о предупреждении, и краткий перечень того что нельзя делать. Да, вторым важным моментом было то, что для расчетов в Содружестве использовались универсальные кредиты. Их так и называли – ‘кредиты’. Миллион кредитов в простонародье назывался ‘корп’. Каждое государство старалось эмитировать свои деньги, но за пределы своих планет они не выходили. На каждой открытой космической станции можно было свободно поменять ‘кредиты’ на местные дензнаки для расчета ‘внизу’. Обратный обмен частенько был более сложной процедурой, через теневой обменный рынок. Впрочем, торговцев это редко останавливало – там, где шла речь о прибыли, торгаши готовы были залезть в любую шкуру. Это касалось не только человеческих миров – негуманоиды так же активно вели торговлю, и ящера Аш-Камази можно было встретить на человеческих мирах не реже, чем, к примеру, человека в системах ‘крыс’ Печембу. Естественно, были те, с кем просто невозможно было установить контакт напрямую – в изолированной системе Килиан живущее симбиозом сообщество кристаллов и медуз, образующее нечто похожее на коралловый риф, представляло собой коллективный разум, общающийся телепатически. Договариваться с ними могли только негуманоиды Чизахи, сами бывшие сильными телепатами. Впрочем, договориться с самими Чизахи было подчас не меньшей проблемой. Были негуманоиды, вообще ни с кем не шедшие на контакты – к примеру, ‘медвежата’ Хиш всегда нападали на все суда, появлявшиеся вблизи занимаемых ими трех систем. Кто только не пробовал установить с ними контакт – все было без толку. Ну а поскольку сами Хиш никогда пределов своих систем не покидали, то на них махнули рукой и забыли, пометив в звездных картах сектор их обитания как закрытый на карантин. А впрочем, и между человеческими государствами добиться какого-либо взаимопонимания частенько было невозможно – их объединяла, как правило, только реальная опасность, угрожающая одновременно всем. Во все остальные времена человеческие государства жили своей обычной жизнью – войны были постоянными. ... День снова пролетел незаметно. Проведя совместный ужин, Сашка снова отогнал гравитележку на летное поле и отправился спать. А утром Сашку избили. Причем не кто-нибудь, а его джамшуты. Не успел он выйти из кубрика, как на него набросились те, кто еще несколько дней назад униженно просили взять его на работу. Вот она, обратная сторона пресмыкания. Метелили Сашку от всей души. Он попытался отбиваться – но против разъяренный толпы это было бесполезно, только раззадорил его противников. Меньше чем за минуту его лицо было разбито, нос сломан, несколько зубов покинули свои насиженные места. Судя по боли – переломали ребра. Последнее, что он помнил перед тем как отключился, – джамшуты схватились за шеи и попадали вниз. Глава 7 Кнарп смотрел на показания медкапсулы, которые ему транслировала МейЛи. Вот так, чуть не потерял 20 корпов. И все из-за чего? Этот дебил Харшап приказал своим новым подопечным провести ‘воспитательную работу’ с рабом. – Чего ты приказал этим обезьянам? – обратился он к стоящему перед ним Харшапу. – Ничего я не приказывал, командир! – начал оправдываться Харшап – Они сами хотели убить его. Сказали, это отродье Угилькафара плохо с ними обходился там, откуда их привезли... Клянусь Зиятдином и пророком его Муталибом!! – Ну-ну. Сами, значит. Вот только мне кажется, ты был в курсе их желаний, и не запретил им так поступать. А ты готов выплатить всему экипажу стоимость этого раба? Думаю, три сотни тысяч кредитов за него дали бы. – Какие три сотни тысяч, командир... За это отродье пурко??? – начал юлить Харшап. – Такие три сотни. Раб с коэффициентом интеллекта в 135 единиц... кстати, больше, чем у тебя... так вот... Такой раб на Хаар-Махруме стоит почти три сотни тысяч. После его продажи вся сумма делится между экипажем. – Кнарп испытывал удовольствие, глядя, как нервничает Харшап. – Ты всегда трепетно относился к дележу – и тут такой прокол.. Вычесть, что ли, из твоей доли эти кредиты? – Не надо, командир! Виноват! Но это дитя грязного пурко кормит Аш-Камази, да порази их Зиятдин! И все время проводит около его клетки! – А тебе-то что до этого? Или ты хотел убить Аш-Камази? – Ласково спросил Кнарп. Вот только глаза его в этот момент был как две льдинки. – Дебил!! Да за этого гулгру нам отвалят в десять раз больше! Три корпа! Ты совсем рехнулся от проповедей ваших старцев? Так какого Угилькафара ты пошел в пираты?!! Шел бы в армию Галифата и воевал бы с гулграми до конца жизни!.. – Я все понял, командир! – на Харшапа было жалко смотреть. Даже сообщи ему о смерти всех членов его клана, он не смотрелся бы так жалко, как от осознания перспективы остаться совсем без средств. Жадность Харшапа была на корабле притчей во языце. – В общем так. – подвел итог беседе Кнарп. – Сейчас этого раба МейЛи восстановит в медкапсуле, на тебе стоимость картриджей, что на него потратят. В следующий раз поступлю, как сказал – оставлю тебя без средств. И заметь – себе ни кредита не возьму, раздам все экипажу. Харшап выскочил из корабельной рубки как ошпаренный. А Кнарп, недолго поразмыслив, вызвал МейЛи. – Детка, – сказал он развернувшейся голограмме его верной спутницы – я принял решение. Ставь Ашу нейросеть ‘Техник-2М’. – Принято. Харшап был истинный галифатец – то есть верить ему было нельзя, от слова совсем. Кнарп это прекрасно понимал, и не сомневался, что тот будет все равно стараться испортить жизнь Ашу, и лишить жизни гулгра. Установка нейросети Ашу позволяла задействовать его в ремонте корабля. Собственно, ремонтников хватало, но теперь Аш будет все время под присмотром команды техников. Кстати, чем быстрее починят отсек для абордажников, тем быстрее туда переедут новобранцы Харшапа. Тогда и контактировать с Ашем они не будут. ... Не очень приятно очнуться лежа голым в гробу, заполненном каким-то прозрачным тягучим гелем. На мгновение у Сашки возникла паника, но тут крышка ‘гроба’ плавно отъехала в сторону, и над Сашкой склонилась симпатичное лицо ‘азиатки’. – Вставай – безжизненным голосом сказала ‘азиатка’. Гель стек с его тела, и наружу Сашка выбрался абсолютно сухим. Руки-ноги целые, зубы на месте, ребра не болят... Чудеса, однако... – Твой комбинезон – тем же безжизненным голосом прошелестела ‘азиатка’, указав рукой на койку. Там лежал Сашкин комбез. Быстро надев его, он повернулся к ‘азиатке’. ‘Инопланетян’ Сашка уже насмотрелся, а вот ‘инопланетянку’ видел впервые. Девица была молодая, чем-то похожая на японку с календарей японских компаний, с аппетитными формами, обтягиваемыми комбинезоном (не зря джамшуты пускали на нее слюни), флюорисцентные волосы собраны в аккуратный пучок. Единственно, что отталкивало – холодные глаза, и абсолютно равнодушное выражение лица, будто смотрела она не на человека, а на вещь. Впрочем, для них он и есть вещь, напомнил себе Сашка. – Тебе установлена нейросеть ‘Техник-2М’, на ее развертывание потребуются сутки. После ее развертывания подойдешь к начальнику инженерной службы для дальнейших указаний. А теперь свободен. – и девица, отвернувшись стала заниматься своими делами. Старые обязанности никто не отменял, и Сашка поплелся кормить гулгра. ... Поделившись с БарХашем историей, как его чуть не убили, Сашка сообщил, что ему установили нейросеть, и теперь он, скорее всего, будет занят в ремонтных работах, а их посиделки станут значительно короче. Было видно, что ящеру новости не очень понравились. – Тебя хотели убить... – с присвистом сказал он. Сашка уже знал, что это ящер сильно волнуется. – Думаю, не ты был главной целью, а я. – Почему ты так думаешь? – Ээээ.. Да ты же ‘дикий’...- прихрюкивая заговорил БарХаш. Видимо, что-то его немного развеселило. – Я забыл, что ты не знаешь всех местных взаимоотношений... Впрочем, время есть, почему бы и не рассказать... Двенадцать тысяч лет назад в галактике произошла Катастрофа. Именно так, с большой буквы. Предшествующие сцепились друг с другом в смертельной схватке, и воевали до полного взаимного уничтожения. А попутно ‘раздавали на орехи’ и своим созданиям – существующим ныне гуманоидным и негуманоидным формам жизни. Не обошла беда стороной и предков народа Аш-Камази, которые тогда занимали не меньше десятка систем. Почему это произошло, уже никто не знает, но так ли это важно? Главное, после Катастрофы ящеры остались только в трех системах, население которых сократилось на порядок. Впрочем, это было по всей галактике, так что пострадали тогда абсолютно все. Многие цивилизации вообще прекратили свое существование, и о них теперь известно только узким специалистам в области ксеноархеологии. Многие системы впали в варварство, но ящерам удалось этого избежать – на одной из систем цивилизация сохранилась, и им, впоследствии, удалось наладить контакты с оставшимися двумя мирами. Человеческие миры так же выбирались из пропасти, в которую их загнала Катастрофа, но объединения у них не произошло. Слишком разные культуры возникли из разрозненных очагов человеческих цивилизаций. И если возникшие на галактическом пепелище государства можно сравнить с цветами, вошедшими на целине, то Галифат был бы белладонной, отравляющей все что окружает. Возникнув на планете системы Медона как тоталитарная секта, он подавил там все инакомыслие и заменил собой государство, подменив все его механизмы. По религиозным лекалам строилась вся жизнь жителей Медоны – суды, учеба, семейная жизнь, отдых – все регламентировалось в соответствии с изречениями ‘мудрых старцев’, которые нередко противоречили друг другу. При всех призывах Галифата за все хорошее против всего плохого все в Содружестве знали – более лживых и продажных тварей, чем они, найти очень сложно. Что поделать – не одно поколение жителей Галифата выросли в обществе двойной морали. Ну и какая же секта без экспансии – и как только в распоряжении фанатиков оказались корабли с гипердвигателями, (которые им любезно предоставили хакданцы), они начали Священный Поход. К этому моменту все системы с планетами, комфортными для проживания людей, были реколонизированы другими государствами, поэтому Галифату осталось занимать пустынные миры, которые когда-то принадлежали народу Аш-Камази. Вначале шло заселение заброшенных планет четырех соседних систем. Фактически правители Галифата переселяли в те миры часть населения Медоны, где уже намечался демографический коллапс. Получилось. Правда, население новых миров Галифата так же стало расти с пугающей скоростью, повторяя все ошибки метрополии. Если бы заселялись только брошенные миры, это могло бы и не вызвать конфликта – ящерам на тот момент вполне хватало тех трех систем которые они занимали. Но Великие Старцы решили замахнуться и на три засененных мира Аш-Камази... И вот уже почти тысячу лет шла перманентная война между гулграми и галифатцами. За это время Аш-Камази потеряли два мира, и в настоящий момент занимали только систему Егев. Но и за ними ‘не заржавело’ – как минимум каждая вторая планета Галифата испытала на себе ковровые бомбардировки с космических крейсеров Аш-Камази и была вбомблена в каменный век. Годы шли, война продолжалась. А взаимная ненависть у ящеров и галифатцев передавалась уже чуть ли не на генетическом уровне. – Вот поэтому эта тварь и хочет меня убить – подытожил БарХаш. – Впрочем, чему быть тому не миновать. Я все же верю, что выкручусь. ... Следующим утром Сашка проснулся без приключений. Джамшуты копошились в своих кубриках, не обращая внимания на Сашку, будто вчера ничего не было. Но не успел он выйти из кубрика как растянулся на полу под гогот джамшутов – кто-то из них поставил подножку. – Ой, насялника, ты упал!! – хохотал Карим, бывший в бригаде ‘шестеркой’ Хакима. Сам Хаким сидел в сторонке, и радостно наблюдал за шоу. Злоба разобрала Сашку. – Здорово, ниггеры! – выдавив улыбку, ответил он. – Ай-яй-яй, насялник! Не шути так, – произнес подошедший Нурсултан. – а то опять в медкапсулу попадешь... – Угрожаешь? – Угрожаю! – ответил Нурсултан и заржал. – Вали отсюда, Нааасяяялник! Корми свою ящерку! Сашка молча вышел из отсека, не слушая мат и улюлюканья. ... Совместный завтрак с БарХашем стал уже элементом распорядка. БарХаш, поев, спросил Сашку, что ему интересно было бы узнать. Вчерашний разговор про человеческие государства показался Сашке достойным продолжения. БарХаш, как уже рассказывал, жил на одной из планет Свободных Миров Армарры. Это было молодое (всего-то восемьсот лет) и весьма странное государственное объединение, включающее в себя шесть десятков миров. Свое начало оно брало с находившихся почти на отшибе тринадцати колоний Королевства Галанте, которые в период одной из заварух в центральных мирах Содружества отделились от метрополии и стали жить своим умом. Населения там было мало, поэтому руководство этих колоний, которые проходили в истории как Отцы, объявили о том, что любой может приехать жить в новое государство. Можешь быть кем угодно, откуда угодно, верить во что угодно и заниматься чем угодно. Главное – платить налоги. Вовремя и исправно. Неуплата налогов была самым страшным преступлением в Свободных Мирах Армарры. Было объявлено, что у любого, приехавшего в Армарру, жизнь начиналась с чистого листа – прощались все предыдущие прегрешения. Идея быстро захватила многие умы в Содружестве, и в новое государство устремился поток тех, кто не нашел себе места у себя дома. Ехали все – люди, негуманоиды; сектанты, в поисках новых адептов; преступники, чтобы избежать наказания за прошлые дела; аферисты, в надежде на неокученное стадо ‘баранов’; идеалисты, в надежде на общество благоденствия и процветания, как они его представляли. Ехали беженцы из государств, где прошла какая-либо очередная война. В общем, каждой твари по паре. Немало туда уехало и гулгров, после того как две их системы пали под натиском Галифата. Их диаспора в Армарре считалась одной из самых богатых в Содружестве. Со временем Армарра расширялась, прибирая те звездные системы, которые ‘плохо лежали’. Несмотря на это, крупных войн Армарре удалось избежать – была лишь война за независимость от Королевства Галанте, которая шла в вялотекущем режиме пятьдесят лет. Со временем, посмотрев, во что превращаются ее бывшие колонии, Королева предпочла предоставить им независимость, и до конца жизни считала, что единственной её ошибкой было не отпустить это отребье сразу. Впрочем, отсутствие внешних войн полностью компенсировалось бурной жизнью внутри страны. Строительство государства подразумевалось Отцами ‘снизу вверх’. Оно так и строилось. На местах жители сами решали, как им жить, определяли форму местного самоуправления, объем налоговых отчислений и свод законов. В результате такого законодательно ‘винегрета’ как в Армарре не было нигде в Содружестве. Миры Армарры не зря назывались Свободными. Свобода там была возведена в абсолют – гражданин почти ни от чего не зависел. Обратной стороной медали было то, что и от гражданина в результате почти ничего не зависело. Единственное, что позволяло определять все эти миры как одно государство, это общая денежная единица и общий Правитель. Правитель Армарры выбирался на всеобщих выборах, которые всегда проводили с помпой, как настоящий государственный праздник. При всей показной важности титула Правителя даже официально его власть была сильно ограничена местным законодательным органом – Сенатом. А если посмотреть без шор официальной пропаганды, то реальная власть государства была фактически в руках нескольких кланов, держащие в своих руках финансовые потоки, и ведущих свою родословную от Отцов. Поэтому было абсолютно неважно, кто займет кресло Правителя. В настоящий момент Правителем Армарры был тощий и ушастый парень с глупым выражением лица, сын арварца и местной жительницы, чья семья так же могла похвастаться родством с одним из Отцов. Правителя Армарры звали БаракУбара. Умом он не отличался, никакими талантами не обладал – но обошел остальных кандидатов, ибо его предвыборным лозунгом было ‘Я такой же как вы!’. Злые языки поговаривали, что в его избирательный фонд поступило средств раз в двадцать больше, чем в фонды его конкурентов вместе взятые. Но кто же им поверит, злым то языкам? Естественно, если номинальный правитель глуп как сивый мерин, то значит, за его спиной стоят умные советники, которые и управляют реально страной. Половина советников Правителя Свободных Миров Армарры были представители народа Аш-Камази. Однако, при всем негативе, нельзя было не отметить самого главного – Свободные Миры Армарры были самым технологически развитым государством современного Содружества. Не зря ученые и инженеры со всех миров старались попасть в Армарру