Я вежливо отлучилась, сказала почти каждому пару слов благодарности и теплых признаний. От такого стало чуть тревожно, немного грустно. Но я уже искренне полюбила всех, кто был здесь. Не могла не сказать то, что хотела.
К себе в комнату я поднялась уже где-то в десятом часу.
Включила свет, присела на кровать. Но стоило просто облокотиться на мягчайшее покрывало, как рука почувствовала что-то другое.
Я нахмурилась, глянула. И взяла в руки сложенный маленький квадратик бумаги.
«Рассвет».
Всего одно слово, прочитав которое, моё тело словно сжалось.
Всё готово. Аурус всё подготовил.
По-видимому, я не зря так чувствовала сегодня это желание высказаться.
Я быстро порвала листочек, выбросила в урну для бумаг.
И обхватив себя руками, снова опустилась на краешек моей постели. Внезапно стало холодно и страшно.
Господи, что же я задумала?!.. Как я вообще это сделаю?..
Я сжала губы, уставившись на своё же отражение в зеркале, стоявшее напротив моей постели. На меня смотрела совсем другая девочка. Та, что уже успела вырасти за то недолгое время, которое провела здесь.
А потом взгляд переместился на столик, заставленный кучей книг с основами магии и учебными пособиями.
У большого подсвечника сбоку, того самого, что так заинтересовал меня в первый мой день появления тут - тонкого, с ножкой из усыпанных маленьких черепов с красными камушками вместо глаз - у подсвечника я заметила наш вчерашний снимок. Увидела Миркелия.
Сердце внутри просто сжалось. А мне снова захотелось разрыдаться.
В голове тут же ураганом проносились прожитые сцены, эмоции, фразы.
Я вспоминала все его слова, все те моменты, в которых он был так близок. Боже мой, как же я хотела его любви. Как я начала зависеть от этого мужчины.
Но вот осознание горькой правды уже мешало жить как прежде. И, к сожалению, не только мне. Понятно, почему Мир ничего не говорил, не давил. Слишком очевидно, что так любящий мужчина бы никогда не поступил.
Пока я смотрела на фотографию, мне все стало очевидно.
У меня впервые за всю жизнь появилась первая желанная мысль. Мой первый и такой необходимый секрет, что я по-настоящему бы хотела сохранить и оберегать каждый следующий день.
Глава 39.
Было уже за полночь, когда я тихо, вполне спокойно зашагала по пустым коридорам императорского дворца, почти не обращая внимания и стараясь лишний раз ни о чём печальном не задумываться.
Благо, прислуга и стражники Архэтаанга меня уже знали, поэтому при редких встречах в полуночном замке лишь вежливо склонялись, молча пропуская дальше. Я специально не стала торопиться, чтобы избежать лишних встреч.
Ближе к повороту к личному крылу кронпринца, стало немного темнее и ещё безлюднее. Каждый мой шаг всё же раздавался тихим звуком об мраморный пол, устланный белоснежными коврами. А на обитых бархатом стенах отплясывали редкие отблески горящих вокруг свечей.
У огромной белоснежной двери, ведущей в покои преемника императора, по обыкновению не было стражи. Видимо, как и всегда, Миркелий отпустил охрану.
Прежде думая постучаться, сейчас я поняла, что так лишь добавлю себе лишней нервозности. И поэтому просто аккуратно взяла за позолоченную ручку, наклонила её, открывая перед собой дверь.
Мои догадки оправдались - Миркелий ещё не ложился.
Разобранная постель пустовала, в спальне горел лишь один высокий подсвечник у стены, озаряя комнату приглушенным мягко-жёлтым цветом.
Я слышала какие-то движения в соседней комнате, именуемой гардеробной, отчего шагнула в ту сторону.
- Мир?
Он вышел почти сразу же. И у меня моментально перехватило дух.
В одних чёрных брюках, босиком, с чуть взъерошенными волосами цвета темной пшеницы. Немного влажных после вечернего душа. Такой роскошный, статный и по-настоящему невероятный мужчина. Я даже и не пыталась отвести взгляд от узких бёде и накаченного торса. От плоского, расчерченного линиями мышц живота, от этих перекатывающихся при каждом движении под слегка тронутой солнцем кожей бицепсов. Широкие красивые предплечья с проступающей ниточкой вен, аккуратные пальцы. Он был настолько бессовестно идеален, что наверное каждая девушка в любом из измерений бы поняла, отчего именно у меня сбивается дыхание.