Мы все замерли, наблюдая, как Несси, с величавой грацией, зашла в воду по колено. Платье расплылось по поверхности бассейна, словно кувшинка на озере, а ладони она сложила у груди, будто в молитве. Тишина вокруг стала почти осязаемой — ни единого вздоха, ни малейшего шороха.
И тогда произошло чудо.
Поверхность воды вдруг вспыхнула серебром, ослепительно сверкнув, как драгоценная монета под полуденным солнцем. Из пасти статуи Священной Рыбы тонкой струйкой забила вода — чистая, живая.
— Ура! — Молли захлопала маленькими ладошками и радостно захихикала, осторожно опуская пальчики ног в воду.
Густой серебристый туман поднялся из бассейна, окутывая нас прохладной вуалью, словно лёгким дыханием далёких гор. Он тихо пополз по земле, придавая происходящему почти сказочную, но в то же время тревожную атмосферу.
Несси, всё ещё пребывая в молитвенном трансе, легко ступила из воды и направилась ко второму бассейну по каменной дорожке, которая пересекала центр сада и разделяла водоёмы.
— После того как древний источник был подготовлен, Богиня сказала Ашерам, что настало время доказать свою преданность — ей и своему народу, — продолжал повелитель, ведя нас за женой к другому бассейну. — Она объяснила, что пролитая жертвенная кровь превратится в камни, способные очищать воду. С этого момента всё должно было быть именно так, из поколения в поколение.
— Но было ещё одно испытание, последнее. Испытание разума, — тихо добавила Несси и увела Молли в сторону, чтобы та поиграла на безопасном расстоянии. Грэг, восприняв это как приглашение, тоже последовал за ними.
— Макс, тебе нужно войти в воду, — сказала Несси, повернувшись ко мне.
Я сбросил ботинки и, не раздумывая, вошёл в бассейн, как она попросила.
— Так же, как и первые Ашеры, мы просим тебя отдать всё, что у тебя есть, ради защиты людей, которые верят в тебя, — голос Байрона звучал особенно тяжело, словно вибрацией наполняя воздух вокруг. Я чувствовал эту тяжесть кожей. — Ты принимаешь это условие?
— Да, — ответил я торжественно.
Пальцы Несси мягко опустились мне на плечи, её прикосновение согрело сильнее самой воды.
Повелитель сбросил сапоги и присоединился ко мне.
— Помни об искренности своих убеждений, когда тебе зададут этот вопрос на церемонии. Если твой ответ будет не искренним, если твои мотивы будут нечисты — ты можешь погибнуть… или сойти с ума. Так уже случалось с некоторыми Ашерами, — его голос сделался тяжёлым, словно камень, а взгляд пронзал насквозь.
— Принято к сведению, — кивнул я, не отводя взгляда от своих прекрасных жён, стоявших на краю бассейна. Несси тем временем погружала меня в воду всё глубже. Вода обнимала меня теплом, и где-то внутри тела разливалась серебристая дрожь.
Тёплое сияние окутало моё тело, от пальцев ног вдоль позвоночника прошла дрожь, кожу слегка покалывало, но это было даже приятно.
— Теперь ты готов к церемонии, друг мой! — торжественно заявил Байрон и хлопнул меня по спине своей широкой лапой.
— Я взял на себя смелость поручить одному из твоих рабочих изготовить тренировочный щит, чтобы ты мог попрактиковаться в оставшиеся дни.
— О, если это были Ной или Мило, то он уже давно готов и ждёт меня в сарае. Спасибо! — поблагодарил я его за предусмотрительность, когда мы все вышли из воды, которая уже перестала дымиться.
— Ты должен тренироваться каждый день. Держи щит даже во время медитаций, — наставительно сказал он, стряхивая воду с ног, чтобы они быстрее высохли. — Надеюсь, ты уже понял, насколько медитации важны, и относишься к ним серьёзно.
— Да, — кивнул я. — Теперь я прекрасно это понимаю. Горький опыт с миром теней многому меня научил, и забыть его было невозможно. У меня уже получается гораздо лучше.
— Хорошо, — прогремел повелитель, и я почувствовал прилив гордости, увидев одобрение в его взгляде.
Мне хотелось продолжить обсуждение предстоящих событий, но нас внезапно прервала Молли: девочка выбежала из-за угла со слезами на глазах.
— П-помогите! — всхлипнула она, бросаясь в объятия отца. — На Грэга напал монстр!
Глава 6
— Да какой это монстр, — раздался недовольный голос Грэга ещё до того, как он сам появился из-за фрески. — Это всего лишь Гарри.
На его голове, как ни в чём не бывало, восседала самая уродливая птица, какую я когда-либо видел: чёрные взъерошенные перья, кривой клюв, а лапы — настоящие когти, словно у богомола. Помесь ворона и ночного кошмара.