Подошла служанка и, заметив мою опустевшую чашку, тут же подлила мне этой… этой субстанции. Я выпил, скривившись, и сразу же попросил следующую, пока она не успела уйти. Решил, что это как сорвать пластырь — лучше сделать это быстро и не растягивать сомнительное «удовольствие». Хоть пойло и было реально мерзким, я понимал, что придется выпить, раз Роджер так настойчиво рекомендовал, да еще и с таким намеком про кровь.
Если этот чай был хоть немного похож на тот, которым поила Сета Мадам Брайт, то я больше никогда в жизни не буду дразнить сокола по поводу того, что он боится сумасшедшую жрицу. Теперь я его прекрасно понимал. Ну и гадость же эта ваша заливная рыба… то есть, чай!
Когда последняя кружка наконец-то опустела, я решил последовать примеру своего нового знакомого. Скрестил ноги, устроившись поудобнее на скамейке, и сконцентрировался на внутренних ощущениях, пытаясь войти в медитативный транс.
В последнее время у меня уже довольно легко получалось сделать это, практика давала о себе знать. Но из-за дурацкой коры, которую нам пришлось добывать, я был слишком взвинчен и напряжен, так что вхождение в медитацию прошло не так гладко, как обычно. Однако, когда мне наконец-то удалось поймать нужную волну, я ощутил идеальный баланс между трансом и явью. Я был погружен в себя, но при этом полностью осознавал происходящее вокруг.
Образы время от времени всплывали на поверхность сознания, но они не задерживались надолго, не требовали глубокого анализа. Это было просто легкое скольжение по волнам подсознания, без необходимости копаться в них и исследовать на предмет какой-либо нравоучительности или скрытых смыслов.
Когда фанфары прозвучали снова, громко и торжественно, я резко вышел из этого легкого транса и от неожиданности чуть не свалился со скамейки. Мир вокруг словно качнулся.
— Макс, друг мой, береги себя, — раздался знакомый громоподобный голос Рамзи, и сильная рука подхватила меня за локоть, не давая поцеловать холодный пол. — Осторожнее, здесь очень скользкие полы, особенно после пара.
— О, Байрон! Ты забыл мне *многое* рассказать об этой маленькой услуге! — сказал я ему с едкой иронией, когда мы вместе с другими ашерами, вышедшими из своего «ублажения», двинулись обратно к лестницам. — В ней столько всего… интересного!
— Это закаляет характер, — усмехнулся здоровяк, и его ухмылка была какой-то кривой, словно он сам не до конца верил в свои слова. — И хватит прибедняться, Макс. Я понял, что ты со многим способен справиться, еще когда увидел твой первый поединок. Ты оказался на границе жизни и смерти, и в то время еще не был так хорошо подготовлен, как сейчас. И вообще, посмотри на себя! У тебя отлично все получается. Не прибедняйся.
— Просто супер! — Я закатил глаза так сильно, что, уверен, Грэг бы точно мною гордился. По-моему, они у меня чуть не выскочили из орбит.
— Обещаю, тебе понравится то, что будет дальше, — сказал Байрон, и мне вообще не понравился его смех после этих слов. В нем было что-то такое… предвкушающее и немного зловещее. Но пути назад уже не было.
Я ухмыльнулся в ответ на этот вызов, стараясь показать, что я готов ко всему, и пошел за Байроном вверх по первой лестнице, к которой мы как раз подошли.
Эта дружеская перепалка, хоть и немного язвительная с моей стороны, сработала. Она как-то разрядила обстановку и немного успокоила меня, сняла остатки напряжения от чая и медитации.
Следующим местом остановки в этом таинственном для меня «туре» стала большая комната. Она напоминала гостиную с огромными окнами, но, как и предыдущее помещение, была наполнена легким паром, который поднимался к самому высокому потолку.
Там нас ждали еще несколько служанок Свана. Они помогли нам натянуть через головы белые туники в пару к нашим штанам. Теперь мы все выглядели как пациенты в какой-то элитной клинике или сектанты перед обрядом. Одев нас, ашеров повели дальше по очередному извилистому коридору, который, казалось, вел куда-то вглубь здания, и наконец вывели на улицу. Под ослепительные лучи солнца, от которых пришлось жмуриться, и под аплодисменты собравшихся зрителей.
— Как… мы правда так долго «ублажались»? — спросил я Байрона, повелителя, моргая слезящимися от яркого солнца глазами. Было ощущение, что прошло всего минут десять, не больше.
— Шокирован тем, что медитировал так долго? — весело спросил Байрон, замечая мое удивление.