Мы с этой девушкой были каким-то образом связаны, и я все чаще ловил себя на мысли: уж не оставила ли она во мне пару-тройку тех самых «хлебных крошек», о которых говорила?
— Иди, то, что ты сделала для Шелли… Вернее, то, чего ты не сделала, не сказала ей… Я понимаю, это было ради ее же блага.
Девушка замедлила шаг, опустив взгляд. Прямо как провинившийся ребенок.
— Макс, пожалуйста, не спрашивай меня ни о чем…
— Да я и не собирался, не переживай, — поспешил я ее успокоить, чтобы она не чувствовала себя неловко из-за того, куда свернул наш разговор. — Хотя мне, конечно, чертовски любопытно знать все, что касается моей жены, я прекрасно понимаю, в каком ты положении, и каково это — обладать такими… способностями. Просто хотел поблагодарить. Знаю, это было непросто для тебя.
— Хочешь какой-нибудь… хм… неожиданный совет? — спросила она вдруг, прерывая молчание.
— Валяй, — пожал я плечами и улыбнулся. Мне нравилось, с каким невозмутимым видом она порой сыпала мудростями направо и налево.
— У тебя есть способность смотреть на вещи под разными углами, — заметила она. — Постарайся не терять ее и не забывать о ней. Можно избежать больших глупостей, если свет истины озаряет все возможные пути, а не только тот, по которому ты идешь.
— Спасибо, это и впрямь очень важно — уметь смотреть по сторонам, — честное слово, эта девчонка нравилась мне все больше и больше. Мудрая не по годам, да и просто… притягательная.
— Пожалуйста, — улыбнулась она. Я заметил на ее подбородке блеснувшую каплю воды — видимо, пролила, когда пила, — и тоже улыбнулся.
— Вот так, — сказал я и, недолго думая, стер каплю большим пальцем. Кожа у нее оказалась нежной, как лепесток.
— Ой, — девушка густо покраснела, и даже черный треугольник на кончике ее носа, как мне показалось, стал еще темнее. — Спасибо.
Это было донельзя очаровательно, как, впрочем, и все остальное в ней.
— Всегда пожалуйста, — передразнил я ее и шагнул ближе. Меня влекло к ней каким-то невидимым магнитом, и сопротивляться этому притяжению не было ни сил, ни, если честно, желания. — Кстати, ты так и не рассказала, чем я могу тебе помочь.
— Помочь? — переспросила она, зачарованно глядя мне в глаза, словно забыв напрочь, куда мы вообще направляемся. Кстати, а куда мы идем? Хотя, какая, к черту, разница, когда рядом такая спутница?
— Да, — прошептал я, чуть наклонив голову и приблизив свое лицо к ее.
— Ох, — она вздохнула и качнулась ко мне, точно тонкий тростник под порывом ветра, но тут же моргнула, и наваждение, похоже, рассеялось. До нее наконец дошло, о какой помощи я говорил. — Ой, точно!
Я подавил легкий укол разочарования, когда она чуть отстранилась, и мы снова пошли вперед.
— Ты говорила что-то о неизвестном захоронении? — спросил я, заставляя себя сосредоточиться на деле, а не на ее близости.
— Да, что-то в этой земле взывает ко мне, — Иди принялась вертеться на месте, словно стрелка компаса, пока не замерла, повернувшись лицом на северо-запад.
— Что значит «взывает к тебе»? — уточнил я, безропотно следуя за моей спутницей-антилопой по узкой, кем-то уже протоптанной тропинке. Никогда бы не подумал, что буду так сильно хотеть узнать женщину как личность, а не просто затащить ее в постель. Хотя и второго это, разумеется, не отменяло.
— Представь, что к твоему сердцу привязана золотая нить. Ты, как рыбак, забрасываешь ее в неизведанные воды безбрежного океана и оставляешь там до тех пор, пока что-то за нее не цепляется и не начинает тянуть, — попыталась она объяснить свои ощущения.
— И что-то дернуло тебя за эту ниточку именно здесь? — поиграл я бровями, копируя манеру Сета.
Иди снова покраснела и смущенно прикусила нижнюю губу.
Я потер ладонью шею сзади — кровь моментально прилила к ней. И, надо сказать, не только к ней.
— Да, что-то затронуло мое сердце, — подтвердила она и подошла к невысокому каменному холмику, густо укрытому плющом двух видов: пурпурным и зеленым. Она начала решительно раздвигать цепкие ветви, я тут же присоединился, помогая ей. Вскоре нашим глазам открылось скромное, почти затерявшееся во времени надгробие.
— И ты знаешь, что здесь? — спросил я, отряхивая руки от земли и листьев, а потом для верности вытер их о штаны.
— Нет, знала только, что здесь безымянная могила, — ее глаза на мгновение сверкнули серебром. — И ее обитатель взывает ко мне с тех пор, как я ступила на земли Медвежьего угла.
— Иди… — я уже протянул было руку, чтобы коснуться ее плеча, успокоить, но она резко наклонилась вперед, и моя рука повисла в воздухе.