Радужки Иди на миг полыхнули жемчужной белизной, а потом снова стали привычно-серыми, как небо перед дождем.
«Ты…» — я чуть отстранился, опустил взгляд, собираясь с духом для следующего вопроса. Черт, как же это непросто. — «Ты знаешь, почему я здесь? В Зареченске?»
Иди внимательно смотрела на меня, ее ладонь все еще грела мою щеку. Потом вдруг ахнула — видимо, словила отголосок моих мыслей, потому что перед моим внутренним взором мелькнули те самые черные двери. Но она не отстранилась, не убрала руку.
— Я думала, ты уже разобрался с этой дилеммой, — сказала Иди, и между ее бровей пролегла едва заметная морщинка. — Зареченск дал тебе сделать выбор, и ты решил остаться.
«Да, так и есть». — Голос прозвучал твердо, и я накрыл ее ладонь своей. — «Я бы ни за что на свете это не променял. Я здесь, чтобы остаться. Это уж точно».
— Но? — уловила она мою неуверенность.
«Но… сам не пойму». — Пришлось признаться, и я попытался облечь это смутное чувство в слова. — «В последнее время меня все чаще гложет вопрос: *зачем* я здесь? Даже не *как* попал, а именно *зачем*. Это как заноза, которую сначала не замечаешь, а потом она начинает ныть все сильнее. Чем больше все устаканивается, чем больше ответов я получаю на одни вопросы, тем сильнее свербит этот, главный. А после разговора с твоим братом, когда он упомянул… Пророчество… этот зуд стал почти нестерпимым. Я хочу знать, в чем моя цель. Мое предназначение, если хочешь».
— Макс Медведев, — прошептала она после небольшой паузы. — Твоя цель — просто быть собой. Вот почему Зареченск позвал тебя. Увы, его мотивы — это его мотивы, и он предпочитает открывать карты только по своим правилам.
«О да, мне ли не знать!» — Я не удержался от фырканья. — «Если бы мне давали по медяку каждый раз, когда эта… сущность Зареченска подкидывала мне очередной ребус во сне… Да просто выйди и скажи по-человечески, что к чему! Не обязательно же каждый раз скармливать меня морскому чудищу, чтобы просто „поболтать“, а?»
Иди тихонько хихикнула и потерлась носом о мой нос — такой короткий, «эскимосский» поцелуй.
— Все будет хорошо, Макс. Слушай Зареченск, но не впадай в одержимость, как это частенько бывает с Ашерами. И не переживай, я буду рядом. Что бы ни случилось.
Ее слова — как бальзам на душу. Сразу отлегло. Я осторожно взял ее лицо в ладони и поцеловал.
Ну а как тут было удержаться? Солнечные блики играли в ее волосах, и даже в тени старых яблонь она словно светилась изнутри.
И этот поцелуй — такой же крышесносный, как и первый. А от сладкого, с привкусом жимолости, запаха ее губ у меня снова чуть голова не закружилась. Затягивала она меня в свою орбиту, и сопротивляться не было ни сил, ни желания.
— Кхм… э-э… — раздался вдруг чей-то голос, и нас грубо прервали. Я рефлекторно развернулся, уже сжимая кулаки, а Иди молниеносно выхватила кинжал из ножен на бедре.
— Виноват, Ашер Медведев!
Перед нами нарисовался какой-то жилистый тип с копной рыжих волос. Он тут же рухнул на колени и принялся отвешивать поклоны, чуть ли не лбом землю роя.
— Да это просто гонец, — сказала Иди, убирая кинжал обратно в ножны. В ее голосе слышалось легкое раздражение.
— Мне… мне право неловко, что помешал, милорд, — пролепетал рыжий, доставая из-за пазухи казенного вида конверт. — Меня ваш у-управляющий послал.
Я забрал конверт из трясущихся рук этого бедолаги. «Так чего ж ему сообщение и не оставил?» — не смог я сдержать раздражения в голосе. Нервный какой-то.
— Боюсь, мне велено передать лично в руки, — ответил он и, кое-как поднявшись на ноги, снова согнулся в три погибели.
Я разглядывал строгую черную печать на конверте. *И от кого же такая срочность?* — мелькнуло в голове. Два скрещенных кривых меча… или крюка. Непонятно.
— Советник Кроули.
Так, внимание члена Верхушки — это никогда не к добру, по моему скромному опыту. И чем больше я вчитывался в это послание, тем сильнее становилось какое-то неприятное чувство. Что-то тут нечисто.
В общем, решил я, что пора устроить «мозговой штурм». Собрал всех, кого смог, в большой комнате наверху, которую мы меж собой прозвали «штабом» или просто «залом совещаний». Мы тут с Ритой и Шелли как-то прикинули, что это здоровенное помещение на втором этаже, странной такой «Н»-образной формы, для бального зала как-то нелепо, а для чего-то одного — слишком уж большое. Вот и разделили его на зоны. Слева, в глубине, оборудовали что-то вроде читального уголка: стеллаж с книгами до потолка, куча подушек на полу, пара удобных диванов. Посередине, между «ножками» нашей «Н», втиснули небольшую кухоньку с барной стойкой и массивным деревянным столом — как раз для таких вот сборищ. А правая часть комнаты отошла под тренировочную зону, для спаррингов.