СТАТУС СИСТЕМЫ: КРИТИЧЕСКИЙ. ПОВРЕЖДЕНИЕ СТРУКТУРЫ: 73%. ВНЕШНЯЯ УГРОЗА КЛАССА 'ОМЕГА" ПРОГРЕССИРУЕТ. ЦЕЛОСТНОСТЬ РЕАЛЬНОСТИ ПОД УГРОЗОЙ. ТРЕБУЕТСЯ НЕМЕДЛЕННАЯ ПЕРЕЗАГРУЗКА ПРОТОКОЛА 'КОВЧЕГ".
Я переглянулся с остальными. Картина вырисовывалась безрадостная. Мы стояли в операционной, где на столе лежал умирающий мир, а голос из динамиков монотонно сообщал, что у пациента отказали почти все органы. 73 процента. Это не просто трещина в дамбе, это почти полное ее обрушение.
«Перезагрузка? — переспросил Сет, нервно оглядывая идеально гладкие стены. — Как? Здесь нет ни одной кнопки! Ни рычага, ни даже завалящего USB-порта!»
«А главное — что значит 'перезагрузка"? — добавил я. — Уж не собираетесь ли вы стереть весь мир и установить его заново? Потому что у нас там остались люди, которых мы предпочли бы сохранить».
ПРОТОКОЛ 'КОВЧЕГ" НЕ ПРЕДУСМАТРИВАЕТ УНИЧТОЖЕНИЕ СУЩЕСТВУЮЩИХ ФОРМ ЖИЗНИ. ЦЕЛЬ: ВОССТАНОВЛЕНИЕ ЗАЩИТНЫХ БАРЬЕРОВ, ИЗГНАНИЕ ВТОРГШИХСЯ ЭНТРОПИЙНЫХ СУЩНОСТЕЙ, СТАБИЛИЗАЦИЯ ПРОСТРАНСТВЕННО-ВРЕМЕННОГО КОНТИНУУМА.
«Ну это уже лучше, — облегченно выдохнула Рита. — Значит, мы не геноцид устраиваем, а лечение».
ДЛЯ ИНИЦИАЦИИ ПРОТОКОЛА ТРЕБУЕТСЯ ПРЯМОЕ НЕЙРОИНТЕРФЕЙСНОЕ ПОДКЛЮЧЕНИЕ ОПЕРАТОРА К ЯДРУ. ОПЕРАТОР ДОЛЖЕН ОБЛАДАТЬ СОВМЕСТИМОСТЬЮ КЛАССА 'АВГУР".
Слово «Авгур» повисло в воздухе, и все взгляды, не сговариваясь, устремились на Иди. Она стояла чуть в стороне, бледная, почти прозрачная на фоне сияющей сферы, но удивительно спокойная. Она знала. Я видел это по тому, как она смотрела на сферу — не как на чужеродный объект, а как на конечную точку своего долгого пути. Как на то, ради чего она появилась на свет. Она была ключом, выкованным специально для этого замка.
«Иди?» — тихо позвал я. Она повернулась ко мне, и в ее глазах не было удивления. Только печальное понимание.
«Я знала, — сказала она просто. — С того момента, как мы вошли сюда, я чувствую… зов. Словно что-то во мне резонирует с этой штукой. Как камертон».
«Подожди, — Сет шагнул к ней, подняв руку. — Давайте без поспешных решений. Что это за 'нейроинтерфейсное подключение"? Каковы риски? Побочные эффекты? Мы же не собираемся втыкать тебя в розетку, не зная, что произойдет!»
Хороший вопрос. Очень хороший.
«Так, стоп-машина, — я шагнул вперед, инстинктивно вставая между Иди и сферой, словно мог заслонить ее своим телом от судьбы. — Давайте без спешки. Что еще за 'нейроинтерфейсное подключение"? Звучит как что-то, после чего в лучшем случае забываешь собственное имя. Каковы риски? Какова цена? Голос, отвечай!»
Я ждал ответа, но Голос молчал. Он выдавал информацию, но не вступал в диалог. Это было похоже на разговор с автоответчиком — можешь задавать вопросы, но получишь только заранее записанные фразы.
«Ответь же, железяка! — рявкнул я, теряя терпение. — Что случится с Иди? Она останется собой? Выживет вообще?»
Молчание. Сфера продолжала пульсировать, узоры на ее поверхности текли, как реки света, но Голос не отвечал.
«Может, он не знает? — неуверенно предположила Шелли. — Или не может сказать?»
«Или не хочет, — мрачно добавил Грэг. — Потому что ответ нам не понравится».
Иди посмотрела на меня, и в ее глазах не было ни страха, ни сомнений. Только бесконечная усталость и твердая, как сталь, решимость. «Это мой путь, Макс. Мое предназначение. Я знала это всегда».
«К черту предназначение! — злость обожгла изнутри, горячая и горькая. — Мы не для того тащились через весь этот проклятый мир, рискуя всем, чтобы ты тут втыкала себя в розетку, как какой-то электроприбор! Должен быть другой способ!»
«Какой? — она повернулась к остальным. — Кто еще может это сделать? Сет? Рита? Ты? У кого из нас есть способности Авгура?»
«Мы найдем способ! — не сдавался я. — Всегда есть выход! Всегда есть запасной план!»
«Не всегда, — тихо сказала Рита. — Иногда остается только идти вперед и делать то, что нужно».
Я обернулся к ней, не веря своим ушам. «И ты тоже⁈ Ты просто согласишься, чтобы она…»
«Я соглашусь с тем, что иногда у героев нет выбора, — твердо ответила Рита. — И что наши личные желания не важны, когда на кону судьба мира».
«Красиво сказано! — я чувствовал, как во мне поднимается ярость. — А что, если бы это была ты? Ты бы так же спокойно согласилась принести себя в жертву ради общего блага?»
«Да, — ответила она без колебаний. — Согласилась бы».
И я понял, что она не лжет. Это было написано у нее на лице, в каждой линии, в каждой черточке. Рита Стальной Клинок действительно отдала бы свою жизнь без секундного колебания, если бы это спасло других. И именно поэтому я был готов убить любого, кто попытается ей это позволить.