Валериус посмотрел на неё с плохо скрываемым раздражением.
— Простите, мисс?..
— Иди из Ордена Серебряной Луны.
Лицо лорда заметно дрогнуло. Название Ордена здесь, видимо, что-то значило. Он смерил её долгим, неприятным взглядом.
— Понятно, — сухо процедил он. — Что ж, раз здесь присутствует представитель Ордена, думаю, процедуру можно несколько ускорить. Скажем, до месяца. Но не быстрее.
— Месяц — это слишком долго, — твёрдо произнёс Кларк.
— Боюсь, это моё последнее слово. — Улыбка Валериуса стала хищной, как у акулы. — Если, конечно, вы не хотите попытаться получить разрешение… неофициально. Но я бы не советовал. Кража государственной собственности карается у нас очень сурово.
Угроза была прямой и недвусмысленной. Он давал понять: дёрнетесь — закопаю.
— Понимаю. — Кларк поднялся, давая понять, что разговор окончен. — Тогда мы подадим официальное заявление. Сегодня же.
— Прекрасно. — Валериус тоже встал, расплываясь в довольной улыбке. — Секретарша выдаст вам бланки. Удачи в заполнении — там всего-то листов двадцать.
На улицу мы вышли молча, будто вынырнули из болота. Только отойдя на приличное расстояние, Сет не выдержал:
— Какой же мерзкий тип! Так и хотелось врезать по этой холёной роже!
— Он специально нас провоцировал, — мрачно заключил Кларк. — Умный сукин сын. Знает, как вывести из себя, не нарушая приличий. Он играет с нами, и правила этой игры знает только он.
— И что теперь? — спросила Шелли, кутаясь в шаль, хотя на улице было тепло.
— Теперь идём к моему отцу, — ответил посол, глядя куда-то вверх, в сторону Верхнего города. — Возможно, он сможет помочь.
Сет фыркнул.
— Судя по вашему тону, надежды немного.
— Её нет, — честно признался Кларк. — Но попробовать стоит. Это мой долг.
Переход от шумных улиц к Верхнему городу был резким. Будто мы попали в другой мир. Здесь царила тишина, нарушаемая лишь нашими шагами. Резиденция Патриарха выглядела как настоящая крепость. Высокие стены, башни, рвы. Похоже, старик всерьёз ждал осады от всего мира.
— Папа всегда был параноиком, — пояснил Кларк на подходе к воротам. — Но в последние годы это переросло в манию.
Стража пропустила нас без вопросов, но провожала тяжёлыми, настороженными взглядами. Руки не отрывались от эфесов мечей. Внутренние покои встретили нас могильным холодом. Тяжёлые портьеры наглухо закрывали окна, чадящие факелы едва разгоняли мрак. Воздух был спертым, тяжёлым, словно сюда годами не проникал солнечный свет.
— Лорд-Патриарх принимает в малом зале, — сообщил нам камердинер, пожилой террианец с выцветшими, безжизненными глазами.
Мы двинулись по длинному коридору. Со стен на нас смотрели суровые лица предков Кларка. Династия воинов и тиранов, и каждый портрет, казалось, источал холод и высокомерие.
Лорд-Патриарх Тибериус сидел в высоком кресле у едва тлеющего камина. Когда-то, наверное, это был могучий мужчина, но сейчас передо мной был иссохший старик. Пергаментная кожа, обтягивающая череп, ввалившиеся глаза, дрожащие руки. Тень былого величия.
— Отец, — мягко позвал Кларк.
Старик медленно поднял голову. Взгляд мутный, расфокусированный.
— Кларк? — прохрипел он. — Ты вернулся? Или это снова видение?
— Я здесь, отец. И я привёл друзей.
Тибериус скользнул по нам отсутствующим взглядом, ни на ком не задерживаясь. Казалось, он смотрит сквозь нас, в какую-то свою, известную лишь ему бездну.
— Они ползут, — вдруг прошептал он, и от этого шёпота у меня по спине пошли мурашки. — Из глубин. По трещинам в камне. Тень, что пожирает свет.
Кларк болезненно сжал губы.
— Отец, нам нужна твоя помощь. Краскон болен, мы пытаемся найти лекарство.
— Краскон… — Старик нахмурился, пытаясь ухватить мысль. — Мой младший? Как он?
— Рудное помешательство, — осторожно сказал Кларк. — Мы думаем, причина в шахтах.
— Руда поёт, — кивнул Патриарх, и в его глазах на мгновение вспыхнул огонёк осознания. — Слышишь? Она поёт песни безумия. Древние мелодии, что старше этого мира.
Рядом со мной Иди резко вздрогнула.
— Он слышит то же, что и я, — прошептала она мне.
Внезапно взгляд старика сфокусировался и впился в меня. В его глазах на миг блеснул острый, ясный разум.
— Ты. — Он поднял дрожащую руку в мою сторону. — Ты носишь в себе свет. Чистый, незамутнённый.
Холодок пробежал по спине. Чёрт возьми, что он видит?
— О чём вы?
— Они чувствуют тебя, — продолжал Тибериус, не сводя с меня глаз. — Для них ты как маяк во тьме. Они придут. Они всегда приходят за светом, чтобы поглотить его.