Зажмурившись, я захотела забрать эти слова назад. Я не хочу, чтобы он знал.
любила его. Он был моим папой. Я не могла потерять его.
— Она была психически нестабильна, милая. Но, да, я знал. Как ты узна-ла? — Его слова удивили меня. Я не рассчитывала, что он знает. — Мальчишки Саттоны тоже знают?
Я кивнула.
— Да, Ашер нашёл письма от Милли Вэнсу. В них говорится о некоторых вещах…
На глаза навернулись слёзы и потекли по моему лицу. Я не могла больше сдерживаться. Я столкнулась со своим страхом и теперь должна дождаться того, что последует дальше.
Нахмурившись, папа заинтересовано посмотрел на меня, а затем понимание медленно загорелось в его глазах. Он зажмурился и пробормотал проклятье, после чего притянул меня ближе и прижал к себе.
— О, нет, малышка. Я знаю, что ты прочитала. Это не то, о чём ты подумала, лютик. Ты моя принцесса. Послушай меня. Ты — моя. У меня есть доказательства. Эти письма принадлежали психически нестабильной женщине. Женщине, которая
42
vk.com/fallen_too_far ЭББИ ГЛАЙНС / Сделай Последний Шаг
причиняла боль другим, словно жизнь это игра. Красота Милли была тем, что она использовала в качестве оружия, причиняющего боль.
Я отстранилась от него и заглянула в его лицо.
— Я не дочь Вэнса Саттона, — повторила я, желая убедиться, что мы поняли друг друга.
— Нет, — свирепо сказал папа. — Конечно, нет. Ты моя. Хотя Милли пыта-лась разрушить мою и Вэнса жизни своей ложью. Я сделал тест на отцовство, когда ты родилась потому, что Вэнс требовал этого. Он хотел получить доказательства. Ты не его. Но я понял это ещё в тот момент, когда они после твоего рождения на минутку дали мне подержать тебя… ты стала моей. Ты похитила моё сердце. Серд-це, которое, как я думал, никогда не сможет исцелиться, но ты исцелила его за не-сколько мгновений своего существования на земле. Меня не волновало, что гово-рится в бумаге, ты — моя малышка. Я готов был сражаться за тебя. Я хотел тебя. Милли разрушила меня, но ты, Дикси Монро, ты спасла меня. Ты стала моим чу-дом.
Я второй день подряд плакала.
АШЕР
— Тебе лучше съесть печенье. Я встала рано и пекла его не для того, чтобы ты с ним возился, — сказала мама, пялясь на мою тарелку, к которой я едва при-коснулся: у меня не было аппетита.
— Да, мам, — сказал я прежде, чем засунуть кусочек в рот.
Стил поторопился закончить с завтраком и уйти. Он даже не смотрел мне в глаза. Это хорошо. Ему нужно держать дистанцию, пока я не успокоюсь.
— Можно добавки? — спросил Даллас, как чёртова пятилетка.
— Пойди и возьми сам. Она не твоя прислуга, — отрезал я.
Он выпучил глаза, поднялся со своей тарелкой и направился к плите.
— Хорошо, почему ты не находишь себе места? Тебя не было утром, и Брей поехал искать тебя, пока другие пытались отвлечь меня. Я растила каждого из вас.
знаю, когда один из вас не приходит на ночь домой, и я знаю, когда Даллас пыта-ется меня очаровать, чтобы кому-то всё сошло с рук.
Даллас усмехнулся, когда присел с тарелкой, заваленной печеньями и томат-ным соусом.
— Это показатель, — сказал он с оскалом.
отказывался признаться маме, в чём дело. Не было причин, по которым ей нужно было страдать от такой боли теперь. У неё были хорошие воспоминания об
43
Эффи Вон Ашер
отце, пусть так и остаётся. Правда всё испортит. Она только безо всяких на то при-чин сделает ей больно.
— Я привыкаю к родному дому. Стил порвал с Дикси, не буду врать — я рад. Дикси нужно жить дальше, но не с кем-то из моих братьев.
Я надеюсь, мой голос не подвёл меня.
Мама приподняла бровь и села с чашкой кофе напротив меня.
— Я обращаюсь к Би Эс, — просто сказала она и сделала глоток кофе, изу-чая меня. — Слышишь, Би Эс. Я не куплюсь на это, — сказала она, убеждаясь, что донесла свою точку зрения.
— Мама, давай просто оставим его в покое, — сказал Брей.
Он единственный, кто был достаточно смел, чтобы сказать маме что-то вро-де этого… кроме меня.
Мама повернулась посмотреть на Брея, сидящего за столом, который теперь выглядел как маленький мальчик, пойманный на месте преступления с рукой в банке с печеньем. Если бы мне не было так дерьмово, я бы рассмеялся. Даллас и Брент вместе засмеялись.
— Я не припомню, чтобы спрашивала тебя, что делать. Я вынашивала его в течение девяти месяцев и преодолела десять часов мучений, рожая его. Затем я мыла его задницу, ухаживала за ним, когда он болел, держала за руку, когда ему накладывали швы, и позволила ему облевать меня, когда он отравился. Так что не говори мне, что я должна делать, а что нет. Если я захочу что-то узнать об одном из моих мальчиков, я спрошу об этом. Ты можешь быть следующим, так что закрой свой рот и ешь завтрак.
Брей уронил голову, уступая позицию.
— Да, мэм, — ответил он.
Внимание мамы опять обратилось ко мне.
— Когда я в последний раз проверяла, это ты бросил милую Дикси Монро на обочине, не оборачиваясь назад. Не говорил о ней и не смотрел на неё. Я волнова-лась, что ты был слишком серьёзен в этих отношениях, в то время как был так мо-лод, поэтому не стала давить на тебя. Но три года спустя, когда ты должен был привязаться к какой-нибудь девушке, встреченной тобою в колледже, ты вернулся сюда по-прежнему мрачный и одинокий. Это не правильно. Мужчины выглядят, как ты, только тогда, когда женщина бросает их. Но у тебя нет отношений. Объяс-ни мне это. Потому что, должно быть, это ты отталкиваешь их. Стил любит эту де-вушку. Он купил ей кольцо с бриллиантом, бог знает, что он не может себе это по-зволить, а теперь, спустя два дня после твоего возвращения домой, он расстался с ней. Попахивает Д. Е. Р. Ь. М. О. М.
44
vk.com/fallen_too_far ЭББИ ГЛАЙНС / Сделай Последний Шаг
посмотрел на Брея, но он ел и не смотрел в нашу сторону. Мама поставила его на место. Брент, нахмурившись, наблюдал за нами с интересом. Он знал, что я не могу сказать маме правду. Они все знали. Но ни один из них не пытался помочь мне.