После этих слов единственное, что можно было предположить, это то, что он видит те же визуализации, что и я. Это меня немного напугало и я почувствовал себя очень неуютно. Теперь понятно, почему я не вижу его ауру. Либо поставлена очень сильная защита, либо сам представляет собой нечто большее чем обычный человек. Но я решил не подавать виду и отнестись к его словам как к метафоре.
– Возможно, вы в чем-то правы. Насекомых тут хватает, особенно жуков. Просто чувствуешь себя энтомологом. Но думаю, что мне уже пора.
– Я тоже думаю пора покинуть этот праздник «как бы искусства». Не хотите ли мне составить компанию или вы на машине?
– Нет, я добирался на такси и если вы меня подбросите до метро, то я буду вам благодарен.
– Вот и отлично, заодно и поговорим по дороге.
Мы вышли из помещения клуба. Нас уже ждала машина. Расположившись вместе с ним на заднем сидении я спросил:
– Скажите, а почему вы тогда назвали меня коммунистом? Вы бизнесмен, предприниматель и вдруг коммунизм, или это сейчас такая политическая конъюнктура?
– Тут нет ничего загадочного, — широко улыбнувшись, ответил Атманов. – Все довольно просто. Что значит слово коммунизм, — общественный. Если человек что-то делает хорошее для общества, то он человек общественный, полезный обществу, полезный коммуне. Поэтому тот, кто делает хорошо свою работу и является настоящим коммунистом. Так что тут нет никакой тайны. К сожалению, слово коммунист сейчас связано со словом бандит, что, к сожалению, не лишено исторической правды. Отбирают бандиты, пусть даже потом и раздают часть награбленного другим. Что касается современных коммунистов, особенно, тех кто изображает из себя наследников великой страны, то это вообще клопы, которые присосались к тоске людей о прошлом и жируют на этом. Этих я вообще не знаю как назвать. Одним словом проходимцы и жулики. Такая моя позиция. Она конечно не совсем обычная, может быть кому-то покажется странной, но я так вижу.
– Это действительно не совсем обычный взгляд на коммунизм. Обычно речь идет о том, что бы отобрать и поделить. И именно в этом заключалась общинность, но возможно в чем-то вы и правы. Если говорить о тех героях, которых создавали деятели культуры и пропагандисты при советской власти, то это были люди желающие служить обществу, а не грабить его.
– Вот именно. Настоящий коммунист – это созидатель, труженик, который создает, а не грабит. И тут строй не причем. При любом строе есть труженики, а есть лодыри и тунеядцы. Если бы не было идеи созидания, то не было бы и Советского Союза. Просто бы разграбили бы все до основания и сдохли бы с голода. Именно созидатели- коммунисты строили СССР и потом умирали защищая страну на фронтах Второй Мировой. А чем вы еще молодой человек занимаетесь помимо посещения светских тусовок?- неожиданно спросил он.
– Сейчас я сотрудничаю с IT компанией, которую основал мой друг детства. Она занимается большими данными, а точнее устранением шумов при работе с большими данными. Я раньше и не догадывался о том, насколько это сложная задача по их устранению. – Я решил не представляться рекламистом, а использовать шанс продвинуть своего друга. Тема больших данных мне показалась куда более актуальнее остальных.
– Очень интересно, меня эта тема так же очень интересует. Давайте так поступим. Пришлите мне на почту материалы об этой компании и о ее наработках. Я полагаю, что мы сможем найти сюжеты для сотрудничества. Это моя визитка с личной почтой и телефоном и похоже мы приехали. До встречи.
Мы обменялись рукопожатиями, Я вылез из машины и лимузин Атманова растаял в бесконечном трафике мегаполиса.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ. МЕЛЬНИЦА
На следующий день в означенное время я был в офисе Самаэльского. По факту это было довольно странное сочетание полноценного офиса с каким-то гламурным вертепом. Причем сам офис от вертепа отделяла только стеклянная стена, которая обладала свойством становиться непрозрачной. Но за все время, что я провел у Самаэельского, я ни разу не видел, этим пользовалось. Иными словами, было две четко разделенные зоны. Одна деловая, а другая тусовочная. И жизнь там проходила практически одновременно. Уже при первом посещении я оказался в тусовочной зоне, где среди толпы тусующихся встретил довольно много знакомых. Это произвело очень положительное впечатление на Самаэльского и было ясно, что мои акции в его глазах сильно выросли.
Каждая из частей этого странного офиса имела свое самостоятельное название. Деловая часть именовалась Кузницей, а там где шла гламурная жизнь – Мельницей. Посреди зала, где проходили тусовки, стояла внушительных размеров мельница из жерновов которой постоянно сыпался белый порошок. Однако так просто подойти и зачерпнуть порошка было невозможно. Перед мельницей стоял охранник и получить доступ к заветному порошку можно было только после разрешения Самаэльского. Но сделать это было не просто. Нужно было как-то его развлечь. В результате звучали песни, стихи, отрывки из новых гениальных романов и пр. и пр. Глядя на этот поток творчества Самаэльский, который сам себя называл Мельником, любил повторять: «На моей мельнице перемалывается человеческая жизнь, из которой потом выпекается хлеб искусства».