- Значит, его так и зовут, - улыбнулся Кен, - үйеңкі. Никогда раньше не слышал.
- Красивый, - вздохнула девушка и вернула листик Кену. Но он не спешил взять его обратно. Просто смотрел на листочек между тонких и нежных пальцев.
- А знаете, - продолжила обладательница тех самых пальцев, на которых замер взгляд Кена. - Его лучше наклеить на альбомный лист, как для гербария. Тогда он точно не потеряется.
Кен согласно кивнул. Он достал блокнот и положил в него лист. Попрощавшись, он взял два стаканчика кофе и дошел до офиса. Дьявол незаконченных дел увлек почти до обеда. На совещании, когда раздавали поручения, Кен слушал вполуха и рисовал загадочные для даже для себя самого письмена. Руны, иероглифы, вязь. С каждой появлявшейся странной закорючкой в них стала выявляться система. Кен озадаченно почесал кончик носа и к нему пришло озарение. Все эти ломаные линии и плавным изгибы напоминали ему форму встреченного утром листочка. Он потряс блокнот и из него выпал новый знакомец. Багряный лист вспыхнул светом, словно золотой билет на фабрику сладостей. One Single to Adventure - сверкнуло в мыслях Кена переиначенное название давно прочитанной книги. Обсуждение рабочих вопросов затянулось, но Кен, погруженный в размышления об утренней встрече с листом и случившемся разговоре с девушкой, просто присутствовал на месте, не принимая даже механического, заключенного в кивании головой, участия в обсуждении.
Отговорившись делами, после собрания, Кен наспех оделся и, даже не застегнув куртку, побежал в сторону киоска с кофе. До двенадцати часов дня оставалось еще десять минут, и он вполне мог успеть добежать до окончания смены. Он увидел ее издалека, сквозь стекло витрины. С ней рядом стоял какой-то парень и она с ним разговаривала. Нет, не готовила кофе или принимала заказ, просто болтала и улыбалась. Шаги Кена замедлились, и он, было, хотел развернуться, он кленовый лист, сжатый меж пальцев, словно ожёг руку огнём. И ничего иного ему не осталось, как дойти до цели.
Рассчитанное количество усилий и векторы их приложений, чтобы открыть дверь на заданную величину.
- Добрый день! Какой кофе желаете? - голос бариста был по-деловому сух и предупредителен.
- Черный с сахаром. Для меня и друга, - ответил Кен, - как обычно.
Парень вынул телефон и стал просматривать ленту какого-то приложения, дожидаясь, когда Кен получит свой заказ и уйдет. Кен же уставился в окно, переводя взгляд с улицы на листок и обратно. Лист, до этого торопивший Кена, молчал. Будь у него плечи, он бы наверное пожал ими.
- Динь-динь. Готово! - улыбнулась девушка.
Парень удивленно поднял голову.
- Звонок, - ответила она.
- Сломался, - еле слышно закончил за нее Кен. Но девушка улыбалась уже не ему.
Он шел обратно в офис, сжимая в руках стаканчики с кофе. Ветер, видя что у Кена нет настроения, даже не пытался заигрывать с ним. Редкие порывы были похожи на дружеского ободрение: мол, с кем не бывает, забей, приятель.
У самого поворота от набережной в сторону переулка со зданием их офиса, под большим старым, еще целиноградским, деревом стоит маленькая деревянная лавочка. Кен, усевшись, сделал большой глоток. Сахар, странный сложный углевод, формула которого напоминает два кольца держащихся за руки, что обыкновенно скрывал неприятные вкусовые ощущения, в это самое мгновение сильно оттенил горечь кофе. Слишком много или слишком мало добавили?
«Надо же, - горький привкус пробрался в мысли Кена, - очередной парадокс. Сахар и кофе. Теза и антитеза. Оба вещества взаимодействуют, чтобы скрыть от человека свою истинную сущность. А полученный результат - синтез, мы каждодневно употребляем, даже не замечая диалектику».
- Смотри! - Кен снял с маленького стаканчика кофе крышку и показал листку. - Этой твой кофе. Попробуй!
Кен обмакнул острие листика в кофе, но тому не понравилось. Лист задрожал, хотя ветер вежливо обходил их беседу стороной. Кен с замешательством отметил, что это дрожат его руки.
- Знаешь, - Кен бережно охватил листок ладонью и прижал к себе, - человеческая жизнь - забавная штука. Прямая в графике функции, каждый человек, как прямая. Иногда прямые пересекаются, иногда идут параллельно, самое удивительное - когда параллельные прямые пересекаются. И казалось бы вот понимание - в геометрии, Евклидовой или нет, неважно. Но нет, появляются сложности в виде чувств, и в стабильность разума проникает разрушающий ураган эмоций. Тысячи, десятки тысяч ежеминутных несовпадений - прямая жизни и кривая любви. Там, впереди, в бесконечности они может и сойдутся. Листья слетают с деревьев и, кружась, создают еще неизобретенные фигуры. Ветер, дождь, солнечные лучи, облака - в миллиардные доли секунды укладывают столько алгебры и геометрии, что даже миллиона лет не хватит чтобы все посчитать. А человек? Всё проходит мимо него, все данные и переменные. Только физические константы, за которые разум цепляется, как верующий за постулаты и заповеди, позволяют сохранить восприятие мира. Иначе никак. Иначе разум погрузится в расчеты, как в безумие.