Доктор Первачевский, Первак – как его называли друзья, улыбаясь золотым зубом быстро вышел из палаты и зашел в следующую. Студенты выпорхнули стайкой за ним. Чего он успевал научить студентов? Чего-то.
Через пол часа зашла медсестра с абсолютно «кислым» и припухшим лицом. Укол оказался весьма болезненным и тут у Марины началось катание на лошадях и качелях, летание на самолётах и прочие эфекты умопомрачнения. Успела подумать:
- «Воды отходят? Почему опять так болит?» - свет померк.
Как раз, за пол часа до того как Марина потеряла сознание, доктор Первачквский заходил в кабинет старшой медсестры:
- Давай Зинка! Марина должна сегодня родить! Анастезиолог скоро будет в зале, я скоро тоже иду в зал. А ты бегом, бегом, и по дороге в 20-й палате скажи бабам, что у одной роженицы молока нет, новорождённого покормить надобно. Отнесёшь им «клиента», ха-ха-ха! А алкоголичка уже смылась? Ну та, с мёртворожденным? Ушла уже? Я её утром ещё выписал. Она всё подписала?
- Ушла она, ушла, Мирон Адамович. Всё она подписала. Вы б видели её друзей, тех что припёрлись за ней. Синяки – синие шо капец! – Старшая медсестра громко рассмеялась. - «Заржала, вот же-ж лошадь!» - подумал Первачевский. Кобыла, упс. Что это колет так в боку третью неделю к ряду?»
Первачевского уже не раз кололо но он не обращал особо внимания. Времени мало, ну ни секунды. Он потёр рукой бок и побежал дальше.
В ушах шумело, глаза открылись с трудом. Марина тихонечко застонала.
- Молодец Мариночка, молодец. - Говорил Первачевский. Марина открыла глаза. Мирон Адамовичь сидел рядом, мерял Марине пульс. Или делал вид что мерял? – Ну Маринка ты и очнулась. Слава богу, слава богу. Мы тут все уже так испереживались. Вон старшая медсестра Зинаида Николаевна плачет с утра до вечера.
- Доктор, что это со мной? – Марина откашлялась. – я как то себя странно чувствую. – тихонечко прошептала.
- А ты Маринка не помнишь? Ничего не помнишь?
- Нет, в голове шумит как то и низ живота болит. Доктор, мой живот? Моя доченька?
- Марина ты без сознания уже как два дня. Живот? Ты уже родила Марина, позавчера.
- Доченька моя… - Марина жалобно, тихонько шептала.
- Какая доченька Марина? Ты родила сына. Мёртвого.
Раздел 3
1986 (начало года)
Сидели как всегда – на кухне. На малюсенькой, «хрущобовской» кухне. И как всегда «глушили» водяру.
- Это хорошая схема. Надёжная. «Схема жизни»! Первак, ти шо – сциш? Может ты тупишь? Ти шо, тупой? - Колюнчик налил еще рюмку своему бывшему однокласснику. - Первак, пять касых, пять американцы дают за ребёночка. Пять! Тысяч! Долларов! Первак!
Николай Ниолаевич Цвяшковский с недавних пор стал руководить детским домом. Туда уже давно начали захаживать искатели детей из-за границы.
- «Железный занавес» падает! Первак! Американцы едут сюда в поисках ребёночка. Они ищут себе сыночка или дочурку! Первак, ты шо? Ты против счастья для хороших людей? Для родителей деток, которые уедут, вырвутся из этого зоопарка ? – Колюнчик был в ударе. Он жестикулировал, глаза вылазили из орбит, слюна летела. - Первак, ты за год купишь «Волгу»! –«удар» достиг апогея, Цвяшковский уже не мог сидеть, он начал бегать и прыгать вокруг стола, морда стала красной. – За два года «Мерседес»! Первак «Мерседес»!
Первачевский уже и сам верил. Он верил, что може помочь людям которые мечтают о ребёнке, а главное, он сможет помочь детям попасть в «свободный» мир. Вырваться из «коммуны».
А ещё такие большие, невиданные деньги! Так, 300 долларов анастезиологу, 500 медсестре, 2000 себе и ещё 200 на всяческую бюрократию. Не понадобятся, будет на коньяк.
Только Коля не говорил своему «однокашнику», что платят не 5000 долларов а 10000. Эту информацию он злорадно решил утаить. Но и Коле всей правды не говорил американец Мишка Фель. Он с родителями уехал давно, жил в Нью-Йорке, имел юридическую фирму и американцы платили ему за посредничество минимум 50 0000 таких желанных «зелёных»
Гвоздь дальше, брызгая слюной, говорил:
- Только мало деток здоровых от здоровых родителей. Но Первак, это что проблема? Сколько деток бросают нагулянных? Но Первак, это не проблема! Весёлые и здоровые карапузы? Первак ты понял? Давай ещё наливай по одной!