– В чем дело?
– Если меня отправят не в Шатле, я согласен уплатить штраф.
– Ну вот и хорошо; значит, не о чем больше толковать, –
сказал судья и, обращаясь к стражникам, добавил: – Можете идти, молодой человек согласен уплатить.
Стражники ушли, а Жак вынул из кошелька и положил перед судьей двадцать парижских су.
– Сосчитайте, – велел судья секретарю.
Секретарь опять изогнулся дугой, как мрачная, черная радуга, над заваленным бумагами столом и, не сходя с места, достал лежащие на нем деньги; казалось, он обладает способностью безгранично вытягиваться в длину.
– Сумма верна, – сказал он, пересчитав.
– В таком случае, отправляйтесь домой, бездельник, и освободите место для других: правосудие не может заниматься только вами. Идите, идите!
Жак Обри и сам видел, что ему нечего больше здесь делать, и удалился в полном отчаянии.
ГЛАВА 13,
в которой Жак Обри поднимается до вершин поистине
эпических
«А любопытно знать… – размышлял школяр, выйдя из дворца Правосудия и машинально направляясь по Мельничному мосту в Шатле, – любопытно знать, как отнесется
Жервеза к тому, что ее честь оценена в двадцать парижских су? Она скажет, что я разоткровенничался, сболтнул лишнее, и выцарапает мне глаза».
– Ба! Кого я вижу!
Последний возглас относился к пажу того самого учтивого вельможи, которому Жак Обри поверял, как лучшему другу, свои сокровенные тайны. Мальчик стоял, прислонясь к парапету набережной, и забавлялся, подбрасывая в воздух камешки.
– Вот так удача, черт возьми! – воскликнул школяр. –
Мой безымянный друг пользуется, насколько я понимаю, достаточным влиянием при дворе, чтобы отправить меня в тюрьму. Само провидение посылает мне его пажа; мальчик скажет, где я могу отыскать своего друга. Ведь ни имени его, ни адреса я не знаю!
И, желая поскорей воспользоваться тем, что он рассматривал как особую милость провидения, Жак Обри направился к пажу.
Мальчик тоже узнал его; он сразу поймал все три камешка, заложил ногу за ногу и стал ждать Жака Обри с насмешливым видом, присущим всем членам корпорации, к которой он имел честь принадлежать.
– Здравствуйте, господин паж! – еще издали крикнул
Жак Обри.
– Здравствуйте, господин школяр, – ответил мальчик. –
Что поделываете в этих местах?
– Как вам сказать… Я кое-что искал и, кажется, нашел, ибо встретил вас. Видите ли, мне нужен адрес моего превосходного друга, графа… нет, барона… то бишь виконта… одним словом, адрес вашего господина.
– Вы желали бы с ним повидаться? – спросил паж.
– Да, и как можно скорей.
– Ну, вам повезло: он сейчас у прево.
– В Шатле?
– Да, и с минуты на минуту должен оттуда выйти.
– Счастливчик, он может входить в Шатле, когда ему вздумается! Наверное, мессер Робер д'Эстурвиль связан с моим достойным другом, виконтом… графом… нет, кажется, бароном…
– Виконтом, – поправил паж.
– С моим другом виконтом… Да подскажите же мне! –
продолжал Обри, желая воспользоваться представившимся случаем, чтобы узнать наконец имя своего друга. – Виконтом де…
– Виконтом де Мар… – начал было паж. Но Жак не дал ему докончить.
– А-а, дорогой виконт! Вот я и нашел вас! – воскликнул он, увидев показавшегося в дверях Марманя. – Вы мне так нужны! Я повсюду искал вас.
– Здравствуйте, здравствуйте, милейший, – отвечал
Мармань, явно раздосадованный этой встречей. – Я с удовольствием поболтал бы с вами, но, к сожалению, очень спешу. А посему прощайте!
– Постойте, постойте! – закричал Жак Обри, хватая собеседника за руку. – Не собираетесь же вы уйти, черт возьми! Я хочу попросить вас об одной огромной услуге.
– Вы?
– Да. Вы же знаете: святая обязанность друзей – во всем помогать друг другу.
– Друзей?
– Разумеется. Разве мы с вами не друзья? В конце концов, что такое дружба? Это полное доверие друг другу.
А я всегда доверял вам и потому рассказывал не только свои, но даже чужие тайны.
– И никогда не раскаивались в этом?
– Никогда! По крайней мере, в отношении вас; к сожалению, не могу сказать того же обо всех своих друзьях: есть в Париже один человек, которого я напрасно разыскиваю, но когда-нибудь, с божьей помощью, мы с ним встретимся на узенькой дорожке…
– Слушайте, милейший, повторяю вам: я очень спешу, –
прервал его Мармань, прекрасно понимавший, кого именно ищет Жак Обри.