Аскольд вдохнул аромат густых волос (они пахли морем, ветром и свободой!), прикоснулся кончиками пальцев к коже, шелковой и нежной, как лепестки роз. Новая, незнакомая волна блаженства пробежала по его телу, а губы сами нашли губы Звезды и поцеловали…
Это был тот поцелуй, в котором смешались все жизни, все миры, все желания. Это был тот поцелуй, который не просил, а требовал, страстно требовал продолжения…
Звезда снизошла, ответила и засияла. Ее тело знало, что его полюбили, ее душа знала, что ее ждали, ее сердце застучало в такт сердца Пророка.
Тела соединились, руки ласкали, губы шептали…
Любовь вырывалась наружу через каждую клеточку тела, сплеталась с сиянием, дыханием и огнем, что лавиной мчался вверх, заполнял грудь, сушил губы и сквозь пальцы уходил в пространство, сжигая в нем время и реальность…
Пророк уже был не Пророком, не отдельным Духом, устремленным вверх, в иной мир – он слился со своей Звездой и засиял, засиял ярче Звезды…
В новом свете появилась и новая Звезда, неделимая, единая, лучезарная! Она дышала собой! Она жила собой! У нее не было тела! У нее не было желаний. У нее не было мыслей… Была Она. В ней был Иной Мир, Она была Иным Миром, безграничным, бездонным. Она могла извлечь любой образ из себя и растворить в самой же себе. Она даже извлекла образ той, кто был рядом, кого Пророк назвал Звездой, и осветила грядущее…
И Пророк стал вновь Пророком, отдельным Духом, устремленным вверх, в иной мир, но более сильным, более уверенным и… счастливым.
Руки шептали, губы ласкали, тела прикасались…
Дождь стучал в окно, сухие дрова потрескивали в очаге. Две страстно любящих тени медленно исчезали со стен: на побережье пришло утро и принесло с собой новый день.
Глава 3
- Где я? – спросила она.
- В рыбацком домике, недалеко от черного камня-отшельника. Я Аскольд, Пророк.
- А я…
- А ты моя Звезда. Ты послана Океаном и Небом.
- С неба упала в океан? Возможно… И ты не хочешь знать моего имени? У звезды есть имя.
- Я знаю, что оно такое же прекрасное, как и ты сама.
- Я Илга, я писатель. Друг сделал мне подарок – две недели в океане. Мы и океан – и больше никого. Тишина, солнце. Он говорил, что сама любовь найдет нас в океане. Внезапно налетел сильный ветер, небо затянулось тучами и смешалось с водой. Мы поплыли к берегу: нам показалось, что там маяк, мы даже видели вспышку яркого света, но буря бросила яхту на скалы. Я помню только резкий удар и холодную воду.
- Это моя буря. Я ждал тебя. Я пришел за тобой.
- А ты и вправду Пророк? Я не верю в предсказания.
- Не верь. Предсказания всегда врут. Не врет одна истина.
- Истина? Здесь, в этой лачуге? На краю земли?
- Я шел сюда всю жизнь. На берегу ты была одна.
- А что если это все только наше воображение? Или совпадение?
- Нет, и ты это знаешь. Дрова догорели, и я счастлив.
- И я… Настолько, что боюсь даже думать об этом.
- Ты видела, как солнце встает над Океаном?
- Нет.
- Тогда пошли…
Аскольд протянул Илге руку…
Глава 4
Пророк и Звезда сидели на берегу.
Густой белый туман поглотил небо и землю. Едва различимой была косая отмель, а черный камень-отшельник казался серым, но по-прежнему одиноким. Ни образа, ни звука. Жизнь растворилась в тумане. Ее было так много, что он (туман), словно трусливый заяц, стал убегать с берега в океан, заметая невидимые следы. Бегство было таким стремительным, как будто какая-то сила «скручивала» туман в чистый, не тронутый рукой свиток, что находился в мире за горизонтом, и предлагала солнцу сделать первую запись своими лучами.
Земля замерла: над океаном вставало солнце. Красный шар окрасил небо в алые и розовые оттенки, выплыл из воды и стал белым.
Илга посмотрела на Аскольда: новое солнце было таким же белым, как волосы Пророка, и отражалось в его серо-голубых глазах.
Новый день вступил в свои права, а Пророк и Звезда так и сидели на берегу, защищая друг друга объятьями от холодного ветра, дующего с океана. Они молчали, словно голосом боялись нарушить тишину, где каждый был священно одинок и един в этом же одиночестве. Они никуда не спешили, как будто в вечности, на пороге которой оказались, существует только один единственный день, когда прошлое уносил с собой белый туман, а новую жизнь освещало белое солнце. И этот день – их день, они в нем рядом, независимо от расстояния и мыслей, они по-настоящему рядом.
Аскольд жадно всматривался в океан, старался постичь грядущее, ускользающее от него за горизонт. Илга думала, что действие нового романа будет происходить на берегу Ледовитого океана, и она хотела запомнить шум набегающих волн, игру солнечных лучей на водной глади, сильные и одновременно нежные руки Аскольда.