Всхлип.
По звуку — ребёнок. Или молодая девушка.
Сердце забилось чаще, рука потянулась к рукояти меча. Я спускаю по ступеням ещё ниже и вглядываюсь во мрак, до которого не достаёт свет факела.
На ступеньках кто-то есть. Вот он, источник звуков. Я сверху вниз смотрю на нечёткую вытянутую фигуру. Но мрак столь густой, что даже нет возможности разглядеть, лицом ли ко мне стоят, или спиной.
Время словно остановилось. Запах стал ещё хуже, но я стараюсь его не замечать. Я уставился на неизвестное создание, но оно не двигается — не шевельнёт ни единым мускул. Мы оба бездействуем, как излишне сосредоточенные детишки, решившие поиграть в гляделки.
Дальше так продолжаться не может — и развернувшиеся после этого события произошли в долю секунды, но она мне показалась вечностью.
Раз — я выхватываю из ножен свой меч. Два — прохладное дуновение прошлось по моему затылку и погасило факел, погрузив всё во тьму. Три — перед тем, как кануть во мрак, обитатель подвала показал своё истинное лицо: в мою сторону бросилась похожая на человека бестия. Иссохшееся тело, неестественно длинные пальцы, больше похожие на когти — и кожа, что обтягивает кости белёсой парусиной.
Я едва успеваю отпрыгнуть в сторону и она пролетает прямо мимо меня. «Скрынь!» — прозвенела пластина наплечника (Похоже, она сумела развернуться в полете). Я не вижу ее, но слышу. Слышу хорошо, намного лучше, чем простой смертный — и она об этом скорее всего не подозревает. Моё тело напряжено. Делаю несколько шагов к концу лестницы и выхожу на площадку. Когда она, проследовав за мной, начинает обходит меня по кругу, не веду голову за ней, а продолжаю смотреть в одну точку. Она уже прямо сбоку. Борюсь с дурным запахом, что тяжелым духом заполняет это помещение и стараюсь не потерять концентрацию, пока разыгрываю свой маленький спектакль. Наконец, вот она — точно за мной. Тяжелое дыхание, скрежет когтей о камень.. Крепче сжав рукоятку меча, я разворачиваюсь и с силой вонзаю лезвие в ее бо...
Невозможно.
Это. Просто. Невозможно.
Вместо того, чтобы разрубить эту тварь, меч просто отскочил от ее бока, как от бруска металла. В голове проносятся слова, которые мне когда-то сказали:: «Не поступайся ценностями. Но знай, когда отступить». Тем не менее, я вложил в удар достаточно сил, чтобы даже ее неестественно прочная шкура почувствовала удар — и поэтому сейчас, пока бестия отлетела в дальний угол подвал, я замечаю боль, которой вдруг запылало плечо. Пока оно не поднялось окончательно, я стрелой взбегаю по ступенькам, выбегаю из дома, отвязываю Искру и скачу, скачу, скачу прочь от проклятого дома.
Я проиграл этот бой. Но он точно не будет последним.
* * *
Отсветы пламени пляшут на высоких сводах пещеры. У костра сидят двое: пожилой маг в чёрной мантии с длинной седой бородой, и я. Старец внимательно всматривается в огонь пока я заканчивая перевязку и свой рассказ о заброшенном доме. Я умолкаю, но старик не торопится говорить. Слышно лишь, как потрескивают горящие поленья.
— Стефан, — наконец обращается ко мне старец. — Ты столкнулся с древним, очень древним злом.
— Кто это? Вихт? Банши?
Но он как будто меня не слышит. Просто сидит и смотрит вперёд, прямо в пламя. Я вспоминаю, что когда я приходил к Малагосу за советом, все происходило точно так же — есть у старика страсть к драматичному молчанию, ничего тут не поделать. Я набрался терпения, но, к счастью, ждать пришлось не долго: Малагос встаёт и направляется в проем пещеры. Старик никогда не пускает меня туда, но, судя по всему, именно там находится его кровать и, что важнее, лаборатория
— Да куда ж я его?.. — Воскликнул старик. — Ведь буквально вчера… Есть! Нашёл.
Малагос возвращается к костру и с плохо скрываемым нетерпением передаёт мне нечто завернутое в старую, изъеденную временем тряпку. Вещь на ощупь плоская. Я медленно разворачиваю. И не верю своим глазам.