— ...ad nihilum.
Облегчение пришло уже на последнем звуке. Замедление больше не действовало. Передо мной заблестел такой фейерверк, что размазанная по стене синева показалась мне бледным отсветом.
Пятна, что разрастались на теле монстра, в конце концов облачили его в искрящийся кокон, озаривший подвал ослепительным светом. В голове пронеслось: у тебя совсем мало времени. Мгновения — и ее защитная оболочка спадёт, как кожа змеи к концу сезона дождей.
Не теряя времени я бросился к противнику, на ходу доставая из нагрудного кошеля артефакт. Тот момент показался мне растянутым, причём эффект от растяжения времени показался куда более сильным. Хлопок! И от искрящегося савана не осталось и следа. Передо мной предстала все та же тварь, я даже не увидел никаких отличий от того, что было до снятия с неё защитной оболочки. Но сомневаться в том, все ли я сделал правильно, у меня просто не было времени.
Остатки отслоившейся оболочки зависли в воздухе обрывками фосфоресцирующего пергамента. Я несусь на тварь с такой скоростью что столкновение, казалось бы, неминуемо — но в последний момент проныриваю под ее когтями, заламываю эту же конечность за спину и, держа ее, как заложника, подношу плоский артефакт прямо к глазам-щелочкам.
— Узри же себя, — почти шепотом говорю я в ту прорезь, что служит созданию ухом. — Узри. И отправляйся туда, откуда пришла.
Белые зрачки глядят на своё отражение. Во взгляде, который до этого был воплощением агрессии, ненависти и зла во плоти скользнула новая эмоция - удивление.
В следующее мгновение импульс от разрушенного заклятия отбросил меня от монстра с такой силой, что я отлетел к стене, ударился головой и повалился наземь. Силы покинули меня. Я отключился.
* * *
В забытьи я нёсся сквозь синее пламя. Я пролетал сквозь его сполохи — и они, лизнув мое тело, не оставляли ожогов, но приятно согревали. Наконец, открыв глаза, я понял: меня бросило к той стене, что была покрыта фольгой, а смесь эта не только освещает, но и согревает будь здоров. Оторвав взгляд от лазурного пятна на рукаве, а мысли — от того, как его вывести, я поднялся с пола и подошёл к жертве. Иначе её не назовёшь, ведь от той твари, с которой я боролся, не осталось и следа: на полу лежала нагая брюнетка, совсем ещё юная, лет 17.
Было ещё одно обстоятельство, объяснившее детские всхлипы: в мягком синем свечении отчётливо было трудно не заметить её живот.
Я неспешно обошёл дом в поисках куска ткани. Сгодилась занавеска, лежавшая среди прочего покрытого пылью тряпья на первом этаже. Спускаясь с ней в подвал, я на миг задержался на пролете, взглянул на диосинтовое кольцо и забрал его с собой.
Вновь спустившись на нижний ярус подвала, я аккуратно завернул тело в ткань, и вынес его из дома к траве, что росла перед домом. Аккуратно положив тело на землю, я дошёл до Искры за лопаткой и принялся копать.
Когда солнце из робкого гостя превратилось в полноправного небесного завсегдатая, могила была готова. Опустив туда тело, я достал из кармана кольцо с бело-зелёным камнем, покрутил его в руках, и оставил в могиле. Закончив работу, я в последний раз бросил взгляд на дом, затерянный в дикой глуши — и подивился тому, что теперь в провалившейся крыше и разбитых окнах появилось что-то умиротворяющее.
Я оседлал Искру и поехал на запад.
Конец