— Я сейчас создам для тебя заявку на посещение верхнего этажа.
— Менторы сюда не спускаются?
— На первую ступень нет, в очень редких случаях. Так, я направила запрос, но не думаю, что дон Диего подтвердит его быстро, если вообще подвер… Подтвердил, — удивилась Стефа. — Можешь подниматься, допуск у тебя уже есть.
Слова Стефы подтвердила новая информация перед взором, с указующей желтой стрелкой нового маршрута.
— Отлично. Тогда пока я хожу с визитом к Анабель, позови пожалуйста сюда Риту и доведи до нее всю необходимую информацию.
— Хорошо, — явно переступив через себя, не став возражать, согласилась Стефа.
Риту в кабинете я дождался. Увидев венецианскую маску Рита заметно оробела, но Стефа приветствовала ее таким мягким и приятным голосом, что девочка сразу расслабилась. Оставив их вдвоем, я прошел к лифтам, куда вход обычным инфантам запрещен. Нажав подсвеченную в восприятии кнопку прошел в кабину, за несколько секунд поднявшую меня на самый верх.
Выйдя на поверхности, на свежий воздух, замер на пару секунд с удовольствием подставив лицо морскому ветру. Запрокинул голову, посмотрел на облака, сквозь которые виден диск стоящего в зените солнца. Это у нас снизу свет приглушен, потому что уже вечер по стандартному времени, здесь на поверхности своя атмосфера.
Пройдя по зеленой аллее, подошел к белоснежному куполу, идентифицированному в восприятии как апартаменты Анабель Сангуэса. Дверь передо мной сразу открылась и едва переступив порог, словно в старую жизнь вернулся — никакой голой функциональности и вездесущего серого металлопластика в отделке. Просторная прихожая с меблировкой в новом колониальном стиле, картины, бурлящее джакузи с красно-кровавой подсветкой, белоснежная густая шкура теруэльского медведя на диване в гостиной, где, закинув ногу на ногу, расположилась Анабель в легком летнем платьице.
Телесная оболочка явно неродная, потому что выглядит Анабель совсем не как Сангуэса — круглое лицо, вьющиеся светлые волосы и румяные щеки, яркие пухлые губки бантиком. Своей кукольной внешностью она могла бы походить на ангелочка, если бы не ярко-алые глаза, точь-в-точь как у меня. Странно — у девочек фамилии после смены телесной оболочки на нестандартную, в которой сейчас Анабель, цвет обычно меняется и приходит в норму, но в ее случае подобного почему-то не случилось. Очень странно, и вообще почему ей разрешили сменить оболочку на нестандартную, не подходящую под утвержденный нормами фамилии облик, тоже вопрос.
Пройдя через гостиную под внимательным взглядом красных глаз, я встал неподалеку от дивана. Анабель не произнесла ни слова, даже не двинулась — только едва-едва вопросительно приподнялись тонкие светлые брови, а секундой позже дрогнула лежащая на изголовье рука, показывая мне говорить.
— Донна Анабель, здравствуйте. Меня зовут Деймос, я инфант первой ступени и будущий капитан эскадрона претендентов. Пришел обсудить с вами возможность взаимовыгодного сотрудничества.
Брови Анабель поднялись еще выше, в округлившихся глазах отчетливо читалось недоумение. Потянувшись — на пару мгновений растеряв всю «пухляшность» в образе и превратившись в хищницу, Анабель легонько хлопнула пальчиком по браслету.
— Ментор Сангуэса, слушаю, — почти сразу раздался знакомый голос. Браслет был выведен на громкую связь, так что слова дона Диего прозвучали на всю комнату, обволакивая мягким звуком.
— Сеньор командор-маршал, — голос у Анабель показался звенящими колокольчиками, под стать внешности. — В мои апартаменты вломился какой-то наглый маленький плебей, но ведет себя при этом как будто является патрицием.
— Моя вина, сеньорита Анабель. Подумал, что он может вам пригодиться. Скажите инфанту Деймосу, пожалуйста, чтобы возвращался к себе.
— Хорошо, сеньор командор-маршал, — мило улыбнулась в пустоту Анабель, а после ставшим жестким и презрительным взглядом посмотрела на меня. — Пшел вон.
Демоны мгновенно проснулись и как с цепи сорвались — в голове зашипело возмущенное многоголосье, призывающее меня наказать эту растерявшую всю страх самоубийцу. Я закрыл глаза, но перед глазами тут же встал алый контур лежащей на диване девушки и траектория двух прыжков — во второй раз я должен был приземлиться за диваном, уже сломав шею этой наглой выскочке.
Закусив щеку изнутри до крови, я с трудом остался на месте, а после — не глядя больше на избежавшую только что уничтожения телесной оболочки Анабель, развернулся и вышел из апартаментов родственницы, в задумчивости дошел до лифта и поехал обратно.