На самом деле возможна установка биопротезов до шестнадцати — в этом я Антонио обманул. Просто стоят биопротезы растущие вместе с организмом столько, что нам на них просто денег не хватит. Два и насчет шестнадцати лет сознательно преувеличил — если инфант не перешагивает на пятую ступень, оставаясь в аквариуме в массе охлоса, тогда в четырнадцать лет рост тела останавливают на стандартной отметке в 163 сантиметра и уже можно организм модифицировать. Если же воспитанник продолжает подъем по Великой лестнице, то рост не блокируется как минимум еще ближайшие два года, до окончания школы или училища по направлению полученной специализации.
После моих слов Антонио, заметно растерянный и неуверенный, приподнялся на кровати. Осмотрелся, потом опустил взгляд вниз, глядя на полосы внешнего экзоскелета по ногам, поясу и плечам. Здоровый глаз занервничавшего Санчеса широко распахнулся, веко второго осталось неподвижным, так и будучи наполовину прикрыто.
— Антонио, сейчас ты можешь остаться в кровати и жалеть себя, либо встать и пойти с нами к командор-маршалу дону Диего Кальдерону.
— Зачем? — шепотом спросил Антонио.
— Ты заместитель старосты, а командор-маршал сейчас будет визировать реорганизацию нашего отряда. Так что у нас у всех, и у тебя лично тоже, впереди много работы.
Санчес, я по взгляду видел, не хотел никуда идти. Ну что ж, я давал ему право решить самостоятельно — а раз слаб человек, то так тому и быть.
— Антонио, выбор у тебя сейчас в общем-то простой. Или ты сам поднимаешься с кровати и идешь вместе с нами к командор-маршалу, или я помогу тебе это сделать, не слушая возражений и прибегнув к грубой силе убеждения.
Заставлять не пришлось — поднялся с кровати сам. Пришлось помочь одеться, к экзоскелету Антонио еще не привык, тем более вариант у него самый дешевый стандартный, думаю ничуть не лучше наших боевых костюмов по качеству.
Наверх к дону Диего выдвинулись целой делегацией — Стефа, Рита с Антонио, и я. В кабинете командор-маршала со стороны одиннадцатого отряда присутствовало только двое — Сандра Веласкес и мастер-наставник донна Фиорелла.
Веласкес приветствовала меня легким кивком и тенью улыбки — обратил внимание, что теперь ее рассыпавшиеся по плечам волосы полностью иссиня-черные, зеленые пряди исчезли. Сменил цвет и галстук — на темно-красный.
У Веласкес было заметно хорошее настроение, а вот донна Фиорелла, несмотря на выдержку, явно не совсем понимает зачем мы здесь сегодня собрались. После нашего появления донна Фиорелла уже не смогла сдержать эмоций, лицо ее заметно вытянулось — хо-хо-хо, похоже Сандра ее не просто не спрашивала, а даже в известность не поставила о грядущем мероприятии.
Догадалась донна Фиорелла о поводе собрания только когда дон Диего — приветствовав всех в своей обычной благожелательной манере, начал проговаривать для Стефы и Сандры процедуру реорганизации со сменой флагов. Слушала инструктаж донна Фиорелла уже по-настоящему ошеломленно, ее тонкие сухие губы то и дело кривились в неконтролируемой гримасе. Очень похоже, что наш союз с Веласкес оказался ей очень некстати, прямо поперек собственных планов, раз ее так демонстративно перекосило.
Рита с Антонио выглядели не менее удивленными, эмоции Стефы под маской привычно не читались. Веласкес же откровенно не скрывала удовлетворения и когда Стефа биометрией подтверждала согласие, она посмотрела на меня и подмигнула.
«Привет, малыш», — прочитал я по губам.
Пришлось глубоко вздохнуть, чтобы успокоить словно сорвавшихся с цепи шипящих демонов. Надо с этим что-то делать — если не прекратит называть меня малышом, наш союз быстро закончится в связи с отбытием в мир иной одного из участников.
Много времени официальная процедура не заняла — изображающий радушного хозяина дон Диего быстро завизировал смену флагов. Но не расходились — сразу после этого командор-маршал утвердил отправленный Стефой запрос о расширении права на торговые операции для Риты, а также о предоставлении такого права заместителю старосты отряда Антонио Санчесу. Это могла сделать Стефа, но молодец, догадалась — Антонио от такого внимания командор-маршала оцепенел, в выражении здорового глаза читалось постепенное осознание принадлежности к высшей лиге инкубатора.
После, опять же под присмотром дона Диего, провели сделку купли-продажи — из-за того, что единоразово выплачиваемая сумма составляла более десяти тысяч этерналов, требовалось его подтверждение. Пока Стефа и донна Фиорелла, уже едва не трясущаяся от ярости, оформляли куплю-продажу и передачу всей экипировки эскадрона василисков нашему отряду, дон Диего напоил остальных кофе, с заметным удовольствием играя роль радушного хозяина, по-стариковски довольного неожиданным, но приятным гостям.
Рита на поведение дона Диего внимания не обращала — свежо предание, как он с таким же радушным видом объявлял перед всей первой ступенью об экстерминации ее родителей, назвав еретичкой. Стефа тоже жизнью уже научена, а вот Санчес оказался поражен так, что с лица не сходила глуповатая и счастливая от осознания происходящего улыбка. Надо будет потом ему рассказать и объяснить, чего стоит это радушие и благожелательность дона Диего, чтобы не расплывался так влажно в мечтах.
Наконец формальная — для меня с Веласкес, и в разной степени волнующая для остальных процедура закончилась, а дон Диего радушно попрощался, проводив всех на выход. К лифту Стефа повела нас в обход, по внешней галерее — Антонио при этом даже рот открыл, осматриваясь по сторонам. Именно для него Стефа выбрала такую дорогу, я не сразу понял — для меня обыденное зрелище, а вот выросший в яслях Антонио облачное небо Уэски вживую видит впервые. Прогулялись максимально не торопясь, а у дверей лифта нас перехватила Сандра Веласкес.
— Сеньорита Эрнандес, — официально обратилась она к Стефе. — Разрешите ненадолго забрать инфанта Деймоса? Хотела бы с ним побеседовать наедине.
Стефа коротко посмотрела на меня. Вообще странно — мы с Веласкес все обсудили ночью, и повод чтобы вот так выдернуть меня к себе должен быть веский. В ответ на взгляд Стефы я едва заметно кивнул, и она дала разрешение. Веласкес искусственно улыбнулась — то ли она растерянная, то ли взволнованная, не могу понять, и повела меня в свои апартаменты.
Пришли мы по зеленой аллее в жилую зону, где я уже был однажды, поднимаясь сюда для беседы с сестрицей Анабель. У Веласкес апартаменты оказались аналогичной планировки, но меблировкой и обстановкой отличались как небо и земля — хотя все тот же новый колониальный стиль, но никакой лишней вычурности, простой функционал. Одна стена целиком выделена на награды — как личные, еще со школы, так и местные, вижу пару кубков и вымпелов, врученных эскадрону василисков. Закрыв за мной дверь, Веласкес приглашающе показала на диван. Присаживаться я не стал, внимательно глядя на эту странную шестнадцатилетнюю женщину.
— Зачем я здесь?
— С тобой хотя поговорить, — голос Веласкес едва-едва дрогнул.
Причину ее волнения я понял, когда мгновением позже в гостиной появилась высокая женщина с хищными чертами волевого лица, обрамленного густыми черными волосами с проседью.
Корнелия Сангуэса, глава клана и фамилии, претендентом-наследником в которой я был еще совсем недавно. Сейчас на Корнелии дежурная оболочка для официальных мероприятий Арагона — лично я ее в ней не видел, только на экранах новостных сводок. Когда бывал у тети Корнелии в гостях, она встречала меня в облике милой пожилой хозяйки, а на официальных мероприятиях фамилии всегда использовала оболочку молодой красивой женщины.
— Данте. Здравствуй дорогой, — мягко сказала Корнелия и приветливо улыбнулась, присаживаясь на диван.
— Донна Корнелия, — соблюдая протокольные правила поклонился я. Какая ирония судьбы — меня учили этим правилам как патриция для контроля чужого поведения, а вот следовать им приходится, став плебеем.
— Сандра, спасибо за возможность поговорить с внуком, — отвела от меня взгляд глава клана и фамилии. — Могла бы ты нас оставить на пару минут?