Порывом ветра вдруг открыло окно. Потухли свечи.
— Эх.
Глеб подошел к окну. Собаки скулили, глядя на него.
— Тихо! Еще вашего нытья мне не хватает.
Он хотел закрыть громыхающие о стены створки, но вдруг одна из собак сорвалась с места, оттолкнула Глеба и выпрыгнула в окно. Вторая помчалась следом.
Глеб шел в ночь. Он не видел почти ничего вокруг, переступал осторожно и почти протрезвел от вынужденной сосредоточенности. Глеб хорошо знал эти места. Небольшая роща возле его дома была достаточно безопасным местом, дикие звери сюда не заглядывали, лихие люди в этих краях не водились. Какого черта его старухи помчались во тьму, ответить Глеб не мог.
Ливень был холодный и потрепанная форма егеря почти насквозь промокла. Но Глебу было необходимо найти своих собак. Другой бы, может, оставил это дело, вернутся сами. Собаки же, не дети. В округе безопасно, в роще этой капкан встретить невозможно, как невозможны и прочие неприятности. Но Глеб слишком был привязан к горбатым сукам, чтобы сидеть дома и ждать, когда сами воротятся.
Внезапно он услышал неизвестный ему шум со скрежетом и скуление.
— Вот зараза! На кой ее туда понесло?
Усталый и раздраженный он пробирался сквозь ветки, ища источник неведомых звуков.
Когда он все-таки выбрался из паутины ветвей, Глеб оцепенел.
В центре поляны парил огромный черный змей. Рядом с ним к земле жались собаки, истошно скуля и думая отползти, но не решаясь.
Змей парил не высоко, не более семи локтей от земли, и чем больше Глеб смотрел на него, тем больше понимал, что тот точь-в-точь из рассказа пьяницы музыканта. Шея длинная и тело, как ночь черны, а крылья будто из платин самоцветов. Радужным сиянием переливаются и словно звенят. Глаза у змея огненные и смотрит он в самую душу, словно отыскать ее может в каждом и вынуть.
— Здравствуй, Глеб. Слышал ты в Бога не веришь.
Голос у змея был приятным. Совершенно не страшным, а даже располагающим к доброй беседе.
— Не верю. Но уже задумался, — Глеб немного попятился, но поймав себя на трусости, остановился.
— Не бойся. Я не причиню тебе зла. Меня зовут Аспид. Мне такой как ты нужен. Моя дочь на землю просится, поглядеть как люди живут.
Змей окинул жалкое тело Глеба и, решив для себя что-то, добавил:
— Беспокоюсь я за нее. Присмотришь?
Глеб молчал.
— Она послужит тебе. Что ты хочешь? Денег? Славы? Мы умеем быть благодарными. Пока дочка у тебя, удача будет улыбаться тебе. Во всем что ни пожелаешь.
— Нет, нет, нет, — спало с Глеба оцепенение. — Я в вашу породу хоть не верю, на сделку с тобой не пойду. Свобода мне важнее любых денег.
— Я на твою свободу не покушаюсь. И душа твоя мне не нужна. Это все крестьянские сказки. Все просто. Правила такие.
Змей чуть повел крылом и собаки, как будто их отпустили, бросились бежать. Аспид вкрадчиво начал:
— Ты присмотришь за моей дочкой, чтобы никто ее замуж не увел. Она будет служить тебе. Потом я ее заберу. А ты продолжишь жить как и прежде, только богатый.
Глеб молчал.
— Думай, думай хорошенько. Дела у тебя не важно. Уже три года как все проигрываешь. А матушка так тобой гордилась.
Глеб сел на землю и стал разглядывать, как воротившийся лунный свет играл на кристальных пластинах. Сколько силы было в змее, сколько благородства. Аспид продолжал:
— Вот купил бы деревеньку на тридцать душ тогда. Эх, зажил бы… Но нет, удача отвернулась от тебя. А я ее сильнее. Я могу все тебе вернуть. И не тридцать душ купишь, а все тридцать тысяч! Если захочешь.
— А что за дочка у тебя? Тоже змеюка?
— Нет, — засмеялся Аспид. — Красавица. Умница. Как бы не влюбился какой глупец. Я его заживо спалю!
— Так как же я этому помешаю?
— Очень просто! Она у тебя служанкой будет крепостной. Кто на нее позарится? Ты же не разрешишь?
— Нет. Я не сводник. А друзья мои к чужому имуществу равнодушны.
— Вот и чудно! А служить ее заставляй по-настоящему! А если суров с ней будешь, это еще лучше. Она быстрее ко мне вернется. Глупая, вздумала что на земле лучше. Договорились?
— Пожалуй, я совершу ошибку. У меня один вопрос.
— Давай.
— А почему ты на землю не садишься?
Аспид ухмыльнулся.
— Меня Мать-Земля не принимает. Я не могу по ней ступать. — змей поднялся еще на пару локтей и строго спросил: — Согласен ли ты, Глеб, принять на служение царевну подземного царства и взамен получить удачу во всех деяниях и играх азартных?