Поскольку главным человеком в любой империи является чиновник, расцвела буйным цветом коррупция. Каждый из бюрократов искреннее верил, что надо служить так, чтобы не было мучительно больно за без взяток прожитые годы. Шакну провинции Бит-Агуши, столица которой сейчас Халеб, был евнух Базум, толстый, с круглым чистым лицом и очень красивыми и ухоженными черными волнистыми длинными волосами, которые сзади ниспадали волнами на спину, а с боков на плечи и грудь. Во время разговора он любил наматывать прядь на указательный палец и, если что-то не нравилось, дергать, чтобы, наверное, разозлить себя еще больше. Одет во что-то типа длинного распашного халата из яркой красно-желто-зеленой ткани, перехваченного примерно посередине пуза алым кушаком с золотой булавкой длиной сантиметров пятнадцать и арбузным (зелено-красным) турмалином в головке. Выливал на себя не меньше ведра ядреных сладких духов. Имел высокий голос и склонность к истерикам и плаксивости. Видать, мечтал родиться женщиной, но его просьбу удовлетворили с запозданием. По приказу правителя он обязан был раздавать пустующие дома и земли бесплатно: большие и дорогие — знатным, остальные — бедноте. Только у сумасшедшего чиновника появится желание дарить то, на чем можно поиметь. Евнух Базум был в здравом уме и светлой памяти, поэтому меня и отправили к нему, чтобы решил, достоин ли я дорогой недвижимости или нет?
— Мне сказали, что ты хочешь приобрести дом в центре города, — начал шакну разговор.
— Это мне польстили. Я остановил выбор на доме, который далеко от центра, — возразил я.
— Ты мне перечишь⁈ — обиженно произнес он, дернув намотанную на палец прядь.
— Ни в коем случае! Просто помощники не заботятся о тебе, постоянно обманывают, из-за них ты попадаешь в неприятные ситуации, — сказал я именно то, что желал услышать Базум, судя по его сразу смягчившемуся лицу.
В свое время я потерся в богемной тусовке и понял, как надо разводить педиков и прочих оборотней. Пожалей, скажи, как его недооценивают, но не переусердствуй, иначе решит, что ты его судьба со всеми вытекающими из него последствиями.
— Если бы ты знал, как мне с ними трудно! Думают только о себе!… — начал евнух и закончил минут через пять.
Я терпеливо кивал и кривился, изображая сочувствие, а когда он выговорился, показал жемчужину со словами:
— Человеку с такой тонкой душой должен понравиться этот прекрасный дар моря. Он стоит намного дороже никчемного дома, который выбрал я.
— Дай сюда! — потребовал чиновник, осмотрел подарок и согласился: — Да, красивая! Хочу набрать на бусы. Говорят, жемчужины приносят душевное спокойствие.
— У меня есть еще одна. Я бы подарил ее тому, кто выделит мне поле площадью в пару буру, чтобы мне было, чем кормить своего коня, — сообщил я.
— Один буру — одна жемчужина, два буру — две, — быстро смекнул он.
— Договорились, — согласился я, доставая вторую жемчужину
— Три буру — три, — подсказал он.
— К сожалению, у меня больше нет, — печально соврал я.
Надо было оставить парочку на другие неминуемые расходы.
Взятка — прекрасный катализатор деловых процессов. Через полчаса у меня были две глиняные таблички в «конверте»: на одной указывалось, что являюсь хозяином дома, расположенного между двором (имярек) слева и бесхозным справа, на второй — что мне принадлежат два участка общей площадью немногим более двух буру (двенадцать и три четверти гектаров). Наверное, раньше принадлежали двум тяжелым пехотинцам, получившим наделы на кормление от местного правителя. В Ассирийской империи другая система оплаты наемников. Кстати, брали на службу и из покоренных народов, в том числе военнопленных. Если припрет, смогу запросто наняться кавалеристом. На них сейчас большой спрос.