– Извините, если я нарушаю субординацию, но не могли бы вы сказать мне – а лично вы и ваш брат тоже готовы отдавать свои десять процентов? Это был бы прекрасный пример для подчиненных...
Джон как будто не заметил моей иронии:
– Боб отдает практически все – он финансирует строительство школ, больниц, спорткомплексов и много чего еще, что будет работать для людей бесплатно. Мой вклад – помощь брату, даже когда он меня не просит об этом. Так что я, так сказать, чувствую свою причастность к великому. Мой талант – зарабатывать деньги, его – тратить их с умом и по совести. Да, он часто категорически не согласен с моими методами, но он понимает, что без заработанных мною денег мы бы пробуксовывали, оставаясь на месте, а может, и покатились бы назад.
Такого поворота событий я не ожидал – неужели то, что сказал Джон о своем брате, – правда? И если дела обстоят именно так – это повод для размышлений.
– Хорошо, я подумаю, – ответил я.
...Дома, сидя за уютно накрытым столом, я рассказал Жанне о предложении Джона и спросил, что она думает об этом.
– Я думаю, что нам надо полностью сосредоточиться на выполнении третьего задания. А фонд... Организация такого фонда потребует много сил и времени. И, как я поняла, босс ничего не сказал о материальной стороне вопроса – зато мы точно знаем, что будем иметь за задание номер три. Так что не распыляйся.
Жанна, как всегда, была убедительна.
Победа
Третье задание было выполнено – блестяще, как сказал Джон. Мы получили все обещанные бонусы и деньги – очень большие деньги. Дом нашей мечты оказался не просто домом – это была вилла с огромным природным участком и небольшим естественным водопадом.
Мы наконец отправились в наше свадебное путешествие на райский остров, где нашими соседями были сплошь миллиардеры. Божественной красоты пейзаж, ласковые волны бескрайнего лазурного океана, яркие, невиданные мною доселе птицы не только не радовали меня – все это вызывало во мне апатию и раздражение. Как только алкогольные пары ослабляли свое действие, я возвращался к недавнему прошлому, где передо мной вставали такая беспринципность, алчность и продажность, такая человеческая подлость, что только виски, ставший мне единственным товарищем, помогал мне на время забыться. С одной стороны – алчность и продажность, с другой – отчаяние, боль и ужас ни в чем не повинных людей. Больничные койки с ранеными и покалеченными детьми. Точечные авиаудары оказались не совсем точечными... Доводя до конца третье задание, я превратился в робота, механически выполняющего свою работу. Сознание пульсировало: это была фатальная ошибка, мне не надо было участвовать в этой преступной афере, более того, я должен был ей воспрепятствовать. Я этого не сделал – и теперь болтался на райском острове среди праздной золотой молодежи, проживающей деньги своих родителей, и периодически напивался до положения риз.
Жанна, напротив, наслаждалась жизнью, охотно составляя компанию своим новым друзьям – этим жизнерадостным прожигателям жизни. Она присмотрела и купила 50-метровую яхту и теперь подумывала о приобретении частного самолета. Она выписывала баснословно дорогие брендовые наряды и, действительно, смотрелась в них великолепно.
Моя жена честно провозилась со мной дней десять, сделав все, что в ее силах, чтобы вывести меня из ступора. Она говорила, что мы солдаты, честно выполнившие приказ командования, – а приказ не обсуждается. Что если не мы – то без проблем нашлись бы другие исполнители. Добил меня ее главный аргумент: «Ведь мы сделали все, чтобы минимизировать число жертв среди гражданского населения». Все. Приехали. Дальше некуда...
Ощущение бессмысленности всего происходящего все усиливалось, и алкоголь только усугублял ситуацию.
На работе
Мы вернулись на работу после трехмесячного отпуска. Джон, увидев меня, удивленно поднял брови:
– Что случилось? Вы больны?
Сидя в его кабинете, я рассказал Джону как на духу о своих проблемах, о депрессии, о Жанне, с которой мы становимся все более чужими друг другу, о ее новых друзьях, которые, кроме презрения, у меня ничего не вызывают. Я рассказал о деньгах, которые больше не радуют, и задал ему сакраментальный вопрос: что делать и как жить дальше?