– Ничего смешного, – прервал его Боб. – Хорошего парня сломал...
– Ну, Боб, не перебивай, пожалуйста, – и Джон продолжил, лучась детской радостью: – А я ему говорю, что так и знал, что имею дело с пожирателем дерьма – и именно поэтому я его и уволил! Но представляете, он меня еще про выигранные деньги спросил. Пришлось ему объяснить, что я уволил его до того, как он дерьма поел, поэтому выигрыш аннулируется.
– А ведь у парня был потенциал, – задумчиво сказал Боб. – И если б не твои варварские методы и вечное нетерпение, из него бы вышел толк...
– Просто брат нервничает, потому что не может найти нового ассистента – уже долгое время, – обратился ко мне Джон. – Вот разве того, уволенного, я как-то обманул? Или принудил? Он волен был сделать свой выбор – и он его сделал.
Я просто ускорил то, что случилось бы рано или поздно, – думаю, что как только бы он поднялся по карьерной лестнице. Я обращаюсь к вам как к работнику юриспруденции – разве я не прав?
– Ну, формально все было без нарушений законности – хотя, замечу, методы у вас весьма экстравагантные, – ответил я.
– На войне все методы хороши! – весело сказал Джон, вставая. – Ну что, друзья, познакомились? Покажу-ка я нашему молодому другу его кабинет. Увидимся позже, Боб.
Пока мы шли по залитым солнцем коридорам к моему новому рабочему месту, я спросил Джона, какую цель он преследовал, так жестко провоцируя своего бывшего сотрудника.
– Видите ли, мой брат склонен видеть в людях прежде всего хорошее. Не спорю, это прекрасное качество для человека – но не для руководителя крупной компании. Ну а я – в противовес ему – скорее, вижу темные стороны людей, вижу их страсти и страстишки, их склонности, о которых они сами, может быть, пока не подозревают. Я довольно точно могу спрогнозировать, чего можно ожидать от человека в долговременной перспективе – но зачем мне ждать пять, а может, и более лет, чтобы убедиться в своих предположениях? А главное, чтобы в них убедился мой брат? И вот здесь на сцену выходит провокация. Провокация – это моя работа, и я с ней, скажу без хвастовства, справляюсь блестяще. Вам не нравится то, о чем я говорю? – перебил себя Джон, поймав мой взгляд. – Впрочем, это нормальная реакция на слово «провокация», ведь смысл его несет прежде всего негативную окраску. Но подумайте, мой молодой друг, провокация ставит человека перед выбором – иногда сложным – как поступить. Это – испытание. Это, если угодно, проверка на прочность. А что наша жизнь без испытаний и преодоления? Комфортное болото и последующая деградация.
Мы подошли к кабинету – на двери красовалась табличка с моим именем. Помещение было небольшое, но прекрасно оборудованное. Джон подошел к окну во всю стену и по-хозяйски поднял жалюзи:
– Располагайтесь! Надеюсь, здесь вам будет удобно.
Он помолчал, задумчиво глядя в окно, затем повернулся ко мне:
– И еще... Провокация выявляет истинные цели людей. Вот у вас – какие жизненные цели, можете сформулировать?
– Ну, так сразу и не скажу, – замешкался я. – Наверное, саморазвитие, поиск смысла жизни...
Джон поморщился:
– А через десять лет лишний вес, геморрой и расшатанная психика.
– Ну, если говорить о приземленных, материальных вещах, то это прежде всего профессиональная карьера, большой комфортный дом, семья, дети – двое или даже трое.
– Ну, это уже что-то. Простые жизненные ценности. Тоже имеют право на существование. А потом – что? Что, если, говоря образно, вы уже завтра все это будете иметь?
– Не думаю, что поиск подруги жизни, дети и дом моей мечты – столь быстрый процесс, – улыбнулся я.
Джон внимательно посмотрел на меня и раздельно произнес:
– Я говорю не о мелочах – я говорю о большой, настоящей цели. Без такой цели невозможно строить свою жизнь и самостоятельно принимать решения. Люди, имеющие большую жизненную цель, постоянно будут обходить вас на повороте, и именно они, а не вы, будут решать, как вам жить.
Он помолчал.
– Нет, никто не будет выброшен за борт. Мы не допустим, чтобы в нашей маленькой модели мира наступил хаос. Мы с братом – в рамках наших возможностей и полномочий, конечно, – так сказать, поддерживаем баланс в природе: тем, у кого есть цель, мы даем возможность ее достичь, тем, у кого такой цели нет – а их абсолютное большинство, – мы предоставляем другие возможности. Главное, чтобы каждый был при своем деле.