Элла.
Она была внутри меня. Не в метафорическом смысле — буквально. Её чувства, её эмоции, её реакция на каждый наш взгляд, каждую мысль… Она заполнила моё сознание, как вода заполняет сосуд, вытесняя весь воздух.
Я чувствовал, как она злится — не вслух, а про себя. Как мечется между обидой и желанием. Как цепляется за своё недоверие, потому что всё это — слишком, слишком быстро.
Я провёл ладонью по лицу и шумно выдохнул.
— Это сложнее, чем я предполагал, — пробормотал я, и Рэндал, стоящий рядом, хмыкнул.
— Да, но признай: она… особенная.
Особенная? Это слово звучало жалко по сравнению с тем, что я чувствовал.
Я хотел её. Хотел, как не хотел никого.
Но одновременно — хотел защищать. Оберегать. Хотел, чтобы она чувствовала себя в безопасности. Это было... непривычно.
Меня, того самого Кая, который жил по плану, не сбивался с курса и действовал только стратегически, захлёстывали эмоции.
— Ты тоже это чувствуешь? — спросил я у Рэндала.
Он кивнул.
— Она как резонатор, — продолжил я. — Усиливает. Всё. Я уже очень давно не испытывал такой шквал эмоций…
— Нам нужно время, — неуверенно сказал Рэндал. — Мы должны дать ей привыкнуть.
— А мы? — спросил я. — У нас есть хоть малейший шанс привыкнуть?
Рэндал не ответил. Он сам не знал. Никто не знал.
Я посмотрел в сторону двери, за которой скрылась Элла.
— Я попробую наладить контакт.
— Кай, медленно, — напомнил мне Рэндал, будто я мог об этом забыть. — Она сейчас думает, что мы использовали её.
Я кивнул ему и направился вслед за ней.
Кухня была почти пуста. Только один из уборочных дронов лениво катался по краю столешницы, вытирая несуществующую пыль.
Элла стояла у барной стойки, держа в руках чашку с кофе.
Я остановился на пороге.
— Можно?
Она вздрогнула, но не обернулась.
— Я — часть вашего дурацкого плана, — сказала она с горькой усмешкой.
— О нет, Элла, — хохотнул я. — Ты — всё что угодно, но не часть плана. Ты — его нарушение.
Она замерла, и я продолжил.
— Я предполагал, что почувствую твои эмоции, но не ожидал, что они будут такими интенсивными и сложными. — Я сделал шаг ближе. — И не ожидал, что ты станешь… центром.
— Центром чего? Проекта? Системы? Синхронизации? — требовательно спросила Элла.
— Моей жизни, — ответил я, осознавая, что это правда. — Если бы всё пошло по плану, ты бы просто стала частью команды. Выполнила бы несколько протоколов. Я бы отсортировал твои эмоции и подавил бы большую их часть.
Элла поставила чашку на барную стойку.
— Но?
— Но ты уже изменила всё. И Калипсо. И Рэндала. И меня.
Свет падал на её волосы, и я почему-то никак не мог отвести от них взгляд.
— Я не понимаю тебя, Кай, — сказала она. — Иногда мне кажется, ты вообще ничего не чувствуешь. А потом вдруг…
Она замолчала.
Я сел рядом с ней на стул.
— Когда мне было одиннадцать, я увидел смерть впервые. Умер мой наставник. Он был мне как отец. Я тогда повёл себя не лучшим образом. Обижался на него, что он бросает меня в этом мире, кричал, просил остаться. А он держал меня за руку, пока умирал.
Элла села рядом со мной.
— Но это же нормально для мальчика, которому всего одиннадцать кругов, — возразила Элла.
— Нет, я дал слабину. Не смог быть хладнокровным. Не смог совладать с собой. Я должен был помочь ему уйти спокойно, а в итоге, это он меня утешал. И тогда я поклялся: больше никогда. Никогда не позволю эмоциям взять верх. Ни в работе, ни в жизни.
Элла слушала. Молча. Но я чувствовал, как она сжалась, как отозвалась в ней моя боль.
— Вот тогда-то я и начал выстраивать систему. Механизм по работе с эмоциями. И он работал идеально. До встречи с тобой.
— Кай… — прошептала она.
— Я думал, что справлюсь. Я всегда справлялся! Но с тобой… С тобой — всё не так. С тобой я не хочу подавлять эмоции. Я хочу проживать их до последней капли.
Я коснулся её руки, и в тот же миг меня накрыло волной ощущений — тепло, растерянность, страх, нежность, радость. Всё её. Всё живое.
— В этой синхронизации меня захлестнуло тобой. Твоей чувствительностью. Нежностью. Тем, как ты хочешь быть сильной — но нуждаешься в опоре. И я понял: я не хочу справляться. Не хочу закрываться, фильтровать, анализировать. Я хочу чувствовать. Тебя. Всю. Целиком.
Элла дышала тихо. Она прижалась ко мне. Просто — лбом к плечу.
— И это я ещё удерживаю эмоции, чтобы они вас не потопили, Кай, — сказала она. — Но сейчас хочу показать тебе. Хотя бы ненадолго. Хорошо?