В записке говорилось:
«Знайте, мы покидаем дом не по своей воле. Нас выгоняют силой. То же может произойти и с вами. Постарайтесь защитить себя. ОБЯЗАТЕЛЬНО всё записывайте! Имена, даты, свидетелей.
Имейте в виду, они за всеми следят – так что и вы за ними следите.
Как прочтете это письмо, сразу сожгите! Оно не должно попасть к ним в руки».
Ни даты, не подписи. Морин озадаченно посмотрела на Барри. Несмотря на слой пыли и путаное, невнятное содержание, письмо вызывало тревогу. Чувствовалось, что тот, кто его написал, был всерьез напуган.
– Что это?
Барри в недоумении покачал головой.
– Понятия не имею.
– Вряд ли это предназначалось нам. Написано очень давно, по-моему.
– Может, дети играли? Когда наша семья уезжала из Напы, мы с сестрой, маленькие, нарисовали карту и зарыли во дворе – думали, новые жильцы ее найдут и будут искать клад. Возможно, здесь что-нибудь в этом духе? Детские шалости?
– Возможно, – ответила Морин с сомнением.
– А что еще, по-твоему?
– Не знаю. Только мне кажется, тут все серьезней. То есть это не значит, что мы должны воспринимать такое письмо всерьез. Просто я думаю, тот, кто его написал, был уверен, что сообщает нам что-то очень важное.
Барри забрал у нее листок и еще раз пробежал глазами записку.
– Что с этим делать?
– Выбросить, – ответила Морин. Она понимала, что это глупое суеверие, и все-таки от записки веяло жутью. – Зачем хранить старое письмо, да еще и не нам адресованное?
Барри кивнул.
– Да, ты права.
Он скомкал письмо вместе с конвертом, выбросил их в пластиковый пакет для мусора, стоявший посреди комнаты, и вернулся к работе, бормоча себе под нос:
– Странно… Очень странно…
Если не считать этого случая, ремонт проходил гладко. Из-за разреженного воздуха Барри с Морин быстро уставали и валились спать задолго до обычных одиннадцати, зато жизнь была наполненной, сделанная за день работа приносила удовлетворение, а дом понемногу приобретал желанный облик.
Трудились они и во дворе. Проредили кусты, обрезали сухие ветки на деревьях, посадили цветы и кустарники – Морин купила их в единственном садовом центре в Корбане: семейном питомнике поблизости от заправочной станции. Барри нашел под террасой тачку в рабочем состоянии и еще часть старинного плуга. Морин красиво расположила его на клумбе возле дорожки, для создания сельской атмосферы.
Наступила третья пятница на новом месте. Барри и Морин занимались расчисткой склона к северу от дома. Возвращаясь после очередной поездки на свалку, они увидели на обочине Рэя Дайсона, совершающего ежедневную прогулку. Старик помахал им. Барри притормозил и опустил стекло в окне.
– Привет, Рэй!
– Барри, Морин, привет! Не хотите зайти к нам сегодня на ужин? Мы с Лиз будем очень рады.
Барри посмотрел на Морин, а она покосилась на свою грязную одежду, на брошенные на пол рабочие перчатки и покачала головой.
Барри улыбнулся.
– Наверное, лучше как-нибудь в другой раз.
– Да ладно! Это же не официальный прием. Приходите как есть – там и руки помоете. У нас без церемоний. Лиз затеяла делать спагетти с мясным соусом, вот мы и подумали, что хорошо бы вас пригласить. – Старик заглянул в лицо Морин, просунув голову в машину. – Сэкономите силы разок – ни готовить, ни посуду мыть… Приходите! Будет весело.
Соблазн был велик, и на этот раз в ответ на вопросительный взгляд Барри Морин кивнула:
– Ну хорошо.
– Вот и отлично! В какое время вас ждать?
– А когда вам удобнее?
– К шести?
– Замечательно.
– Вы знаете наш дом? Из сосновых досок, его от вашей подъездной дорожки видно. Ридж-роуд, номер 1212, на почтовом ящике написан.
– Найдем.
– Увидимся в шесть!
Рэй помахал им и пошел дальше.
Барри планировал заняться пнем, который требовалось выкорчевать, но дело уже шло к вечеру, они с Морин оба устали, так что работу на сегодня решили закончить. Морин отправилась мыться на нижний этаж, а Барри наскоро принял душ наверху. Когда жена вышла из ванной, нарядная и посвежевшая, он лежал на диване и крепко спал. Рядом орал телевизор – показывали новости Си-эн-эн.
Морин тихонько прихватила пару журналов с кофейного столика и устроилась почитать на верхней террасе.
Из дому они вышли без четверти шесть. Барри хотел взять машину, но закат был прекрасен, а Рэй жил совсем близко – меньше чем за квартал.
– Бросай эти калифорнийские замашки! – сказала Морин. – Иногда можно и пешочком пройтись. Тем более в такой чудесный вечер.