Перед собой Янка все время видела черный лошадиный хвост, его трепал ледяной равнинный ветер. На равнинах живой полосы никогда не бывает тепло, а солнце появляется лишь в середине дня, совсем ненадолго. То ли дело – циркусы, защищённые склонами высоких гор и рукотворными стенами от сурового климата внешних пространств…
Янка поймала себя на том, что придумывает урок по «живой природе Астеры» для девочек младшей группы. Чем-то же нужно занять голову, если считать шаги надоело, поговорить не с кем, а мысли всё время возвращаются домой, к Белуше, в городок Зеленые Гроты, откуда она… ну если не родом, то хотя бы сердцем.
Янка всегда знала, что отец её удочерил. Она даже помнила маму – смутное ощущение тепла, добрых больших рук, особенного, родного запаха и безопасности. Мамы не стало, когда ей ещё и пяти кругов не сравнялось и долго-долго, может, целый круг, или два круга, они жили вдвоём с отцом. А потом он снова женился, на хорошей доброй женщине, их тогдашней соседке. Альма Янку не обижала и никогда не обделяла вниманием. Но тоже прожила недолго: когда родился братец Трой, заболела и умерла, сгорев за считанные дни.
Янка стала единственной женщиной в доме, старшей. Помощницей.
Но тогда ещё у отца были здоровые руки, и он каждый день работал в мастерской, ремонтируя и тачая обувь. Он мог позволить себе даже няньку для младшего сына. Смог и Янку пристроить на учёбу в квартальную школу.
Всё изменилось, когда внезапно он перестал чувствовать пальцы на левой руке. Сначала – мизинец и безымянный, потом – остальные. Они перестали гнуться и болели по ночам. Но тогда он ещё шутил, мол – хорошо, что на левой. Потом всё повторилось с правой рукой, и мази, прописанные доктором, помогали лишь на время. Работать он мог теперь очень недолго, пришлось затянуть пояса, а потом и вовсе перебраться в бедняцкий квартал. Правда, примерно тогда наставник Томаза заподозрил в Янке способности к магии и направил перспективную девочку в Центральный лицей, выхлопотав полный пансион. Янка, помогая богатым одноклассникам со сложными задачками и проектами, ещё умудрялась передать немного денег родным. Тогда-то и заработала она прозвище королевы дырявых сапог.
А убежала из дому она, нечаянно подслушав разговор, вовсе для её ушей не предназначенный: отец собирался продать-таки мастерскую, чтобы хоть немного денег было Янке на приданое. И посетовал, что этих денег вряд ли хватит, чтобы привлечь жениха, который будет способен позаботиться о его девочке…
Вот это стало последней каплей. Именно в тот момент она и решила, что отныне будет заботиться о себе сама.
Лучше бы дома сидела! Сейчас бы хоть были вместе… пусть и в беде, но вместе!
Шли без привала, как могли быстро, но процессия не растягивалась – за этим грифоны внимательно следили.
И лишь когда с холма стал виден следующий верстовой камень, Янка поняла, почему. Обоз это же самое расстояние преодолел больше, чем за сутки. А у солдат, значит, теперь будет возможность до заката достичь и следующего камня…
Правда, если этот успел зарядиться: буря вчера началась слишком рано, солнце и вовсе не показывалось. Мог и не успеть.
С холма спустились меньше, чем за час, а у камня, под древними ветровыми щитами, быстро перестроились, чтобы легко занять оборону: в центре – телеги и животные, снаружи солдаты, готовые дать отпор любому врагу. Химеры часто караулят у верстовых камней, думают, будет легкая добыча.
Янка вместе с Аремом оказалась недалеко от камня и увидела по шлифованному срезу, что он заряжен едва на четверть: ну еще бы, только вчера через его арку прошёл большой торговый обоз!
А значит, грифоны не пройдут. Не смогут, будут ждать ещё целый день, только надеясь, что выйдет солнце и древний портал восстановится быстрее, чем обычно. Она, забывшись, даже хлопнула со злости ладонью по камню. Как он посмел не зарядиться?
Янка настолько привыкла к одиночеству и тишине, что вздрогнула, услышав спокойный голос Арема:
– Пройдем. И быстро. Следи за магами!
Маги? Да вон они, у темной арки – ниши в глухой скале, казалось бы, созданной самой природой. Но Янка точно знала из уроков истории Астеры – все верстовые камни рукотворны.