– Да.
– Я сейчас уйду. Я обязан отчитаться перед князем о результатах рейда и сообщить ректору Надару о вас обоих. Окончательное решение будет принимать он. Самое главное, что тебе нужно знать о ректоре Академии – не стоит ему врать. Даже в мелочах.
– Я никогда не вру, – пожала девушка одним плечом. – Ай!
– Больно? – удивился Мар. Он только начал обрабатывать царапины. Мало ли, какую заразу плешан носит на когтях.
– Щекотно.
– Все равно терпи.
Плешан, наблюдавший за процедурой с трех шагов, забавно склонив голову набок, постепенно успокаивался. А потом и вовсе уцокал за преподавательский стол и там улегся, демонстрируя уже не маленькое когтисто-бугристое тело.
– Еще что… ах, да. После беседы с Надаром, возможно, тебе придется побывать в еще одном не слишком приятном месте. У нас нет полноценного медицинского факультета, но есть кафедра биологии и генетики, а при ней отделение медицинских исследований, направленных на изучение последствий… в общем, там медики. Они хорошие специалисты, некоторые даже с дипломами.
Мар поймал себя на внезапно прорезавшейся чрезмерной болтливости, и замолк.
Кровь быстро остановилась, теперь главное, чтобы не расчесывала.
– Все. Отдыхай. Скоро вернусь…
«Скоро» конечно же, не получилось. Просто потому, что идти с новостями к Константину Скальдскому, не поговорив предварительно с ректором, Мар Шторм позволить себе не мог.
Во-первых, потому что велик шанс встретить у князя гостей из Водопадного.
Во-вторых, потому что идти с докладом к этому опытному интригану стоило с холодной головой.
И, наконец, в-третьих. Ректор Надар всегда первым узнает новости – это закон, который Мар усвоил еще в свой первый год за этими стенами. По-другому не должно было случиться и в этот раз.
Разговор обещал быть непростым, потому маг забежал в свою комнату и плеснул в лицо водой. Нет, мысли в порядок не пришли. Но медлить было нельзя.
Надар нашелся в одной из старых аудиторий. Лекция закончилась, студены разбежались на другие занятия, но под высокой крышей словно продолжало звучать эхо их шагов и голосов. Если прислушаться, то где-то там, заплутавший среди балок и паутинок, звучал и его голос. Юный Вальдемар Шторм из Водопадного именно здесь заново учился быть человеком…
Потребовалось несколько мгновений, чтобы вернуть лицу холодную невозмутимость и настроиться на короткую деловую беседу. Учитель Надар – один из немногих, кого Мару не удавалось провести. Не всегда удавалось.
Он ровно и четко постучал в двери. Не небрежно, но и не торопливо. Ровно так, как в любой другой день.
Надар отвлекся от студенческих альбомов, поднял взгляд. Седеющие волосы как всегда убраны назад и удерживаются черным шнурком через лоб. Ректорская мантия снята, валяется на переднем ряду анфилады. Верхний крючок красной рубахи расстегнут: похоже, лекция была увлекательной…
– Входи. – Кивнул ректор. – Дверь прикрой.
Мар так и сделал.
Надар, несмотря на солидный возраст, не признавал чопорных правил, принятых в столичном обществе, хотя и вынужден был им следовать.
Когда-то на юного Вальдемара самое яркое впечатление произвел не боевой посох в руках ученого мужа, и не восемь дохлых диких виверн в одной укромной южной долине, а надетая на этого самого мужа рубаха цвета ночного костра, да еще перепоясанная черной шалью с бахромой.
Компромиссом между ректорской эксцентричностью и правилами светской жизни оказалась форменная мантия.
И какое дело тому же князю Скальдскому, что там у ректора под этой мантией надето…
Ректор глазами показал ему: выбирай место для беседы. Мар так же молча мотнул головой: на долгий разговор времени нет, а сказать есть что.
– С дороги? – уточнил ректор. – Обедал? У меня сейчас перерыв, можем подняться в кабинет и…
– Мастер, есть новости.