— Я никогда не причиню тебе боль, милая. Никогда. Я хочу, чтобы ты знала, что то, что я сказал раньше, все еще в силе. Если ты хочешь, чтобы я остановился, я это сделаю.
Кассандра повернулась, ее большие сияющие глаза были полны желания, когда она вытянулась на цыпочках, пока ее губы почти не коснулись его губ.
— Астерион, я не хочу, чтобы ты останавливался. Сегодняшняя ночь определена, так что позволь мне насладиться ею, — произнесла она. Он хотел спросить ее, что она имела в виду, но Кассандра подняла руку и стянула бретельки платья с плеч. Мягкая ткань соскользнула вниз по ее телу и приземлилась на пол, оставив ее стоять голой, если не считать черных туфель на высоких каблуках на ее ногах.
— Милая чертова Афродита, ты не делаешь этого медленно, — выдохнул он. Ее красивое лицо склонилось набок.
— Ты хочешь, чтобы я сделала это? — спросила она. Ее руки уже стягивали пиджак и галстук Астериона.
— Абсолютно нет. — Астерион замер, когда она расстегнула его рубашку и провела руками по тонким черным волоскам на его груди, ногти нежно царапали его шрамы и мышцы, пока не расстегнули ремень.
— Тебе нравится брать на себя инициативу, не так ли? — сказал он, положив руки на ее руки, чтобы остановить Кассандру.
— Ты можешь винить меня после того, что ты только что сделал со мной? — ответила она. Астерион все еще чувствовал ее тепло и влагу под своими пальцами, и он хотел большего.
— Я пытался вести себя как джентльмен, но если ты настаиваешь, то иди на кровать. Сейчас же.
Кассандра сбросила туфли, но вместо того, чтобы лечь на спину, она перелезла через его кровать на четвереньках. Он так возбудился, что стало больно. Кто эта чертова женщина? Если бы он не знал лично Владыку Подземного мира, он бы подумал, что ее создал сам Аид, чтобы мучить его до чертиков. Он избавился от обуви и расстегнул брюки.
Астерион хотел забраться под нее, насладиться идеальным кусочком влаги между ее ног, но он дошел до предела. Ему нужно быть внутри нее, как сделать следующий вздох.
Кассандра вздохнула от удовольствия, когда он устроился позади нее, его руки исследовали ее теплую кожу, нырнули под нее, чтобы обхватить ее мягкую грудь. Он выделит для них немного времени позже. Астерион провел пальцами по выцветшим шрамам на ее спине, и сквозь свою похоть он узнал один или два, которые были оставлены лезвием. Он узнает истории, стоящие за ними, позже, и, если человек, который их создал, все еще жив, он разорвет ему глотку. Он гладил ее низко, потирая ее клитор медленными круговыми движениями, пока она извивалась на нем.
— Перестань дразнить меня, — умоляла Кассандра. Астерион схватил ее за бедра и направил свой член к ее входу. Он не хотел причинять ей боль слишком поспешным шагом, но как только кончик его члена оказался внутри нее, она толкнулась назад, заставляя его войти в ее горячее лоно так быстро, что он выругался.
Астерион наклонился, чтобы поцеловать ее плечи, когда начал двигаться внутри нее. Казалось, все в ней было создано для того, чтобы заставить его хотеть большего. Она схватилась за черные простыни, издавая нечленораздельные крики удовольствия, когда он входил в нее. Кассандра опустилась на предплечья, ее великолепная задница поднялась, чтобы он мог войти глубже. Она потянулась назад и схватила его за бедро, сжимая так крепко, что ее кольцо и ногти поцарапали его достаточно сильно, чтобы нарисовать слабую полоску крови. Он схватил ее волосы на затылке, удерживая ее на месте, поскольку потерял все мысли, кроме как взять то, что она предлагала.
В этом не было ничего нежного или сладкого. Это было животное с безрассудной, яростной потребностью в большем, в освобождении. Кассандра выкрикивала его имя, когда кончала, ее мокрые ножны сжимали его достаточно крепко, чтобы он закричал и толкнулся сильнее. Он укусил ее за плечо, когда его собственный оргазм вырвался из него, горячий и настойчивый.
Они рухнули в кучу, Астерион все еще был внутри нее, пока обнимал ее. Он не знал, дрожит ли он сам или они оба, но он прижался к ней, как будто она могла раствориться в тумане и исчезнуть, прекрасная иллюзия, созданная существом внутри него.
— Черт возьми, — сказала Кассандра, ее грудь поднималась от ее быстрого дыхания.
— Я ведь не сделал тебе больно, правда? — спросил Астерион, беспокоясь о том, как грубо он с ней обращался. Он провел большим пальцем по красной отметине в том месте, где он ее укусил.
— Нет, конечно, нет, — успокоила она его, поворачивая голову, чтобы поцеловать его. В этом была нежность, которая казалась неуместной по сравнению с интенсивностью их занятий любовью. — Думаю, я могла бы причинить тебе гораздо больше вреда.