– Это что? – шепотом спросила Марианна.
Я понял сразу, но… как сказать-то? Что вот, мол, это могила Стража иного мира? Посмотри, мол, что и тебя ожидает – затерянный камень в чужих лесах? Так что я промолчал. И попрощался в этот миг кое с чем, чего в свое время не ценил. Счастливое у меня детство было, оказывается. Могло бы продолжаться и еще… да не судьба.
А тетя Маша все и сама поняла.
Полянка наша была выбрана с умом: на вершине холма, и край обрывается скалой. От сырости подальше, и комара с мошкой ветром отпугивает. Подошли мы с теткой к обрыву.
– Он сюда шагнул? – спросила она.
Ну… да. Сюда. И что? Обрыв, конечно, впечатляет, только я после командирского маршрута отмороженный, ничего не боюсь. Так, принимаю меры безопасности – и только.
– Давай выбираться в Город, – решила Марианна. – И побыстрее. Неладно там. Видишь?
Я, конечно, вижу. Маршрут-то закончен. Внизу под обрывом шумит на камнях Ингулинка. За ней на холме сияют белизной стены нашего Города, переливаются изумрудным светом башни зимних садов, трепещут в небе разноцветные крылья дельтапланов, блестит лента железной дороги… Все как обычно вроде. Только вот там, куда убегает двойная стальная змея, поднимаются к небу призрачные дымы вторжения.
Александру я нашел в промкольце, в цехе животноводства. Здесь я еще не бывал. Видимо, здешний начальник решал проблемы сам, нас не вмешивал, мы и не вмешивались. До этого дня. Аврал с энергией разом вырвал из наших рядов всех командиров, способных понять специфику непрерывных циклов в животноводстве, в основном бывших врачей и ветеринаров. Александра – врач, поэтому охрану подстанций валили без нее. Ну и хорошо, грязное это занятие… Хорошо, что ребята-дроздовцы закончили свои непознаваемые дела, что электрическое сердце Города отныне работает в автономном режиме, что стремительные «горные орлы» больше не должны падать из поднебесья на охрану подстанций. Очень уж это рискованно. В следующий раз могут и автоматным огнем встретить.
Противно светили ультрафиолетовые лампы. Сашенька, ты где? Можно было вызвать ее по связи, но лично найти гораздо приятнее, и я ее, конечно, нашел. Нас друг к другу как магнитом тянет. Саша убирала следы командирского вмешательства в автоматизированную жизнь цеха, всякие ручные инструменты. «Жук» исправно уволок тележку с лопатцами-корытцами-ведрами куда-то в мойку.
– Как в юность вернулась! – счастливо сообщила Саша. – Представляешь, здесь тоже ведут работу с интеллектом высших животных! А результаты!..
Я сразу заинтересовался. Большинство ученых покинули Город давно, и скоро это начнет сказываться. Город перестал «взрослеть». Цех животноводства, получается, избежал подобной участи. Я так заинтересовался, что тут же отправился знакомиться с местным боссом. Милый оказался человек, не прогнал любопытных, и мы славно пообщались. Да, здесь командиры точно не требовались, здесь все сотрудники как командиры. Вот так живешь и не знаешь, какие замечательные люди совсем рядом! Я-то цех животноводства раньше воспринимал только в виде контейнеров с жидким удобрением, что исправно поступали в ведомство Нецветаева…
Александра получила какое-то короткое сообщение, видимо, от Кузьмина. И куда сразу подевалась ее светлая улыбка, словно тучи на небо набежали.
– Дмитрий Евгеньевич, – странным голосом сказала она. – Извините, что решила за вас…
У меня появилось дикое ощущение, что она готова заплакать. И не только у меня. Местный босс подхватил блок-контрольку и ушел проверять автоматику, словно рядовой слесарь. Решил, что у нас личные проблемы. Хороший он мужик, почему только не командир?
– Дмитрий Евгеньевич, случилось нечто, что меняет все, – твердо сказала Саша, справившись с волнением. – Чтобы быть и далее рядом и вместе, необходима формальность. Вы должны дать присягу. Властью, данной мне, спрашиваю: согласны ли вы отдать себя делу защиты родины? Отвечать да или нет.
Ее слова были совершенно непонятны. Мы, конечно, все здесь патриоты, но… под родиной можно всякое подразумевать.
– Это присяга офицеров-пограничников космических войск, – тихо пояснила Саша. – Наша, внутренняя присяга. Ситуация с Городом вышла сегодня за пределы компетенции командирского корпуса. Начиная с этого часа, Город будут защищать погранвойска. Мне дано право принимать в наши ряды необходимых специалистов.
Я достаточно долго пробыл в командирах, чтобы понимать разницу. Мы, командиры, не убиваем. Наше оружие – шоковое. Оно выключает на четверть часа. Иное дело любые войска. Это кровь и смерть. Так с кем нам предстоит биться, в глубинах сибирской тайги?! Кто посягнул? Уцелеем ли?