Мысли заметались в голове. «Ритуал воскрешения», – поняла шокированная Гермиона, побледнев ещё сильнее. Она вспомнила, как Гарри рассказывал о возрождении Волан-де-Морта, но Триззи делала всё по-другому. Гермиона настороженно следила за ней.
План возник за пару секунд. Сердце билось так громко, что заглушало яростное шипение змей. Их глаза кровожадно блестели. Гермиона беззвучно открывала и закрывала рот.
– Нет, пощады не будет, – оскалилась Триззи, прочитав по губам. – Ты так смешно дрожишь. Детям хозяйки нравится твой страх. Пусть они запомнят, как ты молишь о спасении.
Гермиона почувствовала, что способна говорить. Набрав побольше воздуха, она закричала так громко, как только могла. Домовая эльфийка чертыхнулась и щелкнула пальцами. Горло сдавила невидимая рука. Гермиона, вытаращив глаза, захрипела.
Триззи наслаждалась её мучениями. Лишь через пару мгновений домовик позволила волшебнице шумно вдохнуть.
– Вздумала меня перехитрить? Не выйдет. Питтс и остальные слишком напуганы, чтобы сунуться сюда. Они помнят, как ослепла малютка Вилни, когда ослушалась моего приказа.
Вдалеке послышался шорох. Триззи никак не отреагировала, продолжив чертить символы на её коже. Гермиона подумала, что ей послышалось, но звук повторился. Она зашевелила губами, отчетливо выговаривая каждое слово.
– Зачем мне всё это? Глупый вопрос, – скривилась Триззи и наклонилась ближе, – ради мести. Если бы не проклятый аврор со шрамом на лбу, хозяйка была бы жива! Негодяй не оставил ей выбора. Сновал здесь и вынюхивал, подобрался так близко. Но Триззи научили, что делать. Сегодня молодая миссис Малфой вернётся, а его подружка сгинет.
Гермиона тяжело дышала. Звук шагов приближался.
– Нет, ты ничего не узнаешь. Зря надеешься меня заговорить. Думаешь, Триззи глухая? – она понизила голос. – Я слышала, что сюда кто-то идёт. У детей хозяйки будет праздничный ужин.
Гермиона в страхе распахнула глаза. Домовик исчезла, словно растворилась во тьме. В комнату вошёл Джон.
– Хозяйка? – увидев Гермиону, удивился он. – Кто ж вас так?
Слезы текли по щекам. Она беззвучно твердила: «Ловушка». Джон слеповато щурился, спотыкаясь, подошёл к ней и попытался снять змею с тонких запястий.
– Гадина! – вскричал он, трясся укушенным пальцем. – Ну я тебе задам.
В тишине раздался едва слышный щелчок, и Гермиона до крови прикусила губу. Джон рухнул на пол, подняв облако пыли.
– Глупый сквиб, – усмехнулась Триззи, – забыл, как его пытали. Молодая миссис Малфой всегда говорила, что никто не любит болтунов.
Гермиона содрогнулась. Она винила себя в печальной участи Джона. Если бы она была внимательней, ничего бы не случилось. «Пережить смертельную опасность в школе, чтобы умереть так глупо», – горько подумала Гермиона. Холодный серпентарий, пропахший смертью, стал её склепом, а обезумевшая Триззи - палачом. Но Гриффиндор научил не сдаваться.
– Говоришь, что у меня ничего не выйдет? – домовая эльфийка ухмыльнулась. – Ошибаешься. Я видела, как хозяйка проводила эксперименты. Молодая миссис Малфой вложила всю душу в детей. Целый год я поила их особым зельем, и теперь они совсем окрепли.
Гермиона краем глаза заметила какое-то движение. Террариумы исчезли. Змеи ползли по каменному полу и стенам, неумолимо приближаясь, словно белоснежная лавина. В жутком шипении отчетливо слышалось: «Астория».
– Их укусы не опасны для тела, – нежно погладив ладонью полоза, проговорила Триззи. – Нет, они уничтожат лишь твою суть.
Шипение оглушало. Раздвоенные языки противно касались кожи. Змеи не двигались, будто ждали разрешения домовика.
– Последнее слово? – издевательски спросила Триззи.
Комнату пронзила вспышка. Ослеплённые змеи быстро поползли назад в тёмные углы. Домовая эльфийка сердито закричала.
Рябь перед глазами пропала, и Гермиона увидела запыхавшегося Драко. Он переводил изумленный взгляд с жены на Триззи