— Поля!
Не требовалось указания Лабле, чтобы их увидеть. Равнина внизу была искусственно разделена на длинные узкие полосы. Но растительность на этих полосах не отличалась от травы, которую они видели вокруг корабля.
— Поля давно не обрабатываются, — отменил учёный свое первое заключение. — Заросли травой.
Раф опустил флиттер ниже, и потому, когда в зарослях кустов и деревьев показался купол, они пролетели над ним всего в пятидесяти футах. Вокруг дома не было заметно никаких признаков жизни, а густые заросли свидетельствовали, что дом покинут уже не один год. Лабле хотел сесть и осмотреть строение, но капитан намерен был добраться до города. Одинокое здание мало что значило по сравнению с тем, что они могли узнать в метрополисе. И, к облегчению Рафа, он получил приказ продолжать полёт.
Пилот не мог бы объяснить, почему сторонится такого исследования. Только сегодня утром ему хотелось улететь и осмотреть мир, который казался таким ярким и новым. А теперь юноша был рад, что он всего лишь пилот флиттера, что рядом другие, которые будут принимать решения. У него возникло странное отвращение к местности, нежелание приземляться рядом с куполом.
За первой покинутой фермой они увидели шоссе; так как растрескавшаяся и полузанесённая мусором дорога шла на юг, Хобарт предложил использовать её как видимый ориентир. На протяжении следующего часа полёта им попадалось всё больше изолированных домов-куполов. С воздуха хорошо видны были поля. Но нигде земляне не заметили ни малейшего признака обработки и использования этих полей. И никаких животных или птиц. Странная пустота местности начала действовать на нервы сидевшим во флиттере. Что-то было в такой пустоте неестественное, и с каждой милей у Рафа всё возрастало желание лететь в противоположном направлении.
Купола попадались всё чаще, на перекрёстках они теснились целыми группами, собирались в посёлки, где здания имели одинаковые размеры и форму, как ячейки огромного улья. Раф подумал, что те, кто строил эти сооружения, были вовсе не гуманоиды; может быть, насекомые с роевым сознанием. Эта мысль была неприятна, и потому он решительно обратил внимание на машину, которую пилотировал.
Они пролетели над четырьмя такими посёлками, все они были расположены на пересечении дорог, идущих с севера на юг и с запада на восток, всегда с абсолютной точностью. Солнце стояло в зените или чуть перевалило за него, когда капитан Хобарт отдал приказ садиться, чтобы можно было перекусить.
Раф опустил флиттер на потрескавшуюся поверхность дороги, не доверяя травянистым полям. Все вышли и некоторое время ходили по покрытию, некогда ровному и гладкому.
— Скоростное движение… — голос Лабле. Он опустился на колено и пальцем поводил по поверхности.
— Прямая… — Сорики прищурился, глядя на солнце.
— Их ничто не могло остановить, верно? Нам нужна здесь дорога, и мы её получим! Такие дела. Должно быть, хорошие были инженеры.
Рафу эта прямая линия говорила ещё кое о чем. Несомненно, дорогу построили хорошие инженеры. Но и безжалостные строители, не признающие никаких отклонений от первоначального плана, высокомерные и самоуверенные. Его не восхищали эти остатки цивилизации; больше того, смутное беспокойство только усиливалось.
Поля вокруг не нарушало ни одно движение — один лишь шум ветра. Раф обнаружил, что постоянно прислушивается — юноше хотелось услышать жужжание насекомых, крик хоть какого-нибудь зверька в траве, что угодно, что могло бы показать, что рядом присутствует жизнь. Пережёвывая концентрат и отпивая из фляжки, Раф продолжал прислушиваться. Безрезультатно.
Хобарт и Лабле рассуждали о том, что может находиться впереди. Сорики вернулся к флиттеру, чтобы связаться с кораблём. Пилот сидел на месте, довольный, что о нём забыли. Ему по-прежнему хотелось увидеть зверька, выглядывающего из травы, птицу, летящую в воздухе.
— …если не доберёмся до ночи… Но город не может быть так далеко! Я остаюсь и попытаюсь достичь его утром, — донёсся голос Хобарта. И поскольку он капитан, так оно и будет. Рафу не хотелось проводить ночь в этой населённой призраками местности. С другой стороны, он не решится вслепую проводить флиттер над теми вершинами. Только при свете дня.
Но проблема эта не возникла, потому что во второй половине дня они увидели город, дорога привела их прямо к поразительной группе зданий, которые казались вдвойне чуждыми, потому что среди них не нашлось ни одного низкого купола, какие они видели раньше.
Зато здесь возвышались стройные тонкие башни, а рядом расползались по земле огромные массивные сооружения без окон, вдвойне громоздкие рядом с этими башнями; лёгкие мосты на головокружительной высоте перебегали от одного небоскрёба к другому. Время и природа на славу поработали здесь. Некоторые башни разрушились, мосты обвалились… Когда-то это был поразительный инженерный подвиг, гораздо более впечатляющий, чем шоссе, теперь же город медленно превращался в разваливающиеся руины.