Мюррей медленно произнёс: «Почему Маркхэм так сильно переживал из-за убийства Деборы Коннелли, что нанял дорогого частного детектива? Он едва знал её, судя по тому, что рассказал тебе и Дэниелу. Откуда у него такой интерес? И почему он так сосредоточен на её парне, этом Доке? Очевидно, что Маркхэм его ненавидит. Вопрос в том, почему?»
«Хорошие вопросы, Мюррей», — сказал Кэм. «Я не знаю ответов, но неужели он так расстроен из-за того, что Дебора не смогла закончить свою роль в его фильме? Мне это кажется нелепым. Я попытаюсь это выяснить. Думаешь, я ошибаюсь насчёт Дока, Дэниел?»
«Нет, не может быть», — сказала Мисси, увидев молчание Дэниела. «Слушай, я могу поспрашивать, узнать, кто ещё проводил время с ним и Деб».
Дэниел набросился на неё: «Ты ни за что никого ни о чём не спросишь, Мисси. Ты и так уже слишком ввязалась в это».
Мисси склонила голову набок. «Но я уже занимаюсь этим делом, Дэниел, Кэм меня об этом попросил. Не помешает спросить. Что может случиться?»
«Нет», сказал Дэниел.
Шериф Мюррей сказал: «Мисс Деверо, Дэниел прав. Вы гражданское лицо, вам следует держаться от этого подальше».
Кэм качала головой. «Мне до сих пор трудно представить, как Док планировал перерезать горло Деборе, заметая следы. Я видела его, говорила с ним, видела его горе. Как и Мисси, я готова поклясться до последнего вздоха, что это было реальностью. Он был охвачен болью».
Дэниел поднялся: «Если только это не он, этот самый хороший актёр. Я позвоню Артуро, скажу ему, чтобы он поглубже проверил больницу, посадлю его на крючок — он должен доказать или опровергнуть местонахождение Дока во вторник вечером. Окончательно. Последнее, чего он хочет, — это чтобы частный полицейский узнал то, чего он не узнал. Артуро не терпит, когда гражданские суют свой нос в его дела. Это его разозлит».
46
ВАШИНГТОН, округ Колумбия
ЧЕТВЕРГ
В Вашингтоне стоял прекрасный день, не слишком жаркий, идеальный для очередной прогулки, которую ей совсем не хотелось, но Делси не успела вернуться в квартиру Гриффина, как он позвонил ей и сказал, что знает: если она останется дома, то только раздумает. Он предложил ей взять такси и вернуться в центр Вашингтона, выйти и пройтись пешком, посмотреть на памятники, полюбоваться людьми, а пока она шла, он предложил ей в качестве лучшей мести написать песню о том, какой отвратительный Роб Расмуссен.
И вот она здесь, на улице К, идет среди толп туристов и государственных служащих, напевая несколько тактов своей новой песни, прокручивая слова и ноты в голове, ее шаг время от времени замедлялся, пока она позволяла своему сознанию прокручивать в голове строчку о двуличной собаке.
Когда она остановилась на перекрестке на красный свет, за ней быстро выстроилась дюжина человек. Движение было плотным, но всё двигалось без суеты.
Она смотрела на свои серебристые босоножки – ей нужно было накрасить ногти на ногах новым слоем лака. Может быть, тёмно-фиолетовым? – когда что-то сильно ударило её в спину, отбросив навстречу приближающемуся чёрному лимузину.
Делси ясно видела лицо матери, когда большая машина надвигалась на неё. Она слышала крики и вопли, чувствовала, как сильные руки под мышками буквально отрывают её от земли и тянут назад. Тормоза большой машины взвизгнули, как баньши, и передняя часть машины вылетела на встречную полосу, проезжая мимо неё. Раздался оглушительный грохот и скрежет рвущегося металла, когда несколько машин врезались друг в друга. Кричали люди, гудели гудки. Это было настоящее безумие.
Она посмотрела Робу Расмуссену в лицо: «Делси, ты в порядке?»
Всё ли с ней в порядке? Когда она чуть не встретила своего Создателя? Спас ли он её?
«Я не умерла», – сказала Делси, – «так что это уже что-то». Она не могла до конца понять, что произошло. Она знала, что пока не может стоять сама, поэтому позволила ему поддержать себя. Люди столпились вокруг них, одни спрашивали, всё ли с ней в порядке, другие – всё ли в порядке в разбитых машинах. Кто-то позвонил в 911, но не ей, а из-за безумного месива машин, столкнувшихся посреди улицы К. Водители выходили из разбитых машин, одни – в ярости, крича копов, другие – ошеломлённые, недоумевая, что случилось. Казалось, прошла всего секунда, когда она услышала сирены.
Роб сказал: «Ты белый как привидение. Ты уверен, что с тобой всё в порядке?»
Она попыталась высвободиться, но ноги не держали её. Она обмякла, прижавшись к нему. «Что случилось?»
«Ты упал на дорогу прямо перед черным лимузином».