— В астрале.
— Вот это уже ближе к теме. Что тебе там, мёдом намазали? Сказала бы что в отпуск хочешь, так мы бы тебе оформили, зачем цирк-то устраивать?
Насупилась.
— Я не знала, как вернуться.
— Ой, ну, ладно тебе. Небось с любовником развлекалась?
— С чего бы это? — Не выдержав натиска, сама перешла в наступление.
— Ладно, ладно, не кипятись. Вижу, теперь, что это ты и что жива. Рад тебя видеть. Сейчас, подожди, запрос на астральщика сниму и поболтаем.
— Кхем…
— Что?
— Ну-у-у…
— Ой. Давай уже без кокетства. Чего у тебя там?
— Дело в том, что я-то конечно вернулась, но у нас Гитиннэвыт в положении.
— В каком положении? — Удивился Кораблёв не сразу поняв, что я имею ввиду.
— В таком. В пикантном.
— Тфу. Вас женщин не понять.
— Ну…
— Да понял я, понял в каком она положении. Не нужно мне объяснять. И что теперь?
— Теперь ей в астрал нельзя, а нам шестой астральщик нужен.
— Та-а-ка! — Протянул председатель Общества Одарённых. — Час от часу не легче. И где я тебе его найду? Полгода искали, не нашли. А ты хочешь, чтобы я тебе Одарённого за три минуты нашел и подал на тарелочке?
— А у меня есть кое-кто на примете. — Искоса наблюдая за реакцией Кораблёва произнесла я в полголоса.
— И чего ты молчишь? Давай ближе к делу.
— Но сначала нужно решить одно дельце.
— Не томи.
— Скажите, могу я узнать о Князе?
— Князе Киевском?
— Да нет. Имя Одарённого Князь. Зовут его так.
Кораблёв странно улыбнулся.
— Есть у нас один астральный учёный-исследователь по имени Князь, а фамилия у него — Киевский. Очень проблемный тип. На него всё время жена жалуется. И в исследованиях у него в последнее время провал. Никаких результатов уже года два, а тема у него интересная была. Так это ты его решила в команду взять? Не советую. Астральщик он слабенький.
— Не. Астральщик он нормальный у него с женой проблемы.
— Так что же он к нам не обратился?
— Думает, что Вы его выгоните и он лишится всего. Говорит, что договор брачный подписал, и теперь всё имущество после развода будет принадлежать его жене.
— А договор чей? Иностранный или наш?
— Иностранный, по англовским законам.
— Ну, тогда это просто. У нас приоритет гражданского права перед правом иностранных держав. А значит всё имущество пополам. Да, и есть ещё один интересный момент….
Я внимательно уставилась на Андрея Ивановича.
— Просто в собственности у твоего Князя кроме УНИКа, СУНИКа дома если он его конечно выкупил, и кучки вещей, по которым расщепитель плачет, больше ничего нет. Наверно счёт в банке есть. Но, как я уже сказал, деньги пополам.
— А как же дом, квартира, автомоб, РОКОМ?
— Положим, РОКОМа у него нет, просто незачем было. А всё остальное принадлежит Обществу Одарённых, по программе поддержки молодых учёных.
— Как это?
— Очень просто. Учёным обычно некогда следить за своим имуществом, даже за деньгами специальная программа-ассистент следит, чтобы счета оплачивались и продукты доставлялись вовремя.
Я продолжала удивлённо смотреть на Кораблёва.
— Это мы так переняли опыт предков. Помнишь, были такие артели, в которых сгоняли учёных и они трудились на благо государства?
— Да, но это разве человечно?
— Понимаешь, для нас с тобой, может быть не человечно, а для тех, кто посвятил свою жизнь науке, вполне нормально. Они сами отказываются от самостоятельного управления имуществом, по причине забывчивости или бытовой невнимательности.
— Понятно. — Пробормотала я углубляясь в раздумья.
— Кстати, твоя работа об астрале наделала много шума. Читала отзывы?
— Да? Нет. Не читала. У меня ещё медицинский УНИК стоит. Связь пока только с родственниками поддерживается. Через пару недель дадут разрешение, и можно будет поставить нормальный.
— Вот и славно. А пока можешь у СУНИКа дома корреспонденцию запросить. Думаю, тебе будет интересно.
— Хорошо. Спасибо. У меня есть ещё один вопрос.
— Говори.
— Был такой Эрик, тоже Одарённый. Не знаете что с ним?
— А что с ним? Всё отлично. Он в тюрьме, за нападение на сотрудника службы безопасности. Это же по его вине ты в больнице оказалась.
— Так-то оно так, да не совсем…
— А что, есть сомнения?
— Да вроде того.
— Думаю, что раз уж ты поправилась, то можно будет подать на апелляцию и смягчить наказание.
— А встретиться с ним можно?
— Думаю, что пока нельзя. Он в строгой изоляции. Но после смягчения наказания наверняка будет можно. А тебе срочно надо?
— Чем быстрее, тем лучше.
Кораблёв вздохнул и отдал голосом приказ помощнику: