Перебравшись в более удачную позицию за циферблатом, Август начал заряжать винтовку: первым пошел трассирующий патрон, благодаря которому ему удастся примерно понять возможную траекторию пулю, а за ним он зарядил несколько пуль заполненных магических энергией, благодаря которому ему удастся пробить магический купол, если такой имеется, или же разорвать магические связи пентаграммы.
До звонка колокола часов оставались считанными минуты, и за это время Август успел осознать, что он не может выстрелить. Не потому, что он сомневается, хоть и это тоже является немаловажным фактором, а просто от осознания того, что он еще никогда не стрелял на настолько далекие расстояния — даже с обостренным зрением вампира совершить выстрел не представляло для него возможным, слишком уж далеко.
Но у него есть кое-что, что может подарить ему шанс — наркотик с внутривенным применением, обостряющий чувства и рефлексы человека до возможного предела. Другое дело, что в купе с его возможностями вампира этот препарат может быть значительно более эффективным. Как и могут быть более «эффективными» побочные эффекты от него… Стоит ли так рисковать ради призрачного шанса присвоить имя Авелины к своему списку убитых? Или он все же желает спасти ее, а не убить?
Не желая и дальше утопать в собственных сомнениях, Август поднял рукав костюма и влепил иголку препарата себе в руку со всей дури, стремительно впрыснув содержимое во внутрь. По его телу моментально прошла дрожь, а за ней время будто бы стало медленнее для него, сравнительно с тем, как это бывает при выбросе адреналина в организм. Находясь на пределе своих возможностей, Август сорвал оптику со своей винтовки, чтобы никакие искажения не могли помешать ему, и начал выжидать.
Тик-так. Тук-тук. Его сердцебиение так сильно замедлилось, что, казалось бы, оно бьется на пару с минуткой стрелкой часов, которая вот-вот окажется на «девяти».
Звон колокола. Выстрел.
Трассирующая пуля попала прямо в голову церковнику, после чего он, вместе с факелом, упал прямо в сено, тем самым воспламенив его. Люди всполошились и начали разбегаться, а стража в непонимании начала бегать вокруг загорающегося креста в поисках виновника. Но, как Август и задумывал, они были не в силах кого-либо найти. Только лишь след от трассирующей пули намекал, откуда был сделан выстрел изначально. Но даже если они заметят его — им сюда ковылять да ковылять.
Взгляд Авелины плавно перешел с загорающегося под ее ногами церковника прямо на… Августа. В это было трудно поверить, но даже чрез столь огромное расстояние ей удалось отследить его по стремительно исчезающему следу от выстрела. Несмотря на это, в ее взгляде не было особо интереса, в нем все так же царило безразличие — возможно, потому что она понимала, что это сейчас был всего лишь «проверочный» выстрел, и до настоящего, который придется уже по ней, остаются секунды.
Август мог бы просто пронаблюдать, как демон-вампир сгорит в пламени — учитывая тот факт, что она находится на стальном кресте, ее смерть будет еще более мучительной чем при обычном сожжении. Как раз то, чего он и желал все это время — мучительной смерти для того, кто так беспощадно расправился с его приемным отцом и братом.
Но он не мог. Он должен был либо лишить ее жизни, либо освободить.
Набрав воздуха в грудь, Август встал во весь рост для лучшего обзора и поставил ногу на кирпичную основу циферблата, прицелившись в голову Авелины. Но прямо перед тем, как он собирался выстрелить, словно на зло всем его планам, из-за облаков появилось ярко-оранжевое закатное солнце, буквально ослепившее его своим сиянием. Тем не менее, выстрел произошел.
Осознанно или нет — Август сломал магическую печать, угодив магический пулей прямо в один из колов, в тот, что находился в ее ладони. Выстрел заставил слегка отступиться Августа, из-за чего он поскользнулся и упал на пятую точку с осознанием того, что он сейчас натворил. Авелина, тем временем, сразу после снятия печати раскрыла свои демонические крылья и взмыла вверх, оказавшись прямо над площадью столицы и закрывая всем своим «величие» закатное солнце — по крайней мере, она закрыла его, если смотреть со стороны Августа. Будто бы специально для него самого.
Стремительно преодолев громадное расстояние на глазах Августа, Авелина подлетела как можно ближе к башне и заговорила с ним, представ перед ним во всем своем величии. Но это были не ее слова.
— Вот ты где, Эдвард Паркинсон. Или, вернее будет сказать, Август Кайзер?
Это были слова демона.
— Эти глупые прелюдии нам с тобой ни к чему, не так ли?
— Надо было стрелять точнее. — Утвердил Август, гордо выпрямившись и убрав прицел с зависшего перед башней демона.
— Если бы ты по-настоящему хотел прикончить Авелину, я бы сейчас с тобой не говорил, человек… — перебил его Виш. — Ты бы выстрелил прямо в голову. Но нет, ты лишь сломал магическую печать, позволив нам освободиться, и это по-настоящему удивляет меня… Ведь у тебя, кажется, было такое огромное желание прикончить нас, разве нет?
— «Нас»? — спросил Август. — Что ты подразумеваешь под «нас»?
— Я представлюсь еще раз, и в этот раз даже не убью тебя… — раскинув руки в стороны, демон будто бы вышел на бис, буквально представляясь перед публикой. — Я — Виш, демон желаний! Но вы называете меня… — ухмыляясь, говорил он: — «Вишмастер».
Сейчас это, почему-то, совсем не удивило Августа, и даже в какой-то мере разочаровало. Возможно это от притупившихся чувств после влияния препарата на его организм, а, быть может, это из-за того, что сейчас для него столь «неожиданный» факт уже не имел никакого значения, потому что демон-вампир в буквальном смысле находился перед ним. Ему более не нужен был никакой исполнитель желаний, все должно кончиться здесь.
Да и это был «не тот» Вишмастер, перед которым Август хотел бы загадать какое-нибудь сокровенное желание, затаившееся в глубине его сознания. Он знал, что от союза с демонами обычно ничего хорошего не бывает — потому что демоны делают все только лишь ради собственной выгоды, такова их натура и такова их суть существования.
— Ясно. — Безэмоционально ответил Август. — Значит, легенда о предвестниках темного солнца не врет… Авелина — девушка, принявшая в себя демона ради исполнения собственного желания. Демон-вампир, поразившей людей еще одним проклятием на закате мира, спровоцированного Путешественником во Времени и Кровавой Принцессой.
— Правда в этой сказочке лежит только лишь на поверхности… все подробности, которые вы, людишки, придумали — полная чушь! — напыщенность демона моментально обратилась в искреннею ярость, которую он испытал от слов Августа.
— И? — спросил Август, не обращая внимания на его агрессию. — Что дальше, Вишмастер? Ты ждешь, пока я в тебя выстрелю, или что? Зачем ты… пришла сюда?
— Ты и вправду считаешь ее той, кто лишил тебя дорогих тебе людей. — Глаза демона ярко сверкнули, показывая всю ненависть, воспылавшею в нем. — Ты такой же, как и все остальные людишки из этого места — жалкие, неспособные поверить во что-то иное, что не заложили в их сознание с самого начала. Я не желаю тебя терпеть. Но…
Виш ожидал ответа от него, намеренно поставив паузу, но Август ничего не ответил, продолжая наблюдать за демоном и ожидая момента, когда он самостоятельно прервет тишину. Такое «показательное» безразличие по отношению к демону не разозлило его, напротив, он был удивлен, что Августа совсем не пробивает на эмоции при всей его ненависти. Ведь перед ним находилось его главное разочарование в жизни.
— Но ты важен и для меня, и для Авелины. Не подумай ничего такого, никто из нас не испытывает к тебе теплых чувств, просто ты в определенных моментах уникален. Для меня твоя уникальность заключается в желании, затаившемся в твоей душе.