— Удивительно, что и ты остался в живых, Путешественник. — Смирившись с поражением, сказал епископ. — Видимо, Бог действительно мертв, как я и говорил.
— Я, демон Винтер, повелеваю!.. — Винтер выставил перед собой руку, после чего на его ладони закрутились магические круги, накладывающийся друг на друга. — Да сокрушит же бесконечный холод врагов моих — «абсолютная заморозка!»
Молот епископа окончательно потух, покрывшись инеем, а за ним и стены церкви, стекла, и даже сам епископ — его кожа посинела, а кровь застыла в жилах, не давая более ему сделать и шагу в сторону. В таком состоянии, он никак не мог противиться магии Винтеру — ему только и оставалось просто смотреть на него.
— Все это — более не имеет значения… — промолвил епископ, игнорируя свое собственное состояние. — Потому что он идет.
Проломив потолок, подобно тому, как это сделала ледяная глыба Винтера, за спиной епископа приземлился некто, облаченный в двухметровый тяжелый доспех. Доспех был сделан из крепчайшего металла, похожего на тот, из которого был перекован один из мечей Винтера — тот, на котором красовался знак бесконечности. На доспехе не было ни единого клочка ткани, только лишь чистый металл. Сильнее всего, помимо самого доспеха выделялся шлем — это был такой же большой топхельм, с красным крестом в виде украшения. Можно было предположить, что этот доспех принадлежал члену ордена красного креста, который был тесно связан с церковью, что было как раз кстати…
Но это было не так. Тот, кто находился в этом доспехе, не был связан клятвой с орденами, не был связан клятвой с церковью… он вообще никому не принадлежал. На самом деле, это был не доспех вовсе, а буквально металлическое тело — в нем не было «слабостей», присущей обычным доспехам — только самые необходимые места были избавлены от металла, чтобы некто в доспехе мог хоть как-то шевелиться, все остальное же было сковано друг с другом, как будто это была металлическая статуя.
Над шлемом доспеха появилась массивная голова дракона, которая незамедлительно разинула пасть и оторвала голову обездвиженному епископу. Крови было не так много из-за того, что она, по сути, была заморожена, но зрелище все равно жуткое. Голова дракона не имела исключительно физическую форму — это была либо магия, либо что-то другое. Во любом случае, такого поворота событий не мог ожидать никто из них.
— Думаю, он не был удивлен такому исходу. — В районе глаз топхельма, который выступал в роли головы этого «некто», появилось два светящихся глаза. — Я только и ждал подходящего момента, чтобы снести ему голову — пожалуй, этот был идеальный.
Винтер отошел назад, чувствуя, что от этого ничего хорошего ждать не стоит — он встретился вместе со всеми остальными и они встали в линию, приготовившись к обороне. Но вместо нападения, доспех «жестом» приказал магическому дракона превратиться в тень, или же в жижу, которая равномерно разошлась по стенам и потолку церкви, преимущественно по потолку. Никто из присутствующих ранее такого не видел.
— Я узнаю твое лицо из тысячи. — Взглянув на Августа, заявил некто в доспехе. — Август.
— Брат. — Август вышел вперед, оставив своих товарищей за спиной. — Это ты, Людвиг?
— Ты должен быть в этой железке. — Указав на себя, сказал некто. — Ты отнял у меня отца, отнял у меня тело, и вот теперь, я наконец-то могу отомстить тебе!
— Я тут ни при чем! — растерялся Август. — Я ничего не мог сделать, я просто не успел! И поверь, если бы я сейчас мог — я бы поменялся с тобой местами!
— Ты даже не попытался поискать меня! — обвиняюще ткнул в него пальцем Людвиг.
— Я даже не знал, что ты жив! — обиженно выкрикнул Август.
— Не знал, что я жив? — ненавистно спросил Людвиг. — Ты что, издеваешься надо мной?
— Это правда! Мне сказали, что ты умер! — Не дождавшись реакции своего брата, Август продолжил говорить: — Там было так много крови, что я просто не мог убедиться в этом — я был в шоке, а после гвардейцев там смотреть было не на что!
Слушая оправдания Августа, Людвиг ненароком сорвался на неконтролируемый маниакальный смех — он засмеялся так громко, что это, должно быть, можно было услышать даже за стенами столицы. Людвиг прикрыл ладонью глаза, возникшие внутри его шлема… этим он хотел выразить разочарование в словах Августа, так, будто он пытался ему нагло лгать. И пока он смеялся, все четверо не смели проронить и слова…
Они просто наблюдали за его реакцией. Особенно сильно был расстроен Август — сейчас, его брат, или то что от него осталось, буквально высмеял его, в то время как он испытывал совсем другие чувства, желая скорее порадоваться воссоединению, нежели ругаться с ним из-за того, что много лет назад произошла трагедия.
— Как оказалось, в нашем мире есть судьба намного хуже смерти. — Прекратив смеяться, вновь заговорил с Августом Людвиг. — Я испытал это на себе.
— Это ты был в теле императора. — Заявила Авелина, встав рядом с Августом. — Ты был тогда на балу, и именно ты говорил со мной. Я чувствую это…
— Ави, не надо! — одернул ее Август. — Я сам должен с этим разобраться!..
— Авелина, так тебя зовут, не так ли? — поинтересовался Людвиг. — Уж что, а наши вкусы вполне совпадают, брат… — сделав Авелине комплимент, усмехнулся Людвиг.
Под ногами Авелины появился черный магический круг, который на фоне всего было так тяжело заметить. Но она все же заметила его хоть и не глазами, но своим нутром, что и позволило ей быстро среагировать на происходящее — она воспользовалась моментом, не подавая никаких знаков паники, чтобы застать Людвига врасплох.
— Я, Авелина Чудесная, приказываю тебе!.. — Вдруг, Авелина начала зачитывать заклинание, после чего ее тело охватило яркое солнечное свечение. — Открой передо мной врата и даруй мне силу небес, «чудесная сила»!
На момент, когда Авелина заметила сотворение заклинания, ее ноги уже были скованы, а потому единственный логичный ход, который она могла предпринять — это оттолкнуть других от себя, чтобы их не постигла та же участь. Людвиг казался сильный и непростым противником, и он вполне мог прикончить их четверых за раз — уж лучше так.
— Умно. — Подметил Людвиг, глядя на Августа, валяющегося на полу. — Ты, вне всяких сомнений, красива… но, как мне кажется, тебе не хватает какой-то особенности. — Людвиг подошел вплотную к Авелине и провел ей ладонью по щеке своей стальной перчаткой. — Ты сама так не считаешь?
Авелина молча использовала заклинание, которое в один момент снесло голову, или, вернее будет сказать, шлем Людвигу, даже несмотря на то, что он был скреплен с его нагрудным доспехом. Как она и ожидала — внутри ничего не оказалось, Людвиг присутствовал здесь лишь в качестве духа, и настоящей физической оболочки он не имел. Это ставило их в затруднительное положение — они не могли его атаковать.
На месте головы, изнутри доспеха появилось все то же самое магическое свечение — таким образом, Людвиг как бы сказал ей, что он все еще здесь, перед ней.
— Авелина! — крикнул Август, встав на ноги. — Людвиг, пожалуйста!
— Я не причиню тебе вреда, Август. — Людвиг взглянул вверх, как бы это странно сейчас ни звучало, и засмотрелся на темную, вязкую жижу, — дракона. — Но я могу тебе сделать больнее иначе. Намного, намного больнее, чем поступи я так с тобой…
Август испугался. Он был переполнен надеждой, когда узнал, что его брат может быть жив — но сейчас этот самый брат, которого он искал, совсем не хотел мирно побеседовать о произошедшем. Он хотел что-то сделать с Авелиной, с человеком, которого Август сейчас мог назвать самым близким в своей жизни. Это, вне всяких сомнений, был его брат, с которым он рос много лет, но это совсем не позволяло ему навредить человеку, который был сейчас так город Августу. Даже дороже чем он сам.
Людвиг не знал, что Авелина сейчас значит для него — он предполагал, что они могут быть близки, но он не знал, какие отношения сейчас между ними на самом деле. То, что он собирался сделать, не просто принесет Августу боль — это буквально уничтожит его изнутри, изменит его сущность как таковую.