Свесив ноги со стены, они наблюдали за падающим снегом, который, к этому времени, уже более-менее затих. Теперь, во всяком случае, не было необходимости находиться внутри. Таким образом, Авелина непрозрачно намекнула Августу, что она не всегда будет выглядеть «вот так», вопреки его опасениям, или же его надеждам. Вопрос исчерпал сам себя, и Август решил ничего не комментировать вслух.
— Крылья демона, крылья дракона, крылья ангела… боже, я видел за твоей спиной столько крыльев, что аж страшно становится. — Подметил Август, выразив свое удивление. До встречи с Авелиной, он никогда не видел крыльев у людей за спиной.
— У тебя тоже появятся крылья, если ты станешь достаточно сильным в магии. — Объяснила она. — Крылья, подобно глазам человека, отражают его внутренние предпочтения и умения в магии — чем более внушительны крылья, тем сильнее в данный момент человек. Но само наличие крыльев уже является весомым аргументом.
— Хотелось бы и мне взлететь… — замечтался Август. — Не просто упасть с часовой башни, а по-настоящему взлететь, как ты.
Авелина подсела поближе к Августу и взяла его за руку, положив голову ему на плечо. Здесь было достаточно холодно, чтобы промерзнуть от и до, но тепло, которое сейчас исходило от Авелины, могло перекрыть любой холод — стоило ей только дотронуться до Августа, как его тело пробрала приятная дрожь от того, что бесконечный холод отступил.
— Я помню эту крепость еще тогда, когда здесь кипела жизнь.
— Это было давно, не так ли? — приобняв Авелину, спросил Август.
— Из-за того, что произошло в ту эпоху, мир изменился так сильно, что теперь и нельзя точно сказать, насколько давно это было. — Вспоминая прошлое, говорила она. — Здесь войско Центра собралось на последний сбор, чтобы вместе пойти по душу Винтера. Они думали, что если им удастся убить его, то Конец Времен никогда не произойдет… все это собралось в один большой ком непонимания, и в итоге произошло катастрофа.
Бастион — это крепость, некогда принадлежавшая Центру, огромному городу, который сгинул в момент, когда Винтер и Элли встали против всего мира, противясь смерти. Это был не просто замок с войском, это было так называемым оплотом всего Центра… местом, на которое было возложено столько неоправданных надежд, что и представить страшно.
После катастрофы, Бастион опустел — и теперь все, что от него осталось, это голые стены, которые лишь могут позволить человеку представить былое величие этого места. По правде говоря, все это было обречено еще до катастрофы из-за разломов во времени-пространстве, но деяния Винтера и Элли ускорили процесс исчезновения этого места.
— Я не могу даже представить, насколько значимым для тебя стали те события.
— Это третья эпоха, до которой я дожила. Вероятно, я сделала это благодаря чудесам — иначе это не объяснить. Я должна была умереть еще в тот момент, когда меня в первый раз перенес в будущее разлом во времени, появившийся из ниоткуда. Я лишилась своей семьи, а потом лишилась ее еще раз, и вот теперь… в третий раз, когда я вновь обретаю близких людей, мой самый большой страх заключается в том, что я потеряю и тебя тоже.
— Должно быть, ты очень скучаешь по своим близким. Так же, как я скучаю по своим, и даже больше. Не представляю, как ты пережила разлуку в самый первый раз.
— Я хочу либо забыть навсегда, либо наконец успокоить себя по этому поводу… ведь такие воспоминания, раз за разом, причиняют мне сильную моральную боль. Мне хочется, чтобы случилось еще одно чудо, и все мои близкие оказались в одном месте… но этому, очевидно, никогда не бывать, потому что даже чудесам такое неподвластно.
— Не говори так. — Обнадежил ее Август. — Чудесам подвластно все, на то они и чудеса.
— Да. Чудеса не являются ни «магией», ни «явлением» — и именно в этом и заключается их прелесть. Нельзя объяснить, как они действуют… это и есть настоящее чудо. Даже я не знаю, как они работают на самом деле, хоть и умею их использовать.
— Как я и сказал — на то они и чудеса. — Сделав небольшую паузу в разговоре, Август закончил мысль: — То, что ты сделала сейчас — это действительно чудо.
Авелина, сама того не осознавая, в очередной раз стала первооткрывателем — мало того, что она заставила чудеса буквально подчиниться ей, так она еще и использовала магическую энергию таким образом, каким до этого никто и не пытался ее использовать.
Она добровольно превратила себя в гибрид человека и магического существа, но учитывая, что она и до этого была не так уж и человечна, то она ничего не теряла. И сейчас, после удачной попытки, она получила намного больше, чем просто удачный результат. Сейчас не только Авелина, но и в принципе никто не может знать, что из этого выльется, но не нужно быть гением, чтобы понять, что прямо здесь и сейчас она стала в несколько раз сильнее, чем раньше. Она более чем преуспела в чудесах.
— Я хочу сотворить чудо, которое сделает всех людей счастливыми. Жаль, что некоторым людям требуется сотворить нечто ужасное, чтобы стать счастливыми. Когда я вспоминаю о том, что произошло, когда Виш исполнил все желания в столицы… меня пробирает дрожь. Я начинаю сомневаться в самой себе, во всем, во что я верила и верю.
— Ты была готова пожертвовать собой дважды… один раз, чтобы дать людям возможность спастись от неизбежного, и в другой раз, чтобы все их желания были исполнены. Твои желания так наивны, и сама ты предельно безрассудна к самой себе… но твоя доброта, твоя невинность, твое желание осчастливить других… это то, что делает тебя Авелиной. Я могу ошибаться, но это — твоя настоящая сущность. Твоя суть.
— Все мои попытки потерпели крах, потому что мир оказался намного сложнее того, что я складывала в своей голове. Но, по правде говоря, я все еще хочу исполнять желания. Я хочу делать людей счастливыми так же, как и раньше — и особенно теперь, после всего, что произошло со мной за это время. Ведь впервые за долгое время, я чувствую себя… собой. Я чувствую себя так, как и должна была чувствовать изначально.
Авелина стряхнула с себя снег и встала на ноги, протянув Августу руку. Тот, не особо думаю, принял столь привлекательное предложение и с ее помощью тоже встал на ноги. Авелина посмотрела на него, как на самого желанного человека во всем мире, коим он и являлся сейчас для нее. Они пересеклись взглядами, и ее глаза были самыми «чистыми» для него. Сейчас ее, как никогда раньше, переполняла любовь и доброта, которые принадлежали лишь одному человеку — ему, Августу. Все это было для него.
— Кажется, ты хотел полетать. — Тело Авелины вновь засветилось ярким солнечным светом, даже сильнее, чем ранее.
Неожиданно, Авелина испарилась, но за спиной Августа в то же время появились крылья — такие крылья, которые были у нее за спиной совсем недавно. Огромные, солнечные крылья, принадлежавшие будто не ангелу вовсе, а самому Богу. Поначалу Август испугался, когда она исчезла, но сейчас он понимал, что Авелина совсем рядом.
Переведя дыхание, он набрал воздуха в грудь и взмыл вверх изо всех сил. Крылья поддались ему с необычайной легкостью, и уже совсем скоро он попал на небеса — туда, где все еще было холодно, но где уже не было снега. В момент, когда он прошел через облака, он даже не мог поверить, что это произошло взаправду. Ведь все это время, эта «черта» была для него своеобразным потолком — человек не может переступить небо.
Но теперь он перешагнул эту черту так быстро, так мимолетно, что он сразу и не понял, что оказался прямо над облаками. Лицо Августа в этот момент было по-настоящему бесценно — он выглядел как маленький ребенок, который в первый раз увидел вещь, о которой ему рассказывали так много, но он не мог сам ее увидеть. И вот теперь… он наконец-то увидел.