- Капабланкой, - закончил Стрелков.
- Совершенно верно, с Капабланкой.
Дейч закончил разминку и принялся за растяжку. Уборщица, наконец, закончила, бросила мимолетный взгляд на сцену, плюнула в сердцах, и вышла из актового зала.
Учетчик просто разрывался от любопытства. Как только дверь за Петровной захлопнулась, он не выдержал и громко спросил:
- Как же вам это удалось, гражданин Дейч?
- Вы имеете в виду Касабланку? - лениво переспросил Соломон, забрасывая свою левую ногу за голову.
- Да, - кряхтя от натуги, кивнул Виктор Юрьевич.
Он попытался повторить за Соломоном, но та легкость, с которой Дейч совершил этот акробатический акт, оказалась видимой. Колено Стрелкова заныло, а голень свела судорога.
- Наша работа крайне сложная, Виктор Юрьевич, и чрезвычайно секретная. Вы даже не представляете, в каких условиях нам приходится работать. Вот, к примеру, во время вышеупомянутого матча, Капалабланка жил в президентском номере отеля «Риц». Наш агент заблаговременно устроилась уборщицей на этот этаж. В научном отделе CУРГа установили, что на Касабланку негативно воздействует желтый цвет. Агент за день до заселения шахматиста, сменила все занавески, полотенца, постельное белье в номере на желтые. Тоже самое, мы сделали с обоями, мебелью, коврами, посудой. Команда Рауля не знала об этом. Да и сам Касабланка не догадывался о своей слабости к желтому цвету. Нам же понадобилось три года, чтобы установить эту странную, но крайне полезную для CУРГ зависимость. А вот пример с нашим великим чемпионом Анатолием Карповым. За три года до матча, наши специалисты работали в Лондоне с соперником Карпова - Джоном Лебовичем. Мы построили точную копию восточной части Лондона, где жил Лебович. За год до соревнований нам удалось тайком переселить Джона в наш район, предварительно усыпив его. Но это была уловка. В течение целого года члены союза делали все так, чтобы жизнь претендента на шахматную корону сделалась невыносимой. По утрам, слишком громко кричали молочницы, клаксоны на автомобили были сделаны таким образом, что их звук на четверть был громче обычного, стекла в особняке Лебовича поставили в два раза тоньше, чем в его настоящем доме, слуг подменили, кого-то пришлось ликвидировать, кого-то удалось купить. Нам даже удалось с потрохами купить менеджера Лебовича - Карла Лейбница младшего. Он время от времени пугал претендента успехами Карпова, большая часть из которых не соответствовала действительности. В почтовый ящик наши почтальоны клали свежую прессу, безусловно, фальшивую, где громогласно поносили англичанина, ругали его на чем свет стоит, распускали светские сплетни. За три месяца до турнира, в полицию, конечно, нашу полицию, обратилась одна дама, обвинявшая шахматиста в том, что он обесчестил ее и не платит алиментов своему незаконнорожденному сыну. Адвокат, которого мы наняли стал затягивать процесс, придумывая все новые и новые препоны и отговорки. За месяц до матча, один гомосексуалист, из художников рассказал журналистам историю о домогательствах со стороны Лебовича. В общем, Виктор Юрьевич, к чемпионату наш претендент подошел совершенно разбитый, морально подваленный и удрученный жизненными обстоятельствами человеком. Карпов, как вы помните, одержал разгромную победу над Лебовичем.
Соломон перестал разминаться. Виктор Юрьевич пока находился в состоянии некой прострации. Он всегда думал, что шахматы - это по сути самый честный вид спортивного состязания. В отличие от других видов спорта, например фигурного катания, спортивных танцев, гимнастики и тому подобного, здесь твоя победа - есть залог успеха твоего и только твоего таланта, мастерства и уверенности. Здесь нет субъективного судейства. Ты или выигрываешь, или проигрываешь. Иного не дано. Но сегодня идеализм учетчика был окончательно развеян.
- Неужели победа Карпова была... - Стрелков запнулся.
- Нечестной? - Дейч скрестил руки на груди, и сплюнул между зубов прямо на пол.
- В какой-то мере, да.
- Нисколько! - очень громко закричал мим. - Карпов ничего не знал о нашей организации. Он играл честно.
- Хорошо, - Виктор Юрьевич тоже принял позу, копирующую положение Дейча и даже попытался сплюнуть сквозь зубы на пол, но не смог это сделать, а лишь испачкал слюной свой пиджак. - Я не вижу никакой связи между СУРГ, мной и Садальским.
Дейч стал серьезным. Он подошел вплотную к учетчику и тихо заговорил:
- Понимаете, Виктор Юрьевич, ситуация с Садальским крайне тяжелая. Бобби Перельман очень опасный соперник. Но еще опаснее команда этого прохвоста.