К исходу второй недели Виктор Юрьевич так наторел в пантомиме, что мог исполнять довольное сложные элементы. Он часто слышал слова похвалы из уст Соломона. Дейч и сам работал в поте лица, заставляя учетчика в точности выполнять всех элементы и движения. Несколько раз Виктор Юрьевич пытался разговорить мима, чтобы узнать, где в настоящее время находится Садальский, но тот только отшучивался, словно не воспринимал слова чиновника всерьез.
За сутки до концерта между Дейчем и Стрелковым состоялся серьезный разговор. Они уединились в подсобном помещении у сцены. Соломон несколько раз громко открывал и закрывал дверь, будто хотел убедиться в том, что их никто не прослушивает. В свою очередь, Виктор Юрьевич был как-то необычайно спокоен. То ли сказались ежедневные тренировки пантомимы, то ли просто учетчик устал и искренне желал скорейшего завершения операции.
- Сейчас я вам дам подробные инструкции, как вам надо будет действовать, товарищ Стрелков, - напыщенно промолвил Дейч.
Он в последний раз подошел к двери, с шумом открыл ее и с там же оглушительным треском закрыл.
- Слушайте внимательно и запоминайте. Первое: после вашего выступления, гроссмейстер захочет пройти к вам в гримерку. Его будут сопровождать агенты ГПУ. Вы не должны пускать его к себе, сославшись на стеснительные условия в гримерке - это мы организуем. Тогда товарищ Садальский предложит пройти в буфет. Вы согласитесь, но попросите его уйти первым. Убедившись, что гроссмейстер направился в буфет, вы тоже пойдете туда, но только на лифте. Запомните, именно на лифте.
Виктор Юрьевич сидел с закрытыми глазами и все время кивал. Он с детства так лучше запоминал.
- В лифте, вы открутите кнопку с номером 5. Там будет находится жучок. Вы должные будете его вставить в ухо. Некоторое время поболит, но придется потерпеть. Жучок позволит нам отслеживать ваше местоположение. В буфете, как мы предполагаем, и состоится похищение гроссмейстера. Либо буфет уже будет полностью под контролем американцев. Тогда вам придется действовать по ситуации.
- Как я буду связываться с вами в фальшивом городе? - спросил учетчик.
- Я пока и сам не знаю, - ответил мим. - За связь с агентурой от нас отвечает секретный сотрудник, которого ни, ни даже мой начальник никогда не видели. Но не извольте беспокоится, как только мы определим ваше местоположение, с вами обязательно свяжутся.
Виктор Юрьевич понимал, что он- единственный, кто реально сможет спасти ситуацию с долгожданным матчем между Садальским и Перельманом. Конечно, еще эти чертовы шахматные клопы, будь они неладны, еще сыграют свою роль, но пусть с этим разбираются люди из СУРГа.
- Ваша задача, постараться максимально ограничить контакты гроссмейстера с внешним миром, - продолжал наставления Дейч. - Вы даже представить себе не можете, насколько изощренными могут быть способы психического, а возможно, и физического воздействия на товарища Садальского. Скорее всего, Перельман придумал самые хитроумные уловки, способные довести до безумия кого угодно. А не мне вам рассказывать, товарищ Стрелков, мозг шахматиста наиболее подвержен внешним воздействиям агрессивной среды. В случае успеха янки, мы можем потерять не только нашего единственного претендента на шахматную корону, но и престиж, авторитет партии и ее руководства, таким трудом доставшийся нам в эти нелегкие послереволюционные годы. Вы должны во что бы то ни стало, поселиться, если не в одной квартире, то хотя бы по соседству с гроссмейстером. Сами не входите ни с кем в контакт, конечно, если того не будут требовать от вас обстоятельства операции. Вероятно, и даже точно, вы тоже будете находится под круглосуточным, пристальным контролем со стороны американцев. Ведите себя естественно. Но и не забывайте о той задаче, которую перед вами поставила страна.
Дейч достал бутылку водки и два стакана. Протерев каждый какой-то грязной тряпкой, он разлил водку и сказал тост:
- За успех операции, дорогой товарищ Стрелков!
Они опустошили стаканы и продолжили репетицию...
Вечером, ровно за сутки до выступления, учетчика вызвали к Щелчковскому. Виктор Юрьевич с трепетом в душе шел по коридору, перебирая в голове возможные варианты вопросов, которые ему может задать мнимый заведующий отделением.
В кабинете Щелчковского произошли кардинальные изменения. Теперь это была не смесь оранжереи, фотовыставки и непринужденной роскоши советской мебельной мысли. Напротив, складывалось такое ощущение, что Щелчковский только сегодня утром решил затеять ремонт, приказав вынести все цветы, мебель, сорвать обои и полы. Остался лишь один стол и кресло, уже знакомые учетчику.