- Это вам на расходы, только умоляю, не покупайте ничего такого, что имеет отношение к букинистам, ну вы меня понимаете?
Виктор Юрьевич кивнул, хотя и не собирался заходить в букинистический магазин.
Ночью его разбудил чей-то негромкий оклик. Стрелков открыл глаза - прямо перед ним на коленях стоял Соломон. Он был в черной обтягивающей одежде мима, а в руке держал бумажный сверток. Появление Дейча, да еще в такое время насторожило учетчика. Вид мима, возбужденное дыхание, широко раскрытые глаза, пот, струящийся по лицу тонкими, прозрачными холодными ручейками, не предвещал ничего хорошего.
- Простите, что я вас разбудил, товарищ Стрелков, - брызнув в лицо смрадным дыханием, заговорил мим. - Я знаю, вас вызывал к себе этот проклятый самозванец.
Виктор Юрьевич чуть не вцепился ему в лицо. Мало того, что он оказался меж двух человек, каждый из которых, не без основания, обвинял другого в сумасшествии. Мало того, что они оба с легкостью могли сойти за таковых и без дополнительных обследований со стороны независимых медицинских экспертов, так еще и как две капли воды были похожи друг на друга. А после каждой встречи учетчик все больше и больше убеждался в истинности своих умозаключений. Конечно, пост, который занимал Щелчковский, так, или иначе давал ему некий карт-бланш в этих словесных баталиях с простым пациентом, но и аргументация Дейча временами, разбивала в пух и прах все доводы доктора. В конце концов, чиновник решил занять нейтральную позицию между мимом и заведующим отделением. Ведь он до сих пор не мог понять, кто же из них двоих на самом деле сумасшедший. А ошибиться в таком выборе, да еще в условиях, при которых могли бы пострадать невинные люди, Виктор Юрьевич не имел морального права. Он мог бы уже давно сбежать с больницы, мотивируя на работе свой побег ложным приступом аппендицита. И товарищ председатель и другие руководители конечно не могли не поверить ему- учетчику. А в качестве главного козыря можно было в своей максимально подробной пояснительной записке в мельчайших подробностях описать все, что происходило на его глазах за время нахождения в отделении. Безусловно, опуская все, что связано с вопросами государственной безопасности.
- Да, я беседовал с заведующим, - наигранно зевая, промолвил Стрелков, поглядывая на правую руку, будто там должны были чудесным образом оказаться наручные часы.
- Если вы отвечаете, значит, еще не все потеряно, - в голосе мима зазвучали нотки надежды.
Он стал быстро развязывать пакет.
- Вот, примерьте это.
Поднявшись на левом локте, учетчик с любопытством смотрел на Соломона. В пакете был самый настоящий костюм мима, сшитый на заказ в ателье Марка Дроздовского!
- Откуда это у вас? - беря тонкую материю из рук Дейча, спросил чиновник.
- Это мой подарок вам перед вашим завтрашним выступлением, - ответил мим.
Подарок действительно был царский. Стрелков сразу же узнал руку мастера Дроздовского по крохотной, почти незаметной нашивке в виде красного дракона на левом плече. Ателье мастер располагалось недалеко от Красной площади в Москве. Марк обслуживал только самых высокопоставленных мимов. После захвата зимнего дворца и бессмертного подвига 13 артистов, отдавших свою жизнь во благо революции, часть революционеров стала использовать пантомиму в качестве неизменного и ежедневного атрибута своей политической деятельности.
- Но он же чертовски дорогой, зачем?
- Я хочу, чтобы вы сохранили еще и это.
В темноте показалась темная тетрадь, которую Соломон трепетно держал в руке.
- Что это?
- Это дневник Венечки Разумовского, он не должен попасть в руки доктора.
Тетрадка перекочевала в руки учетчика.
- А как он оказался у вас?
Мим медлил с ответом. По его выражению можно было увидеть, какая внутренняя борьба сейчас происходит в душе артиста.
- Вениамин был сыном белогвардейского генерала, вам я думаю известно об этом?
- Да, я что-то слышал, - уклончиво, чтобы лишний раз не выдавать своего интереса, ответил Стрелков.
- Кое-что, - просипел от возмущения мим. - А вы знаете, что генерал Разумовский известен тем, что стал основателем СБД.
Сергей Сергеевич на мгновение проснулся. Во сне, который он видел произошел незаметный, но крайне важный сдвиг. Такое часто бывает во снах. Но не в царстве Морфея астронома. Там всегда было все упорядочено, как на звездной карте ночного неба. Вот этот сдвиг и заставил Сергея Сергеевича открыть глаза и попытаться проанализировать события, произошедшие во сне. Однако, анализ оказался расплывчатым и неясным, как и само сновидение. Внезапно, астроном уловил едва заметный, но отчетливый запах интриги, который витал вокруг него. Но с другой стороны, этот запах мог витать и около реальности Виктор Юрьевича. Сергей Сергеевич прекрасно осознавал, что учетчик есть плод его воображения, но в тоже время отдавал себе отчет в символичности всего того, что происходило в тот момент в палате номер 9. Не желая просыпаться, астроном снова поймал себя на мысли, что чувствует гнилостный запах изо рта Соломона Дейча.