- Тогда вам не стоит рассказывать такие истории первому встречному, - астроном шепнул на ухо Собаке.
Рыбак громко рыгнул.
- Деевка! - матрос-калека крикнул нарочито громко, чтобы его услышали пассажиры сзади.
А в автобусе уже царило настоящее веселье. Рабочие целовались с комсомолками, инженер, окосевший настолько, что пытался вступить в противоестественную связь с однорогим козлом, рыбаки танцевали «7-40», при этом каждый похабно вскидывал жирные ляжки, довольно правдиво изображая пейсатых раввинов с Комсомольской площади. Колхозники успели зарезать трех гусей, пять петухов и одного барана. Сергей Сергеевич с ужасом и отвращением наблюдал, как они, обвешанные кишками, с отвратительными мордами, залитыми кровью, кружились в диком умопомрачительном танце древних предков.
- Товарищи! - закричал Собака. - Даешь крестный пролетарский ход!
- Даешь! - отозвались луженые глотки.
- Ждем вас завтра, товарищи на крестный ход!
- Ура!
Автобус с водителем-калекой и пассажирами уже растворился в тумане, а до ушей Сергея Сергеевича по-прежнему доносилось протяжное и доброе: "Ура!".
Охотник-заготовитель восторженно вдохнул полной грудью воздух и, оглядываясь на астронома, гаркнул:
- А, товарищ сын красного православного комбрига Сомова, какой воздух? Не то, что в Москве! Чистый нектар. Пьёшь и не напьёшься!
Учитель вдохнул, но ничего не почувствовал, кроме болотной вони из грязного ручья, текшего мимо остановки. Послышался скрип колеса. Собака оглянулся и хлопнул себя по бокам.
- Ба, кого я вижу, отец Даниил?
Перед изумленным астроном возникла необычная, даже для этих мест повозка. Сергей Сергеевич узнал автобус модели "Лиазъ". Такие автобусы он помнил еще, будучи гимназистом. Они развозили учеников гимназий и реальных училищ по своим учебным заведениям. После революции "Лиаз" переименовали в "Лиазъ", но своего прямого назначения автобус не утратил. Наркомат просвещения и лично товарищ Луначарский выступали за сохранения школьного сервиса, особенно в период военного коммунизма и НЭПа. Кстати говоря, именно тогда автобусы спасли большинство школьников от сексуальных домогательств красных священников и ветеранов, вернувшихся с полей гражданской войны. Но "Лиазъ" отца Даниила был полностью переделан под нужды храма святых комсомольцев Павла и Петра Корчагиных. Сам автобус перекрасили из желтого в красный цвет. По бокам художник изобразил лики святых великомучеников комсомольцев - Павла и Петра. Они были одеты в кожаные куртки, портупею. Каждый держал руке оголенную шашку. Сияющий нимб колосился за фуражками, а кобуры Маузеров украшала инкрустация из белых черепов с накрашенными губами. "Смерть буржуям!", "За нашу Советскую родину!", "Сдохни Антанта!", "Вы все сами дураки!", "Мы потерпим!", "Нехай будет всем плохо, но мы отстоим!", "Ваша власть из говна!", "А ну-ка, попробуй нас взять голыми руками!", "Сами воры!"... подобными лозунгами был расписан "Лиазъ" сверху донизу. На крыше, над кабиной водителя рос серый громкоговоритель. По бокам, по периметру крыши торчали красные серпасто-молоткастые флаги. А сверху, прямо к жёсткому коробу приделали внушительно распятие с Иисусом Христом* (*Мне стоит немного отвлечься от пересказа этой удивительной истории о неожиданном путешествии одного незадачливого астронома. После прихода к власти большевики, выступавшие вначале против любой формы религии, внезапно осознали, что церковь - удобный, дешевый и главное, эффективный способ держать население в узде. Согласно Декрета "О религии", подписанным лично товарищем Лениным, Иисус Христос объявлялся первым пролетарием. Его семья, во главе с матерью и отцом канонизировалась, как борцы за счастье трудового народа. В Библии были проведены значительные правки, что позволило большевика заявить о: